От этого чудовищного рассказа у меня волосы дыбом встали, а сердце набатом билось где-то в ушах. Роза, оглянувшись по сторонам, приблизилась ко мне практически к самому уху и перешла к эпилогу рассказа:
– В общем, дурочка сделала всё, как велела ведьма. Но за секунду до преступления в комнату, где совершался ритуал, ворвался Тагир и буквально выбил кричащего младенца из рук безумной. Практически за секунду до гибели. И за секунду до того, как женщина кинула бы его в кислоту. Но ребёнок всё же пострадал. Малыш ударился о край ванночки и часть кипятка, разбавленного кислотой ведьмы, всё же пролилась на его личико… Вот так вот Дамир и заработал своё уродство, благодаря неизлечимой болезни своей тронутой матушки и наплевательского отношения отца.
– М-да уж – нужные слова исчезли из мыслей. Я настолько сильно прониклась историей, что невольно поставила себя на место маленького Дамира. Слёзы потекли по щекам. Горло сдавило горечью. Ужасная судьба! Ужасный поступок матери! Мне стало невыносимо сильно жаль Дамира.
– А дальше, когда Дамир повзрослел, мальчика, из-за его ужасной внешности, постоянно преследовали проблемы: насмешки со стороны девушек, с которыми он рос, неприятие отца, изоляция от сверстников.
– Поэтому он и вырос таким… э-м-м… жестоким?
– Именно. Всё началась тогда, когда некие девушки, дочери друзей отца, во время очередного светского приема в поместье, грубо отвергли ухаживания Дамира. Они его унизили, назвав неполноценным уродом и прилюдно высмеяли. На что парень, получив глубокую психологическую травму, обернулся в настоящего бездушного монстра. Он попросил отца изготовить ему маску и больше никогда не появлялся без защитного лика. А тех глупых девушек, оскорбивших его честь, парень подкараулили в тёмном переулке и… избил, в ответ за грубость. Так Дамир поступал с каждым обидчиком. Пока не вошёл во вкус. С тех пор боль и избиение стали для мальчика некой страстью, своеобразным наркотиком. Возможно, тут ещё проявились гены матери-шизофренички.
– А что случилось с матерью?
– Мешок на голову, камень на шею… и в море рыбок кормить, в наказание за причинение вреда наследнику.
– Господи… Да у них, оказывается, вся семейка, чёкнутая!
– Не то слово… – Роза закатила глаза. – Вот такая вот, милочка, история.
– Ужас, а не история. Но почему Дамир не избавился от ожогов? Сейчас ведь существует столько современных методов.
Кухарка покачала головой:
– Частично исправили. Кислота проела кожу до костей. Даже самая современная пластика оказалась бессильной. К тому же, Дамир слеп на один глаз. Ни операция на глазах, ни операция на коже не завершились стопроцентным успехом. Кожу удалось восстановить частично. Поэтому Хозяин до сих пор носит маску. Некоторые специалисты твердят, мол, что прокляли мальчика. Ведьма прокляла. Расплачивается теперь, видать, Дамирка за грехи предков своих жестоких. Но я-то не верю в эту херню магическую. Хотя, кто знает. Вишь, ни одна операция не помогает. Сильно приелась, зараза бесова…
– А ты видела его шрамы? – я нервно сглотнула, крепко стиснув в руках тарелку, которую уже минут двадцать полировала полотенцем до самых трещин.
– Боже упаси! – женщина перекрестилась. – Мне, знаешь ли, жить ещё хочется. Того, кто хоть глазком посмеет взглянуть… ждёт страшная и мучительная смерть.
– Бывали случаи?
– Бывали. И не раз. Таковы законы. И этот – номер один в персональной конституции правил Дамира. Смерть всем, кто лицезреет его ужасную карму.
Глава 10
Его лицо – его карма… Так я поняла.
На самом деле – это ужасно. Судьба Дамира ужасна. Я ни в коем случае не испытываю никакой симпатии к мужчине, за исключением красоты его тела, но мне действительно жаль, что его родная мать настолько жестоко поступила с собственным сыном. Даже мои родители, были более лояльны. Хотя, живя с ними, я многого натерпелась. Начиная с унижений, заканчивая побоями. Пьяные или обколотые, они возвращались вечером с «работы» и срывали всю свою злость на единственном чаде. Таким образом, я являлась для родителей чем-то вроде куклы для битья. Поэтому во время издевательств Дамира не испытывала той максимальной боли, которую должна была испытать. Но во мне, по отношению к людям, не было ни капли ненависти. Напротив, я хотела изменить этот жестокий мир к лучшему. Став, например, учителем или медсестрой.
Кажется, я сошла с ума… Раз меня посетила жалость по отношению к собственному палачу. Вообще-то, мне вдруг неистово захотелось помочь Дамиру. Ведь, как говорят психологи телеканала «Истина», достаточно всего лишь поговорить с человеком, и ему станет легче. Возможно, с Дамиром никто не хотел искренне общаться, дружить, любить. Из-за отклонений в развитии психики, или же ужасному уродству. Как моральному, так и телесному.
* * *
Работа без выходных продолжалась. Дамира я не видела уже больше двух недель, но домогания со стороны бандитов весело продолжались. В основном я старалась реже покидать кухню и умоляла Риту до изнеможения загрузить меня дополнительной работой у плиты, так как там никогда не ошивались эти клятые бесы в масках, до зубов вооруженные автоматами и гранатами. Так продолжалось ещё кое-какое время. Каждый вечер я еле-еле доползала до своей клетки, падала без ног, закрывала глаза, засыпала. А когда открывала – начинался новый день. Мне казалось, что спала я не более секунды. И каторга начиналась снова.
Одной из моих обязанностей было чистить клетки. Поначалу я жутко боялась клыкастых монстров и ни за что не соглашалась подходить к Цезарю и Графине ближе, чем на метр. Но со временем привыкла, приловчилась. Животные на самом деле оказались весьма милыми и дружелюбными. Пока однажды прямо при мне к ним на растерзание не кинули провинившуюся рабыню. Которая, как и я, пыталась сбежать. Дамир намеренно приказал вершить правосудие именно в моём присутствии.
Её ужасные крики я буду помнить вечно. Для этого момента тварей специально не кормили четыре дня. После показательной казни я больше недели ни с кем не разговаривала. Даже с Розой. Молча выполняла свою работу, удалялась в «спалню», там засыпала в собственных слезах. Ведь на месте погибшей пленницы могла оказаться я.
К тиграм, на работу, меня тащили силой. Но со временем я всё же привыкла к новым обязанностям. Ведь если не можешь преодолеть свой страх – тогда попробуй с ним подружиться. Что я и сделала.
Зная, что животных периодически морят голодом, для определённых корыстных целей, я иногда пыталась подкармливать зверей, таская с кухни то обрезки какие, то кости, то мясные объедки.
План удался! Кошки привыкли к моему вниманию, и уже не казались такими страшными, а наоборот – оказались весьма милыми зверушками. Однажды Графиня приняла еду из моих рук… Они признали во мне друга. Ведь на мне… был такой же ошейник, как и на животных. Общаясь с хищниками, я кое-что поняла: не следует их бояться, стоит только зверю почувствовать страх, он становится ещё агрессивнее.
