– Ну что застыла, проходи, – раздалось за спиной, и Марсель, закрыв за собой дверь, прошёл и, положив оружие на лавку, стал стаскивать с себя промокшее сюрко.
Дождь, тихо шурша по соломенной крыше, настойчиво стучался в затянутое пузырём окошко, и всхлипывал в уже собравшихся за прочными стенами лужах. Неожиданно прямо над ними раздался оглушающий гром и Франческа вздрогнула. Продолжая стоять на месте, она не знала, что ей делать и наблюдала, как рыцарь по-хозяйски разжигает камин. Как только в очаге полыхнуло пламя, в доме сразу сделалось веселее и уютнее. Взглянув на девушку, ле Феррон покачал головой.
– Вы вся дрожите. Снимайте мокрую одежду. А то заболеете, – проговрил он, и девушка скинула пелисон. – Котту тоже снимайте! – требовательно взглянул Марсель, и Франческа растерянно заморгала. Понимая её сомнения, мужчина хмыкнул и, стянув с лежака шерстяное покрывало, передал его даме. – Вот, накроетесь этим.
– Отвернитесь, – пискнула она, и рыцарь, развернувшись к ней спиной, уставился на огонь.
Оставшись лишь в камизе
[35], девушка завернулась в покрывало и присела на лавку. Марсель собрал одежду дамы и развесил её у камина, где уже сушились его вещи. Франческа заворожённо наблюдала за его действиями. Всполохи огня отражались на мужественном лице ле Феррона, тёплыми бликами касались его крепкого тела, и рыцарь казался ей сказочным героем. Под тонкой нижней рубахой явственно вырисовывалась мощная грудь и рельефные плечи, движения мужчины отличались неспешной уверенностью, он словно излучал силу и решительность. Неожиданно Франческа испытала странное желание: ей ужасно захотелось прижаться к этой широкой груди, закрыть глаза и почувствовать, насколько тепло и надёжно в объятиях Марселя. От собственных недостойных мыслей девушка нахмурилась и поспешно отвела глаза.
– Ну что же вы там сели? Идите ближе к камину, так быстрее согреетесь, – расстелив на полу волчью шкуру, предложил ле Феррон.
Франческа послушно поднялась и опустилась на тёплый мех.
Порывшись на полках, Марсель нашёл котелок и, набрав воды из кадушки, поставил его на огонь.
– Сейчас заварим мяту, – пояснил он и предупредил: – Но съестного ничего нет.
– Отец будет волноваться, – печально вздохнула Франческа.
– Ничего, дождь скоро закончится, и мы сможем вернуться в замок.
Но словно насмехаясь над его словами, с новой силой громыхнул гром, а дождь полил ещё сильнее. Вода в котелке быстро закипела, и Марсель подал девушке кружку. Прихлёбывая горячий напиток, Франческа окончательно согрелась и расслабилась. Глядя на весёлый танец огня, она спросила:
– Ле Феррон, а как там, в Святой земле? Красиво?
– Я бы не сказал… – подкидывая в очаг сухое полено, проронил рыцарь. – Там, где нет воды, одна пустыня. Днём жара, ночью холод. И все хотят тебя, или убить, или сделать рабом…
– А зачем же тогда вы туда ходили? – заморгала она ресницами.
– Теперь и сам не знаю, – пожал плечами Марсель.
– А девушки там красивые? – ревниво покосилась Франческ.
– Девушки везде красивые, – улыбнулся рыцарь и, взглянув на спутницу, добавил: – Но наши красивее.
Она довольно хмыкнула и снова уставилась на огонь. В мягких отблесках камина Франческа совсем разомлела, и её сморило. Заметив, как девушка клюёт носом, ле Феррон принёс ещё одну шкуру и, свернув, положил рядом:
– Приляг, отдохни, – предложил он, и Франческа не в силах сопротивляться сну, устроилась на необычной подушке.
Присев рядом, рыцарь с задумчивой улыбкой рассматривал тонкие черты девушки. Здесь, в глуши, вдалеке от посторонних глаз, никто не мешал ему любоваться своей колючей леди. Неожиданно Марселю захотелось сжать её в объятиях и всю покрыть поцелуями, но мужчина только вздохнул и осторожно поправил выбившуюся прядь волос, случайно коснувшись нежной щёчки. Почувствовав прикосновение, Франческа сквозь сон пробормотала:
– Ле Феррон…
– Да?
– А я красивая?
– Ты самая красивая, – прошептал рыцарь, и девушка, счастливо улыбнувшись, провалилась обратно в сон.
Глава двадцатая
Дождь никак не хотел прекращаться, монотонно шумя за окном. Чарующий танец огня незаметно убаюкал ле Феррона, и он тоже задремал. Разбудил мужчину раздавшийся снаружи крик:
– Ваша светлость! Скачите сюда! Здёсь её кобыла!
Послышался топот, ржание коней и гомон людей.
Возвращаясь в реальность, Марсель огляделся. «Сколько же я проспал? – рассеяно подумал он, и осознав, что дождь прекратился, а рядом с ним девушка, одетая лишь в тонкую кемизу моментально пришёл в себя. «Чёрт! Это ж сейчас греха не оберёшься!» – разволновался рыцарь и, вскочив на ноги, тронул плечо Франчески:
– Просыпайтесь! Вас ищут! Скорее одевайтесь, а я их пока задержу! – проговорил Марсель и на ходу натягивая уже высохшее сюрко, поспешил к выходу.
Распахнув дверь, ле Феррон вышел из дома. У навеса топтались егеря, а граф Вандом и его рыцари теснились на крохотном дворе.
– Моя дочь здесь?! – увидев ле Феррона, взволновано воскликнул Бушар.
– Не беспокойтесь, мессир, – поклонился Марсель. – Я нашёл Франческу в лесу. Она заблудилась, а потом начался дождь, вот я и привёз её в охотничий домик. С ней всё в порядке.
– Где она? Я хочу её видеть! – граф соскочил с коня и, вытащив прикреплённую к седлу клюку, собрался направиться к домику.
– Девушка испугалась и замёрзла, а потом, согревшись у камина, уснула. Она сейчас выйдет, – перегораживая стрику дорогу, пообещал Марсель.
Оставшись в доме одна, Франческа испуганно прислушивалась к шуму и среди мужских голосов ясно различила хрипловатый баритон отца. Первым порывом было, как и советовал ле Феррон, поскорее одеться, но тут на личике плутовки появилась ликующая гримаса. «Боже! Всё даже лучше, чем я хотела! Ле Феррону ни за что не отвертеться!» – захихикал внутри неё коварный бесёнок, и девушка уверенно направилась к двери.
– Отец! Помоги! – лишь ступив за порог, кинулась она в объятия к старику и уткнулась лицом ему в грудь.
При виде дочери лицо Вандома последовательно меняло свои выражение: сначала на нём отразилась радость, затем крайнее изумление, но в конечном итоге оно застыло в неприкрытом негодовании, и челюсти графа свирепо сжались. Прижав любимицу к себе, Бушар в гневе взглянул на рыцаря.
– Как вы посмели! – загремел он.
– Я? Нет! Вы не так поняли, – растерянно забормотал ле Феррон, в изумлении таращась на Франческу.
– Он заставил меня! – вжившись в роль жертвы, громко зарыдала Франческа. Сделать это оказалось не так и сложно: чувствуя на себе взгляды мужчин, девушке сделалось безумно стыдно: «Вот на какой позор мне приходиться идти из-за тебя, тётушка!» – вспомнила она погибшую Жанну, и слёзы ещё сильней полились из глаз.
