Как бы я не настаивала на волшебной клинике, родители категорически отказались. Заявив, что не доверяют магам.
Малыш перестал блестеть пару секунд спустя и я протянула руки, все еще чувствуя, как горит промежность после родов.
Счастье. Вот оно мое маленькое счастье. Зачатое в неправильной любви, но долгожданное и любимое.
Та ошибка стала мне казаться уже ни такой и страшной, ведь после нее родилось это чудо.
– Адам, – шептала я, прикладывая младенца к груди. – Я так тебя ждала. Я так тебя люблю. Ты спас мой мир, ты наполнил его новым смыслом.
И словно услышав мои слова, Адам захватил сосок губками и раскрыл глазки. Разные глазки. Серый и зеленый.
Сын Деймона.
Какая-то странно болезненная радость вспыхнула вспышкой в теле. Оно заныло, словно наполняясь забытым удовольствием и возбуждением. Мысль, что я понесла именно от Деймона, сделала мое счастье полным.
– Ну и хорошо. Твой отец великий волшебник. И я уверена ты станешь таким же красавцем.
Потеряв интерес к моим словам, Адам прикрыл глаза и уснул, а я чувствуя небывалую усталость после трехчасовых схваток, широко зевнула и решила, что теперь все будет хорошо. Все просто прекрасно.
Осознание, что метку на мне поставил именно Деймон, что-то сделало с моим телом. Наполнило его предвкушением, словно оно чувствовало своего хозяина. Я конечно предполагала, что Деймон будет меня искать, но не ожидала, что он останется здесь – в Сиднее. Даже спустя целый год после известных событий.
Встретить его на улице в компании молодой брюнетки было и страшно и больно. Я стояла, как вкопанная, боясь выйти из тени дома, держа в руках сумочку в безразмерным пространством, в котором были детские принадлежности.
Тогда я убежала, но встретив его снова спустя всего пару дней, поняла что его метка тянет меня к нему.
Но и встречаться нам нельзя. Поэтому я должна спрятаться надежнее. Там, где он точно искать не будет. На самом видном месте. Рядом с ним.
Я применяла забвение с иллюзиями к брюнетке и взяла прядь ее волос. Я делала ужасную вещь, но мысль о том, что скоро я снова окажусь под Дэймоном, почувствую его в себе, стирала все моральные и этические рамки.
А тело, после родов, нуждавшееся в мужской ласке, вторило моим желаниям.
Именно поэтому я пришла на свидание вместо пышнотелой Киры Роган с неудобным третьим размером груди и, улыбнувшись, сразу поцеловала знакомые твердые губы.
– Деймон, мой милый. Я так по тебе скучала.
На мои слова он никак не реагирует, а от поцелуя отклоняется.
Запах Деймона не изменился, но вот губы как будто, вообще не хотели ко мне прикасаться. Вернее к той, кого он перед собой видел. Он сразу и без разговоров спустил с нее верх платья с бюстгальтером и зарылся в глубокую борозду между грудями, сжимая их с двух сторон.
Несмотря на дискомфорт, само ощущение его рук на своем теле в сочетании с касанием горячего шершавого языка приносили острое наслаждение, заполнившее все тело, как сосуд с зельем страсти и похоти.
Внизу живота уже приятно ныло, а губы вдруг накрывшие и сразу всосавшие вершину соска, повергли меня в новые дали нирваны. Эти ласки вызвали желание закричать. А самое главное было приятно осознавать, что сознание кристально чистое, затуманенное лишь дымкой плотской любви.
Я простонала, пока его руки продолжали грубо, как глину мять грудь и жадно вылизывать соски.
И вот на этом недолгая прелюдия закончилась.
Как только я потянулась обратно к любимым, таким желанным губам, Деймон насмешливо скривился, став на себя совершенно не похожим.
– Ты вроде за трахом пришла, к чему эти нежности Кара?
– Ты мог бы быть, помягче…
– Я предупреждал тебя, что отношений со мной не жди. Или трахаемся, или ты уходишь.
Боль и обида неизвестно на что звучавшая в его голосе только сильнее подкрепило мое решение остаться и вобрать в себя его страдания. Может быть тогда и мне станет жить легче?
Даже, если для этого придется стать просто его временной подстилкой.
Я кивнула, убрав с лица нежное выражение и стянула с себя остатки платья. Осталась полностью нагой, как будто девственница перед первой брачной ночью. Фигура Кары не была идеальной, но Деймон стянувший мигом штаны с трусами, возбудился и на такое зрелище широких бедер, крупных темных сосков и интимной стрижки между ног.
– На подлокотник дивана и задницу вверх, – скомандовал он и меня пробрала дрожь от его сурового голоса. Я мигом погрузилась в воспоминания когда его слушали все, когда каждый был готов идти за ним в бой. И я. Я готова была идти за ним куда угодно. Я и сейчас готова. Готова пойти за ним в мир порока и боли.
Чувствуя липкий страх, на негнущихся ногах прохожу к коричневому дивану, что был залит солнечным светом из панорамного окна и нагибаюсь, держась руками за подлокотник.
Страшно.
Секс был только однажды, да и то, я была в дурмане. А как будет сейчас?
Нежным любовником Деймон не будет выглядеть, даже если облить его розовой краской. Черные взлохмаченные волосы, горящий взгляд и покачивающийся на каждом крадущемся шаге член. Он как наконечник стрелы смотрел прямо на мою позорно, отставленную попу.
Он сделал еще пару шагов и остановился, словно выжидая и от этой неизвестности импульсы волнения били тело мелкими вспышками заклинаний. Деймона начинает гладить мне ягодицы, ввергая в пучину эмоциональной тряски, как турбулентность у самолета и глаза сами собой прикрываются.
Между ног очень мокро, а в груди целый пожар. И я сгораю в нем, готовясь познать первый настоящий в жизни секс.
Деймон толкается пальцами между ног и размазывает влагу по губкам. От чего я прогибаюсь сильнее чувствуя новый болезненный спазм удовольствия. И еще один.
– О, Деймон…
– Просто, заткнись, – говорит он и одним слитным движением врывается внутрь.
И тут же замирает, дрожит, впиваясь в мои ягодицы руками, до синяков.
Меня накрыло целое цунами чувств, и я протяжно выдыхаю, буквально падая на диван, сбитая волной сладострастия, что растеклось по венам подобно вину.
Деймон часто дышит, что-то бормочет и только спустя полминуты, заставив меня уже задыхаться от тесноты его члена в лоне, начинает двигаться.
Сначала очень медленно, словно пытаясь что-то осознать, распробовать, словно он в девушке впервые. Потом Деймон вдруг делает резкое движение назад и внутрь, замирает и со стоном кончает.
Что?
– Черт.
Я пытаюсь подняться, думаю что уже все, но Деймон кажется и не собирается останавливаться.
