– Я должна найти королевского астролога, – говорю я.
– Не говорите глупостей, – отвечает Грима Мог. – Вы королева. Если вам нужен лорд Бафен, он сам придет к вам. Прямо сейчас вы стоите между каждым представителем Нижних Дворов и возможностью для него стать правителем Эльфхейма. Не думайте, что только Мадоку хочется сейчас захватить власть. Любой может решить, что, убив вас, он может открыть себе путь наверх. Вы должны крепко держать свою ногу у них на горле.
У меня кружится голова, мне необходимо собраться.
– Вы правы, – говорю я. – Мне нужен новый Главный генерал. Согласны занять эту должность?
– Я? – искренне удивляется Грима Мог. – А как же Йорн?
– Ему не хватает опыта, – отвечаю я. – И вообще мне он не нравится.
– Я пыталась вас убить, – напоминает Грима.
– Вы предельно точно разобрались во всех самых важных взаимоотношениях в моей жизни, – отвечаю я, медленно восстанавливая дыхание. – И вы мне нравитесь.
– В таком случае я немедленно должна приступить к работе, – говорит она, обнажая в улыбке свои острые зубы.
– Все время отслеживайте, где находится змей, – приказываю я. – Пусть кто-то постоянно наблюдает за ним, и я должна немедленно узнавать обо всех его передвижениях. Возможно, нам удастся держать его запертым в тронном зале. Стены там толстые, двери прочные, пол земляной. Еще я хочу, чтобы вы прислали ко мне Бомбу. Фанд. Мою сестру Тарин. И посыльного, который позволит мне постоянно поддерживать с вами прямую связь.
Фанд, оказывается, дежурит прямо здесь, за дверью. Диктую ей очень короткий список тех, кого можно пускать внутрь, ко мне.
Как только Грима Мог исчезает, позволяю себе ненадолго впасть в отчаянную тоску, но затем начинаю ходить по комнате и заставляю себя начать думать о том, что делать дальше. Флот Мадока все еще стоит на якоре возле островов. Мне необходимо знать, какие силы остались у меня самой, и хватит ли их для того, чтобы заставить Мадока сто раз подумать, прежде чем начинать прямое вторжение.
Кардана больше нет. Спотыкаюсь на этой мысли, потом усилием воли заставляю себя снова начать думать. Решаю не считать, что на слова Гримсена нам нечем ответить до тех пор, пока не поговорю с Бафеном. Уверена, что какая-нибудь лазейка по-любому должна найтись. Какой-нибудь магический трюк, фокус, способ отменить заклятие – пусть он называется как угодно, лишь бы помог Кардану выжить.
А еще есть народ, который необходимо убедить в том, что я – законная королева фейри.
К тому времени, когда в комнату входит Бомба в длинном плаще и со спрятанным под капюшоном лицом, я уже собралась и взяла себя в руки.
Тем не менее, едва мы успеваем взглянуть друг на друга, она сразу же подбегает и обнимает меня. Вспоминаю о Таракане и всех проклятиях, которые невозможно разрушить, и тоже крепко обнимаю Бомбу.
– Мне нужно знать, кто все еще остается мне верен, – говорю я, выпуская ее из своих объятий и вновь начиная расхаживать по комнате. – А также о том, кто решил связать свою судьбу с Мадоком или затеять свою собственную игру.
– Я это узнаю, – кивает Бомба.
– А если кто-то из твоих шпионов узнает о готовящемся на меня покушении, мне даже сообщать об этом не нужно. Мне нет дела до того, насколько проработан этот план и насколько опытны затеявшие его игроки. Я просто хочу, чтобы они были мертвы.
Может, и не так нужно управлять, но рядом нет Кардана, чтобы поправить меня. И времени у меня нет на то, чтобы позволить себе такую роскошь, как жалость и милосердие.
– Будет сделано, – отвечает Бомба. – К вечеру ждите меня с новостями.
Она уходит, а вместо нее появляется Тарин и смотрит на меня так, словно побаивается, нет ли здесь кроме меня еще и той громадной змеи.
– Как Оук? – спрашиваю я.
– Он с Орианой, – отвечает сестра. – А сама Ориана не очень понимает, пленница она или нет.
– Она оказала мне гостеприимство, когда я была на Севере, и я хочу отплатить добром за добро. – Первоначальный шок начинает проходить, и на смену ему приходит гнев. Я сердита на Мадока, на Ориану, на весь Эльфхейм. Но это тоже отвлекает от главного. – Мне нужна твоя помощь.
– Моя? – удивленно переспрашивает – Тарин.
– В свое время ты выбирала для меня наряды, когда я была сенешалем. Я была в поместье Локка и видела, во что ты превратила его. Сможешь обставить для меня тронную комнату? И, может быть, снова найдешь подходящие наряды для меня? Меня не интересует, откуда они возьмутся, просто я должна быть одета так, как подобает королеве фейри.
– Хорошо, – делает глубокий вдох Тарин. – Я возьмусь за это. Будешь ты у меня выглядеть как надо.
– Не как надо, – поправляю я ее. – А великолепно.
– Не понимаю, как это тебе удается, – улыбается мне сестра. – Настолько сохранять спокойствие…
Не знаю, право, что ей сказать на это. Спокойно я себя, разумеется, не чувствую. Напротив, эмоции бурлят во мне словно гейзер. И если мне хочется сейчас чего-то, так это кричать.
Новый стук в дверь, и на пороге появляется Фанд.
– Прошу прощения, – говорит она. – Просто пришел лорд Бафен, а вы говорили, что хотите принять его немедленно.
– Я найду более подходящее место, где ты сможешь принимать посетителей, – заверяет меня Тарин, направляясь к двери.
– Совет тоже желает встретиться с вами, – говорит Фанд. – Они хотели войти вместе с лордом Бафеном. Уверяют, что он не знает ничего такого, что не было бы известно им самим.
– Нет, – отвечаю я. – Только он.
Спустя пару секунд входит Бафен. На нем длинная голубая накидка, чуть более светлая по тону, чем его волосы цвета морской волны. На макушке – бронзового цвета шапочка. Королевский астролог был единственным членом Совета, который мне нравился и которому, как мне хотелось надеяться, нравилась я, но сейчас я встречаю его со страхом.
– На самом деле нет ничего, что… – начинает он.
– Я хочу знать все о пророчестве, которое вы сделали при рождении Кардана, – прерываю я его. – Расскажите мне о нем во всех подробностях.
Бафен слегка удивленно смотрит на меня. Когда я была сенешалем, то обращалась к нему на Совете совсем иначе. Уважительнее. Но теперь я Верховная королева и нахожусь в таком шоке, что мне не до хороших манер.
– Всегда неприятно сообщать Верховному королю дурные вести, – морщится лорд Бафен. – Но меня испугала тогда леди Аша. Она так посмотрела на меня в тот момент, что я кончиками своих ушей почувствовал ее ненависть. Думаю, она решила, что я многое преувеличиваю ради каких-то своих собственных, неясных ей, – планов.
– Теперь стало ясно, что вы этого не делали, – сухо замечаю я. – Рассказывайте о пророчестве.
– Оно состоит из двух частей, – прокашлявшись, говорит Бафен. – Первая: «Он уничтожит корону и разрушит трон». Вторая: «Только из пролитой им крови может восстать великий правитель».
