– Не бойтесь, мадмуазель, у меня нет намерений обидеть вас, я лишь надеюсь, что вы подарите мне несколько незабываемых мгновений.
– Находиться девушке наедине с посторонним мужчиной, это неприлично! – попыталась высвободиться Франческа. – Пожалуйста, господин Генрих, прошу вас, отпустите меня! Ваше благородство не позволит вам запятнать мою репутацию, – взмолилась она, со стыдом признавая свое поражение.
– Вы зря беспокоитесь. Никто не посмеет усомниться в чести женщины, находящейся под моим покровительством.
– Покровительством? – не до конца понимая смысл сказанного, переспросила Франческа.
– Да. Я готов предоставить вам своё покровительство в обмен на вашу благосклонность. Поверьте, не многие женщины удостаивались чести стать фавориткой графа Шампани.
– Фавориткой? – от неожиданности у девушки перехватило дыхание. Это слово убило её наповал, оно было оскорбительным, как плевок в лицо. Неужели она хранила свою добродетель лишь для того, чтобы стать чей-то любовницей? Пусть даже и самого сюзерена. Такое ей и в голову не приходило. Как всякая благородная девица, она мечтала выйти замуж за достойного рыцаря, и пусть в мыслях и представляла себя графиней Шампани, но уж вовсе не фавориткой. Становиться временной игрушкой Генриха она не собиралась даже ради возможности вернуть Шапеллот.
– Вероятно, это предложение крайне почётно, – еле сдерживая вертевшиеся на языке грязные ругательства, старательно подбирала слова Франческа. – Но полагаю, я не достойна такой чести. Разрешите мне удалиться, мессир, – твёрдо произнесла она и к своему удивлению, поняла, что страх её отпустил.
Генрих растерялся: еще ни одна женщина его не отвергала. Покровительство могущественного графа искали многие: его богатство и близость с королём открывала большие возможности, гарантируя безбедную жизнь, и сюзерен не мог понять, как глупая девчонка может отказаться от подобного счастья. Разумеется, под счастьем Генрих понимал свою неотразимую персону. На мгновение мужчину охватило раздражение, но девушка выглядела настолько очаровательной, что его похоть быстро вытеснила возникшую было обиду. «А может, она просто хочет меня подразнить? – тут же предположил граф и мысленно усмехнулся. – Прекрасно! Давай поиграем, маленькая плутовка! Я люблю охоту и готов погоняться за добычей».
– У вас есть чувство собственного достоинства, – вслух проговорил он. – Мне это нравится. Я не удерживаю вас, но неужели вы не подарите мне даже единственный поцелуй?
– Господин, вы… – попыталась возразить Франческа, но Генрих, не слушая её, перешёл в наступление:
– У меня от вас просто кругом идёт голова! – горячо зашептал граф. – А как представлю вас без одеяния в моей постели… О! Божественная, – простонал он, захватывая девушку в объятия.
Сердце Франчески вновь испуганно понеслось вскачь. Признание мужчины прозвучало как выражение страсти эгоиста. Как человека, купившего новую лошадь, и дрожащего от нетерпения поскорее ее объездить.
– Господин, разрешите, я уйду, – пыталась отстраниться от сюзерена бедняжка, замечая в его янтарных глазах бесстыдное вожделение.
Любуясь побледневшим лицом девушки, Генрих усмехнулся. Её слегка приоткрытые губы манили и, наклонившись, он неспешно потянулся в самонадеянном намерении их поцеловать. Но лишь граф приблизился, как Франческа сморщившись, отвернулась, и его губы, скользнув по щеке, угодили в шею.
– Нет! – пропищала девушка, в отчаянии пытаясь вырваться из мёртвой хватки господина, но прежде чем она успела что-то предпринять, раздался неожиданный стук в дверь, и в следующее мгновение на пороге появился ле Феррон.
– Кто посмел побеспокоить меня? – гневно сдвинув брови, развернулся Генрих и невольно выпустил трепетную жертву из рук.
– Простите, Ваша Светлость, – поклонился Марсель. – Я не знал, что вы не одни.
На лице телохранителя сначала промелькнуло удивление, а потом оно исказилось угрюмой гримасой. Рыцарь одарил Франческу таким тяжелым взглядом, что ей показалось, что её полоснули стальным клинком. Покраснев до корней волос, девушка опустила глаза и собралась проскользнуть к двери, но граф схватил её запястье.
– Чего тебе нужно? – прорычал Генрих, буравя глазами вассала.
– Мессир, прошу прощение за беспокойство, но Его Святейшество
[15] хотел вас видеть, – смиренно ответил ле Феррон.
Граф поморщился и перевёл глаза на Франческу. Девушка судорожно сглотнула, ей хотелось поскорей убежать прочь.
– Ну что ж, мадмуазель Вандом, обстоятельства вынуждают меня покинуть вас. Надеюсь, мы позже вернёмся к нашему разговору, – нехотя проговорил Генрих. Девушка рванулась к двери, но граф вновь её удержал. – И подумайте над моим предложением, – многозначительно улыбнулся он и, одарив слащавым взглядом, поцеловал руку.
Наблюдая за столь нежной сценой, Марсель старался оставаться невозмутимым, но, несмотря на всё его усердие, лицо рыцаря всё же перекосило.
– Проводи даму до покоев моей сестры, – приказал граф. – Надеюсь, ты понимаешь, что ты ничего не видел? – строго взглянул сюзерен нале Феррона и, дождавшись молчаливого кивка, направился в сторону главной залы.
– Пройдёмте, – выдавил Марсель и пошагал по длинному коридору. Путаясь в длинном подоле блио, Франческа еле поспевала за рыцарем, гулко впечатывающем шаги в каменный пол, словно он старался выместить свою злобу на бессловесном камне.
– Подождите, сир, – наконец взмолилась девушка, и мужчина, неожиданно резко развернувшись, прижал её к стене:
– Что вы делали в покоях господина? – нависнув над ней, сдавлено прошипел он.
– Я? Я попала туда случайно, – поспешила оправдаться Франческа.
– Случайно? – злобно прищурился ле Феррон. – Кто вы такая?
– Я… я… – начала она заикаться, напор рыцаря пугал. Он явно её в чём-то подозревал, и девушка пролепетала. – Я дочь графа Вандома.
– Лжёте! Вам удалось окрутить бедного старика, отчаявшегося найти свою дочь, но у вас не получится провести меня! Вы никогда не воспитывались в монастыре!
– Вы ошибаетесь! – запаниковала Франческа.
– Нет, не ошибаюсь! Это сразу видно! Благовоспитанные девушки так себя не ведут! Вы весь вечер заигрывали с графом, а потом оказались в его покоях. Что вы задумали? И кто подослал вас?
– О чём вы? – окончательно растерялась девушка, но тут она догадалась, что, похоже, ле Феррон заподозрили её в измене! И широко открыв глаза, бедняжка выдохнула. – Вы с ума сошли!
– Ну да?! – язвительно усмехнулся рыцарь. – Если кто тут и сумасшедший, так это ваш отец, раз не видит очевидного. Ничего! Я выведу вас на чистую воду и узнаю, кто вы такая! – пригрозил Марсель и зловеще прищурившись спросил. – В каком монастыре, вы говорите, воспитывались? Наверное, мне стоит наведаться туда и расспросить о такой прелестной воспитаннице.
