Филипп показал снимок, где Марк и Анита улыбаются на фоне бело-голубого автобуса «Луиза».
– … за плечом Аниты внутри автобуса – четко различимый белый силуэт женщины, поднявшей вверх руки.
– Да, она была в белом, – подтвердила дрожащим голосом Стефани.
– Зачем ей понадобилась полка над вашими сидениями? Для того чтобы добавить яд в завтрак Марка Фринжа!
– Но почему вы решили, что это именно их места?! – недоверчиво спросил Хельц. – И вообще, как можно угадать с завтраком? У всех были совершенно одинаковые коробки, я сам видел.
– Посмотрите на автобус внимательнее, – спокойно ответил Филипп. – Вот в предыдущем окне висит нечто серое… Это ваш плащ, мадам Делво!
– Точно, это он, – признала смущеная Анита. – Я взяла его так, на всякий случай.
– Марк со Стефани действительно сидели за нами в автобусе, на следующем сидении, – добавил Рудольф.
– Так, – перевел дыхание Филипп. – А теперь вспомните, от кого вы получили свои завтраки?
– От Марии, – вздохнула Анита. – Она лично выдала каждому туристу его завтрак.
– Сдаюсь! – поднял вверх руки профессор Хельц.
– Мария с точностью до минуты спланировала маршрут, – продолжил Филипп. – Кому, как не гиду, знать его подробно за столько лет работы. Конечно, если б Мария могла подготовиться заранее, все прошло бы совсем гладко: она могла бы изменить внешность, избрать более изощренный способ убийства.
– Куда ж еще изощреннее? – отметил Хельц.
– Но! – Филипп сделал многозначительную паузу. – Она допустила более серьезную ошибку. Взгляните на документы из больницы Насера. Вы видите в конце подписи двух свидетелей, подтверждавших факт смерти Марка Освальда Фринжа: одна из них – неизвестного нам человека, а вторая – Марии Классенс! Подпись, как ни странно, на протяжении жизни почти не меняется. Сравните…
Юноша перевернул фотографию с молодой Марией Классенс. На ее обратной стороне была сентиментальная надпись: «Желаю счастья!», а также год и подпись. Стефани ахнула от удивления. Остальные были поражены сходством ничуть не меньше.
– Просто поразительно, – тихо произнес профессор.
– Итак, – гордо продолжил Филипп, – Мириам Кефхалех, в девичестве Мария Классенс, подписала больничные бумаги, которые остались в архиве больницы, и получила на руки справку о смерти, где в графе «Причина» значилось: «Сердечная недостаточность». Какой еще мог быть диагноз в кардиологическом отделении? Это была правда, но не полная! Поэтому врачи, будучи людьми щепетильными, составили вместе со справкой подробное приложение. Здесь, в больничном деле, так и записано: «Справка выдана с приложением». Однако заметьте, справку мы получили, а приложение – нет. Мириам прекрасно знала, что отдала вам в руки, и чувствовала себя в полной безопасности!
– Но почему же в самой справке не указано, что она с приложением?! Это же официальный документ!
В ответ Филипп развел руками и признался:
– Не знаю… Чья-то небрежность…
– …или подкуп… – предположила Анита. – У них повсюду взяточники.
– Конечно, существовала еще возможность вскрытия на родине, – продолжил Филипп, – но к тому времени яд уже окончательно растворился бы в крови.
– Из-за жары тело Марка отправили домой в цинковом гробу, – добавила Стефани. – Они вскрываются только в исключительных случаях.
– Вот видите, ни у кого факт естественной смерти не вызвал сомнений, даже у близких родственников. Я забегу немного вперед и скажу, что Мария считала: все сошло ей с рук. Вдруг несколько дней назад она услышала, как ее муж консультировал своего соседа по очень «знакомому» ей вопросу. Позже в кабинете мужа она нашла больничное дело Марка Фринжа и не могла понять: кто и почему мог им интересоваться? Потеряв голову, Мария брела по улице, пытаясь собраться с мыслями, и неожиданно попала под машину… что в Египте, с его хаотичным дорожным движением, увы, не редкость. Женщину отвезли в ближайшую больницу, по иронии судьбы, ту самую, в которой умер Марк Фринж.
– Господи… – прошептала Стефани, закрыв лицо руками.
– Да… – вздохнул профессор Хельц.
– Но вы-то откуда все знаете? – встрепенулась Анита, тщательно пытаясь скрыть произведенное рассказом впечатление. – Вы что, ясновидящий? Или сын этой Марии?
– Нет. Мне сообщила об этом ваша племянница.
– Эллина?!
– Да, я рассказал ей все в понедельник, и она, не откладывая, вылетела в Каир, чтобы увидеть женщину, убившую ее отца. Естественно, я вызвался сопровождать ее, но она отказалась, поручив мне успокаивать ее разъяренных родственников. Я с ней на связи, мы общаемся по нескольку раз в день. Так что можем сейчас вызвать ее по скайпу, и вы убедитесь, что с Эллиной все в порядке.
Филипп осторожно нажал сигнал вызова на своем мобильном и с облегчением вздохнул, услышав наконец трогательно детский голос подруги.
– Эллина, я на громкой связи, со мной рядом твои родные, так что можешь передать им привет.
Озабоченное девичье лицо заулыбалось из смартфона. Широкая улыбка Эллины вышла за пределы экрана и распространилась по комнате. Стефани выхватила телефон и радостно защебетала в трубку. Мать была счастлива и больше не сердилась на дочь. Но все же девушка поспешила успокоить родных:
– Со мной все в порядке! Филипп объяснил вам, почему я так спешно уехала? Да, я застала Марию Классенс еще живой, и перед смертью она покаялась мне во всем. Худшего и врагу не пожелаешь! Эта женщина была беременна от моего отца, когда тот подло бросил ее накануне свадьбы. Она сделала тогда аборт, но, к сожалению, уже больше не могла иметь детей. Бедная женщина по сути сбежала из Парижа, чтобы вычеркнуть моего гнусного папочку из своей жизни. Мария встретила человека, который ее полюбил, доктора Кефхалеха, и переехала в Египет, но тут свои традиции. Мария рассказала мне, как ее попрекали бесплодностью, и что она так и не смогла забыть о предательстве. И вот когда представился случай, она отомстила сполна. И ты знаешь, мама, что я тебе скажу?! Она правильно сделала! Ненавижу его!
Стефани напряженно всматривалась в экран, но дочь не перебивала. Анита молча передергивала плечами, с трудом сдерживая негодование, а Рудольф, наоборот, впал в отчаяние. Теперь, когда все прояснилось, ему отнюдь не полегчало. И даже когда Эллина сказала, что простила эту женщину, Рудольф не мог справиться с чувствами. Слишком велика была потеря. Ни одна месть не стоит человеческой жизни.
Юноша проводил гостей к выходу в мрачном настроении. Стефани выглядела бледнее, чем час назад, когда переступила порог этого дома. Только профессор Хельц, хоть и пребывал в глубоком раздумье, но угнетенным отнюдь не выглядел.
– Все это очень любопытно, – сказал он, пожимая на прощание руку Филиппу. – Не могу понять лишь одного: как вы догадались, что молодая Мария Классенс – это египетская Мириам? На фотографиях они едва похожи.
