Тетушка живо подхватила племянницу и потащила ее чемодан к машине. Эллина только и успела, как махнуть на прощание вновь окрыленной Барби Роуз. Старушка впорхнула в такси, подмигнув на прощание. И Эллина могла поклясться, что подмигнула она тете Аните, а не ей. Девушка покосилась на тетушку, но та уже заводила мотор с абсолютно невозмутимым видом. «Прикидывается, что они не знакомы», – подумала Эллина с тихой яростью.
По дороге тетя Анита выстреливала вопросы пулеметной очередью. Эллине даже показалось, что тетя перестала дышать, поскольку ее речь лилась беспрерывным потоком, не обрываясь ни на секунду. Девушка угрюмо молчала, что совсем не смущало собеседницу. Наконец показался родной дом, и Эллина, вздохнув с облегчением, пообещала тете навестить ее, как только пройдет акклиматизация. Девушке очень нравилось это новое слово, и она вставляла его при каждом удобном случае. «Акклиматизация займет не меньше двух недель», – предупредила племянница в надежде, что хоть ненадолго ее оставят в покое.
Мать радостно встретила свою повзрослевшую дочь. «Можно подумать, что она соскучилась», – злобствовала Эллина. Теперь девушка не верила никому. Эллина нехотя рассказала Стефани о путешествии, но о самом важном – своем знакомстве с Филиппом – девушка благоразумно умолчала. Получилась восторженная речь малолетней идиотки, впервые побывавшей в далеком путешествии. Что, в общем-то, и требовалось. Так, по крайней мере, считала Эллина.
Вечером, закрывшись в своей комнате, она снова раскрыла дневник со списком подозреваемых. Просидев над ним битый час, решила, что начнет с тех, кто ближе, а именно с матери и Хельца.
На следующий день в лицее Эллина была героем дня. Все ждали от нее рассказов о фантастических приключениях в далекой Африке, и девушка постаралась не ударить в грязь лицом, свалив все в одну кучу: таинственных фараонов, оживающих мумий, умирающую Барби Роуз, отважного Филиппа, победившего самую ядовитую в Африке змею по имени эрагонга. Одноклассники восхищенно слушали девушку и верили каждому ее слову. А Эллине не терпелось дождаться конца занятий, чтобы побеседовать с Вероникой, ставшей теперь ее ближайшей подругой.
– Ну, что нового? – спросила Эллина с замиранием сердца, когда девушки, наконец, остались одни.
Вероника приняла таинственный вид.
– Я узнала о нем кучу интересного! – важно заявила она подруге.
О ком шла речь, и так было ясно, поэтому девушки не называли имени профессора в целях конспирации. «Чтобы толпы поклонниц не испортили нам все дело», – объяснила Эллина подруге.
– Ты не представляешь! – возмущенно продолжила Вероника. – Он изменяет Ла Тойе с какой-то темноволосой женщиной в оранжевом плаще!
«Это моя мать», – подумала Эллина, а вслух наигранно ужаснулась:
– Не может быть! С чего ты взяла?!
После этого девушка услышала подробный отчет о посещениях квартиры профессора ее же собственной матерью. Вообще-то, та была лишь дважды: каждый раз вечером, в промежутке между семью и девятью.
– А шторы он стал закрывать! – не успокаивалась возмущенная Вероника. – Вряд ли он заметил меня. Я была крайне осторожна! Скорее всего, он скрывает связь с этой женщиной. Вот бабник! Мало ему Ла Тойи… Когда она приедет к нам с концертами, я ей все расскажу!
Эллина чуть не подавилась от смеха, но подруга гневно продолжала:
– В следующий раз ты подкараулишь ее и узнаешь, что она за птица. Я хотела выяснить, но не могла оставить свой пост.
Эллина похвалила подругу за добросовестную службу и пообещала установить личность «таинственной незнакомки». В ответ польщенная одноклассница открыла ей еще один секрет профессора:
– Я выяснила его режим дня с точностью до минуты. Живет он абсолютно один. Три раза в неделю к нему приходит домработница, полная женщина пятидесяти лет, в сером плаще. Она же отвечает на телефонные звонки.
– Ты что, умудрилась еще и позвонить ему?!
– Конечно, – гордо ответила подруга. – Первым делом я нашла в интернете его номер телефона по адресу. Мне ужасно хотелось услышать его голос, но, к сожалению, так пока и не удалось. Как я мечтаю с ним познакомиться!
Вероника закатила глаза. Эллина недовольно поморщилась, услышав это, но простила подруге ее заблуждение, ведь правды та не знала.
– Это необыкновенный человек, – восторженно продолжала Вероника. – Я таких еще не видела. Он дорожит каждой минутой своей жизни. Не поверишь, но он успевает сделать в три раза больше, чем мы с тобой.
– Почему только в три, а не в десять? – съязвила Эллина.
– Потому что для тебя проходит один день, а для него целых три! Вот ты, к примеру, во сколько встаешь?
– В восемь…
– А у него в это время заканчивается первый день! – победоносно сообщила Вероника. – С двенадцати ночи до шести утра он работает в своем кабинете, а с шести до восьми утра – спит.
– Чокнутый наверное, – прокомментировала Эллина, явно заинтригованная. – Ну и что дальше?
– Потом он отправляется на работу. Куда, я еще не выяснила.
– В университет! Он же профессор.
– Ну, значит туда. Второй его день заканчивается в два часа дня: к этому времени он уже дома. Вероятно, обедает и снова ложится спать. Потому что в четыре часа дня он уже на ногах. Отдохнувший, он бодро отправляется куда-то…
– Опять в университет?
– Кто его знает… – неопределенно пожала плечами подруга. – Может, в кино… или в ресторан… с очередной подружкой! Но к десяти вечера он снова дома. И как ты думаешь, почему?
– Он ложится спать, – пошутила Эллина.
– Зря смеешься, ты права. Он снова ложится спать на два часа: заканчивается третий день в его сутках!
– Так нельзя! – возмутилась Эллина. – Просто робот какой-то, а не человек.
– Нет! – влюбленно отозвалась подруга. – Он настоящий гений, как Наполеон!
– Совершенно не похож.
Восторги одноклассницы начали выводить ее из себя.
– Ты меня не поняла, – не унималась Вероника. – Наполеон говорил: «Четыре часа сна – для мужчин, пять часов – для женщин и шесть часов сна – для идиотов!»
– Вот и получается, – радостно подхватила Эллина мысль полководца, – что твой профессор – идиот! Ведь он спит как раз шесть часов.
– Во-первых, он не мой, а твой, – обиделась подруга. – А во-вторых, ты не представляешь, скольких трудов мне стоило все это узнать! Мои родители решили, что я свихнулась: стою день и ночь у окна… с театральным биноклем…
– Извини, – улыбнулась Эллина. – Конечно, ты умница! Вот тебе в подарок еще одна фотка – Майкл в Москве! Между прочим, вырезана из русской газеты «Комсомольская правда». Представляешь, какая редкость?!
– Спасибо! – расцвела Вероника и бросилась подруге на шею.
Эллина снисходительно приняла благодарность.
