– Можно и так сказать, – покачала головой я.
– Чувствуешь возможную Верховную в том объекте своих симпатий?
– Нет, это точно не Верховная, – грустно призналась я.
– Катерина.
– Она самая.
– Литиция, мы ведь уже говорили об этом изначально, – напряженно проговорил муж, глядя на меня. – Катерина из тех, кого нам же нужно вышвырнуть с отбора в первую очередь. Пока она рядом, нам будет труднее свести Артура с его истинной возлюбленной, чтобы избежать глобальной катастрофы.
– Я понимаю все это, – ответила я немного нервно. – Просто все равно не сдержалась. Мне ее жалко.
– Мягкость – не то качество, которое нам необходимо, – строго напомнил маг теней. – Не заставляй меня применять на тебе контрактный артефакт, чтобы ты начала как следует выполнять свою работу.
От упоминания о браслете я вздрогнула, инстинктивно его потерев. Ни на миг этот артефакт не прекращал не то что беспокоить, пугать меня. Ведь… нельзя исключать того, что Ник может воспользоваться им, чтобы пожертвовать мной ради «глобального дела», если вдруг возникнет такая необходимость!
– Я поняла, – сухо сорвалось с моих губ. Не глядя в глаза.
– Лучше скажи, как продвигаются поиски Верховной. Ты все еще не почувствовала ее?
– Нет, прости.
– Плохо. Очень плохо. Вот-вот настанет время второго испытания, а после него отбор покинет еще одна девушка. Мы же все еще не догадываемся, кого должны любыми способами оставить среди претенденток, и можем проворонить ее.
– Знаю. И правда постараюсь. У меня, конечно, есть пара подозрений, но я все еще не уверена на счет этого чувства.
– Надеюсь, это в самом деле оно, – пробормотал маг теней.
– Послушай, а что с тем «дурным знамением», которое было на коронации? – спросила я, очевидно желая сменить тему разговора. – Уже нашли его организаторов?
– Увы, но нет, – вздохнул Ник, поддаваясь моему желанию. – Нам казалось, что мы взяли след, и вот-вот выйдем на этих людей… но в результате, вытянув нитку до конца, обнаружили, что на другом ее конце ничегошеньки нет. Это тупик.
– Паршиво.
– Не то слово. Тем не менее, я продолжу искать.
Повисла пауза. Протяжная и неловкая. Не выдержав которой, Ник встал с кресла и снял пиджак.
– Прости, что задела за живое, – сама не понимаю почему, сказала я. А минуту спустя, на протяжении которой мы слушали лишь тишину, встала с места и подошла к нему. Немного, всего на пару шагов. – Я понимаю, есть вещи, о которых просто не хочется вспоминать.
– Вспоминай, не вспоминай… Они все равно не оставляют в покое, – пробормотал Ник в ответ, выждав несколько секунд. – И забегая наперед, нет, «просто выговориться» тоже не помогло. Знала бы ты, сколько я после ездил Парцифалю по ушам своим нытьем. Только нервы ему попортил, а себе – расковырял рану еще больше. Эта дрянь просто не отпускает меня. Тем не менее… Я тоже был не совсем прав, решив просто умолчать обо всем женщине, которую затащил сначала в историю, где обе эти стервы вечно бегают перед глазами, а потом еще и в постель. Ты имеешь право знать, во что ввязалась.
– Спасибо. И можешь не винить себя в том, что затащил меня в постель. Как мы оба уже определились, я и сама была совсем не против… хотя это на меня совсем и не похоже, – немного игриво улыбнулась я, сама не поняв, что подошла к нему очень близко.
– Так же, как и на меня, – ухмыльнулся Ник, скользнув рукой по моей талии. – Сам не знаю, почему так потерял от тебя голову. Впервые замечаю за собой такую легкомысленность по отношению к женщине. Но меня к тебе просто тянет, неудержимо. Словно магнитом.
– И это взаимно, – прошептала я, ощущая на своих губах дыхание темного мага. Которое через несколько дразнящих секунд соединилось с моим. Жадно, глубоко. И горячо. Как же горячо!
– А знаешь, мне жутко не хватало этого все прошлые дни, – хмыкнул мужчина, легонько прикусив мой подбородок. – Хотя кому-кому, а мне разумнее всего было бы вообще больше не приближаться ни к одной женщине до конца своих дней.
– От чего такая категоричность? – поинтересовалась я, наблюдая за Ником, который отстранившись, выпустил меня из объятий и отошел на шаг.
– Попробуй тут не стать категоричным, когда застукиваешь свою невесту в постели с другим.
– То есть… ты именно увидел это? – вздрогнула я.
– Глаза б мои этого не видели, – мрачно пробурчал Ник, отвернувшись от меня. – Парцифаль давно говорил, что Гвен изменяет мне, причем далеко не с одним мужчиной. В том числе и с Михаэлем, которому она, как впоследствии оказалось, отдала украденные у меня из кабинета мои магические разработки. Но я был слепо влюблен и не верил… не хотел верить. Убеждал себя, что фамильяр просто ревнует хозяина, от чего вообразил будто женщина, которую тот любит, чудовище. Ну а потом Парцифаль подстроил все так, чтобы я вернулся домой в нужный момент, при этом вошел именно в спальню, где и увидел… это.
– Ник…
– Она кувыркалась с ним прямо на нашей постели. В платье, которое должна была надеть через две недели на нашу свадьбу. Так что не переживай, я больше не верю в любовь и прочую чушь.
Я чувствовала это. Неподдельную боль в голосе, которая исходила из тех осколков, которые остались от его сердца. И почему-то ощущала, как мое собственное сердце болезненно пошло трещинами.
– Забудь, это не должно тебя волновать, – наконец отмахнулся он, направляясь в спальню. – Просто я хочу, чтоб ты не сомневалась в том, что мои отношения с той женщиной в прошлом. И это прошлое я сам ненавижу. Поэтому никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах не вернусь к ней, даже если бы ей очень хотелось и дальше тешить свое самолюбие обладанием такой игрушкой, как я. А сейчас прости, я устал и очень хочу спать. Спокойной ночи.
Когда за магом закрылась дверь спальни, я не выдержала и крепко, до белых косточек сжала руку в кулак. А несколько секунд спустя прикрыла глаза, посчитала до десяти и пошла в душ.
Увы, но на этот раз льющаяся на голову теплая вода никоим образом не помогала расслабиться, очистить мысли или хотя бы ненадолго забыться. Перед глазами все равно стоял разбитый Ник, а в ушах звучал его надломленный голос. И от этого в груди болезненно ныло.
Это все неправильно. Настолько, что кажется противоестественным. Так просто… просто не должно быть.
Захотелось заплакать. Вот просто так, стоя в душе и подставляя под воду свое лицо, чтобы она тут же смывала слезы. Закусив губу, я ощущала, как к горлу подступает ком, и понимала, что вот-вот в самом деле зарыдаю…
Как вдруг ощутила руки, обнявшие меня со спины. И ткань рубашки, намокшую от лившейся на нас воды. Он прижимал меня к себе, крепко и совершенно не задумываясь о том, что делает. Его ладони напряженно касались моей мокрой кожи, скользя по животу и чувственно сжимая грудь. А я не могла ничего сказать, лишь тяжело вдыхала воздух, судорожно его хватая.
