Затем, почёсывая пузо, он промычал:
– На кой сдались нам эти твари! А вот сало на ужин – это совсем другое дело!
Забыв о досадном недоразумении, Троксо от чистого сердца расхохотался.
Когда произошла стычка, арвернский богатырь, по своему обыкновению, шёл во главе колонны. На подходе к Укселлодунону Троксо на пару с Буосом немного оторвались вперёд от отряда. Богатыри неожиданно наткнулись на стадо свиней, которых свинопас под охраной двух воинов пригнал попастись в лесу. Пастух попытался бежать, в то время как амбронские воины смело ринулись в бой. Все трое были повержены.
Свинопас походил на обычных деревенских парней, с которыми я водился всю свою жизнь. Такие же хитон и браки могли запросто носить слуги моей матери в Аттегии. Он, вероятно, был лемовисом, попавшим в кабалу амбронов. Два других с виду явно были чужеземными воинами. У них были копья с бронзовыми шипами, к слову, довольно-таки искусно изготовленные, а одного прикрывал ещё и бронзовый нагрудник. А вот кинжалы были железными. Один из ножей был, похоже, трофейным, ибо имел сходство с нашими. Самым удивительным оружием, на мой взгляд, был другой, слегка изогнутый кинжал, единственная кромка лезвия которого находилась на внутренней стороне дуги. Этот клинок выглядел как лезвие серпа: он показался мне одновременно очень неудобным и весьма опасным оружием. По словам Сумариоса, воины принадлежали к племени осков. Они были смуглолицыми, с серыми, уже потухшими глазами, а кровь у них была такой же алой, как наша. Они не показались мне устрашающими, впрочем, мёртвые обычно выглядят скрюченными, поэтому я мог и заблуждаться.
Да и не успел я толком их разглядеть. Троксо и Буос расхватали их оружие, которое должно было пополнить запас трофеев по окончании войны. А потом отрезали им головы: рыжий – одному воину, великан – свинопасу и второму вояке. Обезглавленные тела были брошены на съедение волкам и воронам.
Посовещавшись, Троксо, Комаргос и Амбимагетос всё-таки решили приостановить продвижение войска. Скорее всего, воины и пастух пригнали стадо свиней из Укселлодунона, а значит, нас могли поджидать и другие нежеланные встречи. Вместе с вождями Троксо решил послать разведку, оставив главные силы в тылу.
В числе небольшого отряда воинов Сумариос отправился на разведку, в которой мы с братом его сопровождали. Вслед за Троксо мы выехали из глубины долины и поднялись на холм, с которого могли осмотреть окрестности. На одном из них приметным пятном чернел раскорчёванный, но, по всей видимости, заброшенный участок. Не выходя из-под сени деревьев, наверху мы обнаружили прекрасную площадку для обзора местности. Там мы и остановились.
– Похоже, что мы всего в двух лье птичьего полёта от Укселлодунона, – рассуждал Троксо. – Теперь он виден отчётливо.
Рукой он указал на огромный горный массив с двумя приплюснутыми вершинами, представлявшими собой плато, окаймлённые тёмными шатрами лесистых долин.
– Издалека это выглядит плёвым делом, но, поверьте, карабкаться надо будет по круче, – объяснил рыжеволосый. – Отсюда нам видно вершину пониже – это гора Печчо. Большая её часть покрыта пастбищами. Узким перешейком она соединяется со второй вершиной, позади неё, которая намного шире и выше. Это и есть Укселлодунон. Видите ту чёткую линию, что венчает вершину склона? Это крепостной вал. Отсюда он кажется невысоким, на самом же деле это огромная насыпь земли, покрытая каменной кладкой. Он почти в три раза превосходит человеческий рост. Если амброны укрепились там, то войско даже в десять раз больше нашего обломало бы себе об него все зубы. А теперь держитесь, ибо стена является самым слабым местом крепости.
Он с довольным видом наблюдал за произведённым впечатлением, прежде чем продолжить.
– Вал защищает только эту сторону Укселлодунона, ну и другой склон в направлении Аржантаты, хотя подъём там очень крутой. Со стороны Дорнонии после заката крепость не охраняется. В этом нет необходимости: она защищена отвесными скалами, превышающими рощи высоченной ольхи. Погодите, я оставил вам напоследок лакомый кусок. Долины у подножия горы очень глубокие: они размыты двумя речушками, которые впадают в Дорнонию. Когда наступает половодье от дождей или таяния снега, она выходит из берегов и заливает пойму. Это означает, что долина вокруг Укселлодунона с трёх сторон оказывается под водой и превращается в непроходимую топь, где коварные течения повсюду образуют омуты. Единственный подступ к крепости – это крутая тропка, которая восходит по горе Печчо и ведёт прямо к воротам в крепостном валу.
– Да уж, – протянул Амбимагетос. – Удивил так удивил!
– Как этим гадам амбронам удалось захватить такой бастион? – сердито гаркнул Буос.
– Неприступное положение крепости, должно быть, усыпило бдительность воинов Тигерномагля, – предположил Комаргос.
– Я тоже так думаю, – подтвердил Троксо. – В плохую погоду ночи на вершине горы студёные, и порой крутит такой ветер, что того и гляди поотрывает у скотины рога. Дорнония была полноводной – такое нередко случается в ненастье, которое бывает в месяце думаниосе. Наши воины и не предполагали, что Мезукен сможет пробраться по таким опасным водам. Они, должно быть, оставили в дозоре слабую охрану. Ночью оскские воины вскарабкались на стену и напали на лемовисов, пока те спали.
С непринуждённостью глупца Буос воскликнул: «Вот и нам самим надо сделать то же самое!»
Амбимагетос ухмыльнулся:
– Ну конечно же, ведь амбронам никогда не придёт в голову, что мы можем последовать их примеру!
– Тогда вызовем их на бой! – продолжал Буос. – Мы подымемся на эту, как там её, гору, постучим в ворота и заставим их выйти и разобраться во всём снаружи, если только кишка у них не тонка!
– Хуже всего то, что среди них наверняка найдутся хвастуны вроде тебя, которые выйдут и надерут тебе задницу, – захохотал Троксо. – Однако оски хитроумны: они всегда оставят достаточный для охраны гарнизон на стене, и битва у вала ничего не решит.
– Буос в чём-то прав, – вмешался Комаргос. – У нас не так много способов вернуть эту крепость. Просто надо быть отчаяннее и умнее противника.
– У тебя есть предложения? – спросил Амбимагетос.
– Есть. Мы должны сделать то же самое, что сделали амброны, но по-другому. Слабость Укселлодунона в его силе, и мы будем атаковать самую сильную его часть, потому что она будет наименее защищена. Предлагаю штурмовать крепость со стороны скал.
– Это полный бред! – рявкнул Троксо. – Стена отвесная. Амброны швырнут сверху пару камней и перебьют нас всех насмерть.
– Если подойдём ночью, – заметил одноглазый, – противник не будет знать, что мы карабкаемся.
– Ты не ведаешь, что говоришь! – воскликнул Троксо. – Никому не забраться по этой скале в темноте!
– Я сказал подойдём, а не полезем, – прорычал Комаргос. – Позволь мне договорить, а затем уже будешь цепляться к словам, сколько вздумается. Как только стемнеет, мы отправим отряд переправиться через топи и притаиться у подножия скалы. В то же самое время главные наши силы займут позицию на горе Печчо. Оба отряда будут дожидаться рассвета: на заре мы разбудим амбронов оглушительным сигналом, Буос станет дразнить их перед крепостным валом, в общем, привлечём их внимание к себе. Армия у подножия стены должна будет пустить им пыль в глаза настолько, чтобы полностью отвлечь их. Когда воины у подножия утёса услышат шум, они начнут карабкаться. Утром его стены не освещены солнцем, поэтому скалолазы останутся в тени, но света им вполне хватит. Забравшись на скалу, им нужно будет во что бы то ни стало добежать до ворот и открыть их. Ну а потом останется только махать кулаками.
