– На что это было похоже? – спрашиваю я. – Быть змеем.
– Это было похоже на то, словно ты сидишь взаперти в темноте, – медленно говорит он. – Я был одинок, и мне инстинктивно хотелось наброситься на кого-нибудь. Возможно, я не стал полностью животным, но и самим собой я больше не был. Не мог больше рассуждать здраво. Мыслей не было, были только чувства – ненависть, ужас, желание уничтожить.
Я начинаю было что-то говорить, но Кардан жестом останавливает меня, и его губы изгибаются, но это не совсем улыбка, это нечто другое, больше чем улыбка.
– Я мало что получил тогда, но тебя не забывал ни на секунду.
И когда он целует меня, я чувствую, наконец, что снова могу нормально дышать.
Эпилог
Моя коронация проходит неделю спустя, и я удивлена тем, как много приехало на нее правителей Нижних Дворов вместе со своими придворными. Что интересно, многие сейчас изо всех сил стараются заполучить смертных в качестве своих гостей, детей-подкидышей, артистов или любовников. Началась настоящая мода на смертных. Мне странно видеть все эти абсурдные попытки втереться в доверие. Странно, но и приятно вместе с тем.
Кардан поселил в своем поместье в Эльфхейме трех мастеров-фейри. Одна из них – Матушка Мэрроу. Второй – какой-то древний на вид хоб, который кажется спрятанным за своей огромной, тщательно завитой бородой. Я очень удивлена, когда обнаруживаю, что третий из них, смертный кузнец, переписывался когда-то с моим человеческим отцом. Когда мы с ним познакомились, Роберт из Джерси долго восхищался моим Закатом и рассказал мне любопытную историю о конференции, на которой они вместе с моим отцом присутствовали десять лет назад.
Как только мастера обустроились на новом месте, их сразу загрузили работой.
Церемония коронации начинается с наступлением темноты, и мы проводим ее под звездным ночным небом на новом острове Инсир.
Пылают жаровни, в воздухе густо пахнет морем и благовониями. Земля под нами покрыта расцветающими по ночам лунными флоксами.
На мне темно-зеленое, цвета лесной листвы, платье с вороньими перьями на плечах и рукавах, а Кардан одет в дублет, украшенный яркими крыльями жука. Бафен стоит в одной из своих длинных синих мантий, у него в бороде блестят украшения в виде астрологических символов. Он руководит церемонией.
Оук одет в белый костюмчик с золотыми пуговицами. Тарин целует его в лоб, чтобы подбодрить, потому что ему предстоит надевать короны на наши с Карданом головы.
– Согласно древней традиции Гринбриаров, соблюдаемой при Верховном Дворе, кровь венчает кровь, – начинает Бафен. – И хотя пока что нет короны, а значит, невозможна и клятва послушания на ней, мы тем не менее все же будем следовать традициям. Итак, Верховный король, получи свою новую корону от Оука – своего родственника по крови и наследника.
Оуку явно не нравится то, что его назвали наследником, но он берет лежащую на подушке корону – венец из чистого золота с девятью зубцами в виде листьев, расположенных по окружности обода. Будучи Верховным королем, опускаться на колено Кардан не обязан ни перед кем, поэтому Вивьен поднимает на руках самого Оука, чтобы тот мог дотянуться. Смеясь, мой маленький брат надевает новую корону на голову Кардана. Толпа собравшихся на церемонию гостей встречает это ликованием.
– Народ Эльфхейма, – произносит Бафен ритуальную фразу, которая не звучала на предыдущей, скомканной церемонии коронации Кардана. – Согласны ли вы признать Кардана из рода Гринбриаров своим Верховным королем?
– Согласны! – отвечает дружный хор голосов.
Теперь наступает моя очередь.
– При любом Дворе редко бывает сразу два правителя, однако ты, Верховная королева Джуд Дуарте, показала нам, почему такое двоевластие может оказаться силой, а не слабостью. Когда Верховному Двору грозила опасность, ты восстала против наших врагов и разрушила заклятие, которое могло уничтожить всех нас. Выйди вперед и получи свою корону от Оука, твоего брата и наследника.
Я выхожу вперед, останавливаюсь, а Вивьен вновь берет на руки моего брата. Он шлепает корону мне на голову. Корона точно такая же, как у Кардана, и меня удивляет то, какая она оказывается тяжелая.
– Народ Эльфхейма, – произносит Бафен. – Согласны ли вы признать Джуд Дуарте своей Верховной королевой?
На секунду повисает звенящая тишина, и я уже готова к тому, что меня не примут, но тут толпа в один голос отвечает ритуальное:
– Согласны!
Я радостно улыбаюсь Кардану. Он улыбается в ответ – тоже радостно, но и слегка удивленно при этом. Вероятно, я просто очень редко улыбаюсь так широко, как сейчас.
– Вот теперь мы можем раздавать награды и карать предателей, – говорит Кардан, обращаясь к толпе. – Начнем с приятного, с наград.
Он подает знак слуге, который выносит захваченный у Мадока меч, тот самый, которым он разрубил трон Эльфхейма.
– Грима Мог, наш Главный генерал, – говорит Кардан. – Ты будешь владеть последним творением Гримсена до тех пор, пока будешь служить нам.
Грима Мог с низким поклоном принимает меч и прикладывает руку к своему сердцу.
– Тарин Дуарте, – продолжает Кардан. – Наше судебное разбирательство до сих пор не было официально завершено. Объявляю окончательный приговор, он вынесен в твою пользу. Двор Эльфхейма не имеет к тебе никаких претензий. Все поместья, земли и состояние Локка мы жалуем тебе и твоему будущему ребенку.
В толпе проносится приглушенный гул голосов. Тарин выходит вперед и делает низкий поклон.
– И, наконец, – говорит Кардан, – мы просим выйти вперед трех наших друзей из Двора Теней.
Призрак, Бомба и Таракан выходят на ковер из белых лунных цветов. Все трое завернуты в плащи, скрывающие их с головы до пят, их лица спрятаны за тонкими черными вуалями.
Кардан подает знак, и появляются пажи с подушечками в руках. На каждой из них лежит серебряная маска. Пустое металлическое лицо, хотя если присмотреться, то можно заметить притаившуюся в уголках губ усмешку.
– Вы привыкли скрываться в тени, но я хочу, чтобы вы иногда и на свет выходили тоже, – говорит Кардан. – И потому каждому из вас я дарю магическую маску. Когда вы будете в ней, никто не сможет запомнить ваш рост или тембр ваших голосов. Не увидит вашего лица. Эта маска не позволит никому в Эльфхейме прогнать вас. Все сердца будут открыты навстречу вам, включая мое собственное.
Призрак, Бомба и Таракан кланяются и подносят маски к своим лицам. Как только они делают это, их фигуры каким-то странным образом искажаются, размываются.
– Вы очень добры, мой король, – говорит один из них, и даже я, хорошо знакомая со всеми тремя, не могу понять по голосу, кто именно сказал это. Впрочем, маски не мешают увидеть, что все трое снова кланяются и уходят прочь, взявшись за обтянутые перчатками руки.
