Лиза принялась перебирать флаконы с шампунями, выстроившиеся в ряд на стеклянной полке. Волосы у хозяйки были редкими и тонкими. Мыть их следовало в три этапа специальными средствами. И главным было: средства эти не перепутать. Она однажды по своей забывчивости сделала не то, так у Киры на голове образовался колтун и в ее сторону полдня костыли летали.
– Майор Макашов ведет дело? – спросила Лиза, разобравшись с флаконами.
– Ведет, – проскрипела в ответ хозяйка. – Толку-то! Уже два месяца скоро, как Ильи не стало, а они всё на месте топчутся.
Два месяца! Лиза чуть не фыркнула. Разве это срок? И со слов ее нового знакомого Ивана в полиции не дремлют. Работа идет полным ходом. Он зачем-то туда ходил. По каким-то своим делам. И общался со знакомыми насчет Ильи. И рассказал, что дело ведет очень авторитетный майор. Опытный и умный.
– Он непременно найдет убийцу, – порадовал Лизу Иван во время вчерашней вечерней прогулки.
Он выгуливал своего друга Тоби, а она шла из магазина. И они снова пересеклись на длинной аллее. Так удачно, подумала тогда Лиза.
Ей очень нравилось общаться с Иваном. Он был хорошим человеком. Одиноким и глубоко несчастным. Она его жалела. И он ей немного нравился. Хотя однажды в разговоре он ей ясно дал понять, что ни на какие отношения не годится. Болен сильно.
– Не мужик я больше, Лизонька, – произнес он и спрятал от нее глаза.
Стыдно ему было признавать свою мужскую немочь. А ей и не нужно ничего такого. Она рада и нормальным дружеским отношениям. Стало хоть с кем поговорить. А то все в себе и в себе держит. И обиды, и печали, и опасения. Так и до слабоумия недалеко.
– Интересно, что мне он сегодня расскажет. – Кира сузила глаза, сидя перед зеркалом. – Что такого, чего я не знаю.
От любопытства у Лизы даже заныло в желудке. Так и подмывало спросить, а что же такого знает она – ее хозяйка? Что успел отыскать ее верный пес Гарик? Явно где-то идет по следу, раз не является который день. Вокруг Киры крутится какой-то молодой лобастый Виталик. Все изображает из себя телохранителя. Сурового и беспощадного. Только дурак он дураком, решила Лиза уже на третий день. Нет в нем и сотой доли от Гарика. Тот и дремлет будто, а все видит вокруг и все слышит. А Виталик что? Сидит целыми днями кроссворды разгадывает или с телефоном забавляется. Мимо него можно бомбу размером с ведро пронести, не заметит.
– Чего молчишь-то, Лизка? – Кира больно стукнула ее костылем по коленке.
– Так я, это… Прическу делаю, – залепетала Лиза, пойманная на недобрых мыслях.
Может, улыбнулась как-то не так, а Кира подловила. Ох! Надо ухо держать востро, а то несдобровать ей. Особенно после того, что она сделала.
– Как лучше, Кира Сергеевна, наверх зачесать или за уши?
Она продемонстрировала ей варианты причесок, перебирая подрагивающими пальцами редкие пряди некрасивых Кириных волос.
– Ой, не знаю я. Не на выданье. Давай лучше наверх зачеши. Так рожа не такая жирная, – произнесла Кира едва слышно.
– Хорошо.
Лиза принялась делать начес, аккуратно складывая прядки одну на другую и обильно поливая их лаком. Потом припудрила хозяйке щеки, чуть подвела глаза. И вдела ей в уши серьги – тяжелые, длинные, с изумрудами. Лицо и правда визуально вытянулось. И на него даже можно было смотреть без отвращения. Лиза едва не хихикнула, вспомнив, как Ваня смеялся над Кириными ухищрениями сделаться стройнее.
– Она и правда засовывает свой жир в панцирь?
– Это корсет, Иван. Не панцирь, – осторожно смеялась Лиза в ответ.
– Ох, какая разница! Ей уже ничем не помочь. Природа сыграла с ней злую шутку. Вот ты, Лизонька, просто картинка. И фигура, и лицо, и волосы. Любовался бы и любовался. Будь я молодым и крепким, я бы ох!..
Это его «ох» заставляло ее сердце биться с невероятной скоростью, а дыхание – сбиваться. И сидя в своей комнате в редкие минуты отдыха, Лиза предавалась мечтам. Как раздобудет денег. Много! Как повезет Ивана на лечение. Как они потом заживут вместе. И все у них будет хорошо…
– Чего застыла, курица! – взвизгнула Кира и снова потянулась к ее коленкам костылем. – О чем мечтаешь?
– Ни о чем. – Лиза покраснела, застигнутая за смелыми мыслями о славном будущем с Иваном.
– Ни о чем! – передразнила ее Кира. – Знаю я, как вы ни о чем не мечтаете! Одни сволочи вокруг. Все норовят предать и бросить меня одну!
– Зачем вы так, Кира Сергеевна?
Лиза сделала вид, что собирается заплакать. Хотя плакать ей вовсе не хотелось. Она даже испытала тайное мстительное удовлетворение от того, что Кира почувствовала себя вдруг одинокой и брошенной. Не сильной, властной, все и вся побеждающей, а просто одинокой старой бабой.
– Затем! – Тонкие губы Киры задрожали, то ли от близких слез, то ли от гнева. – Зойка, слышала, сбежала?
– Зоя?! – Лиза испуганно заморгала. – Наша Зоя? Начальница кадров?
– Наша Зоя.
Когда она ее передразнивала, лицо ее сделалось просто неузнаваемо уродливым.
– Сбежала! Но куда?! Зачем?!
Ей было интересно. Это были сведения, в которых так нуждался Ваня. Он сам сказал, что ему интересно все, что происходит в этом вражеском для него доме. Он ведь потерял здоровье из-за Киры. Из-за нее перестал быть мужчиной.
– Вот найдем и спросим. Но сначала накажем, – удовлетворенно заулыбалась Кира и медленно полезла из кресла, стоявшего подле туалетного столика. – Помоги!
Лиза подхватила ее, почти полностью взваливая на себя эту грузную тяжелую тушу, и потащила к лестнице, чтобы помочь спуститься на первый этаж.
Она знала, что Кира спокойно может перемещаться по дому сама. Уже знала. Ваня рассказал. И даже показал фото на телефоне, на котором Кира самостоятельно вылезает из машины и спокойно идет к воротам дома. Но подыгрывала ей. Не уличать же было старую дуру в обмане! Себе дороже. И Ваня велел не рассказывать.
– Будет, Лизонька, и на нашей с тобой улице праздник. Еще будет! – утешал ее Ваня, потчуя горячими пончиками в какой-то дешевой забегаловке. – Главное, потерпеть…
В гостиной она усадила Киру на широком диване возле окна. Обложила подушками.
– Не уходи, Лиза. Будь тут, когда он придет, – вдруг попросила Кира непривычно слабым голосом. – Гарика нет. Витальку видеть не хочу. Ты будь тут.
– Хорошо.
Лиза пристроилась в углу в низком кресле. Взяла в руки вязанье. Она любила вязать крючком всякие воротнички, салфетки. Хоть им и не находилось применения в этом доме, да и в ее тоже, она все равно вязала. Ваня, узнав, сразу вызвался продать всю ее многочисленную коллекцию.
– Есть у меня паренек-сосед, он в интернете шастает, будь здоров. Попрошу, может, и продаст.
Видимо, пока ничего не было продано. Ваня ничего не говорил. Денег не нес. Лиза стеснялась спрашивать.
