Оценив одобрительную реакцию, Омар продолжил:
– Я знаю, чей это остров, девочка. Туристы минуют его десятой дорогой… Обычно, в пределах нескольких километров, тут ошивается всякая опасная шваль, вооружённая до самых зубов. Но сегодня воскресенье. Следовательно, у мразоты выходной. А я, на свой страх и риск, люблю порыбачить в эти дни. Ведь именно возле берегов этого поганого пекла водится самая отменная рыба. Поэтому не стоит меня бояться. Я не сдам. Могу лишь помочь. Ты ведь не случайно тут, верно?
Я всё ещё не могла говорить. Лишь неуверенно кивала. Проклятье! Что с моим голосом?
– Сбежала, наверно? Из этого ада проклятого. Знаю я, какие ужасы там творятся, и кто орудует всем этим грёбанным хаосом. Сын Сатаны! Отребье демонское! Тьфу на него!
Ого! Я даже невольно улыбнулась, так как этот милый дедушка немного меня развеселил своей особой манерой ругаться. Думаю, мы поладим.
– Чтоб он сдох, аспид кровожадный! – Омар несколько раз плюнул через левое плечо и, вернувшись к привычной работе, резко вытянул рыбацкие сети из воды обратно в лодку.
Рыба, пойманная в сети Омара, резво задёргалась на палубе лодки, жадно хватая ртом воздух. Действительно, селёдка тут обитала ну просто гигантская. Местные браконьеры боялись соваться в запретные воды, поэтому для всякой там живности побережье «острова смерти» стало не абы каким раем.
– В общем, рыбачу я, рыбачу, и тут вдруг бах! Обвал приключился… После дождей, знаешь ли, оползни довольно-таки частое явление. Опасно по скалам в этот период бродить. Землица в здешних краях как пепел. Бац! И рассеется над водой, даже пикнуть не успеешь.
Настроение резко пропало. Горло опять сдавило невидимыми цепями, а по спине пробежала холодная дрожь. Меня затрясло. Больше от страха, чем от холода. Я вспомнила то, что со мной случилось часом ранее.
– Что такое, куколка, побледнела вся? Хочешь сказать, этот обвал имеет к тебе лично кое-какое отношение?
Утвердительно киваю. Но говорить в голос по-прежнему не получается.
– Господи боже! Бедное дитя! – рыбак замешкался, а затем вытащил из рядом стоящей коробки одеяло и бережно набросил на мои посиневшие плечи. После, Омар бросился промывать мне раны: на лбу, руках и ногах. Повезло, считай. На вид, всего лишь царапины, но кровило прилично.
– Я вот, случайно тебя выловил. В сетях застряла. Испугался сначала, думал русалка-какая словилась! Или того хуже… утопленница. А тут вдруг девушка, живая! Хрупкая такая, в ссадинах вся и как лёд, до ужаса холодная. Думал, чертов дьявол, снова развлекается… Над девушками издевается. Так ведь? Это он тебя в океан бросил?
– Почти, – прошептала одними губами. – Упала.
– Что же делать? – схватившись за голову, старичок принялся нервно мерить лодку шагами.
Закутавшись в тёплый плед с головой, я снова попыталась выдавить хоть какие-нибудь звуки:
– Пожалуйста, спасите. Спрячьте меня, умоляю. Я не хочу обратно. Мне страшно.
Кажется, Омар всё понял. По губам прочитал. Он быстро сгрёб в охапку все свои рыболовные снасти, бросил обратно в лодку и уверенно отчеканил:
– Хорошо, я помогу тебе, девочка. Ты только держись, ладно? Скоро прибудем в деревню, обещаю, что спрячу тебя и буду заботиться. Там то уж точно никто не найдёт. Человек я одинокий. Детей нет. Жена уж померла давно. Вопросов задавать никто не станет. Первое время. А там, что-нибудь придумаем. Давай-ка, ложись на пол, накройся одеялом и тихонько себя веди. Не хватало ещё на патруль нарваться. Наверняка искать будут.
Я быстро сделала всё так, как велел рыбак, притворившись мёртвой мышью. А когда лодка, загудев, резко рванула в открытое море, я облегченно выдохнула, радуясь тому, что у меня, появился шанс на спасение.
– Эх, понеслась вода по стокам! Держись, девочка! Оторвёмся! Дядька Омар в обиду не даст! – рыбак весело хохотнул, разгоняя своё старое корыто до максимальной скорости.
Глава 2
Дамир
Кажется, словно я только что побывал в самом настоящем аду и чудом вернулся обратно. Не знаю, каким таким образом, но похоже, высшие силы решили дать мне ещё немного времени… на земле. Чтобы я мог исправить свои непростительные ошибки.
После того, как моё сердце остановилось, окружающий мир поглотила бездна. Эти чудовищные воспоминания я помню так ясно, как и смерть Миланы. А ещё, я отчётливо помню то проклятое место, куда мою душу буквально на несколько минут затянуло. Высшие силы таким вот поучительным образом решили показать мне, что бывает с грешниками и какая участь их ждёт в самом сердце ада. Но черт подери, после того, как моей любимой малышки не стало, я будто заново родился, осмыслив, что я живу неправильно.
Я готов был принять наказание, как вдруг меня снова вытолкнуло в привычный мир, а грозный голос свыше, сказал, что мне ещё рано. Что я должен исправить свои грехи. И сейчас, я бы всё отдал. Абсолютно. Своё чёрное сердце, свою гнилую душу, свою нерушимую власть, свои безлимитные богатства… за возможность отмотать время назад, за возможность исправить непростительные ошибки. Дело не в матери, а во мне лично. Только сейчас я понял, что моё уродство – своего рода испытание, с которым я, к великому огорчению, не справился. Ведь при желании, можно и звезду с неба достать. Я вот достал… но удержать не сумел. Упустил. Разбил. Уничтожил. Мою Милану. Ту единственную, которая разглядела во мне совершенно иного человека, а не жуткого монстра, несмотря на страшное уродство.
Всю жизнь, с момента первых унижений со стороны девушек, я дышал сплошной ненавистью. Понимая, что в голове пульсировали задатки чокнутой мамочки, но я бы смог с этим справиться. Если бы захотел. Если бы ещё раньше прочувствовал силу любви, повстречав Милану. Ещё тогда, на фотографии, когда впервые увидел моего хрупкого ангела. Но я не послушал светлую сторону внутреннего «Я», отдавшись тёмной. За что, в данный момент, возненавидел себя ещё больше. Правда теперь, очнувшись после показательного путешествия в загробный мир, я проснулся совершенно иным человеком. И вместо того, чтоб прикончить себя снова, решил попытаться хотя бы немного исправить ошибки прошлого. Так, как когда-то хотела Милана. И в честь этой девушки я решился на сумасшедший поступок – превратить остров страданий, в процветающий рай.
Да. Так, как хотела Милана. Точнее, мечтала.
Я решил уничтожить трущобы, испепелить плантации, разрушить ювелирные заводы, превратив эту грязь в совершенный оазис, для нуждающихся и для сбившихся в пути людей.
Почему? И как я на такое решился?
Очень просто… Любовь меняет людей. И это чувство, сильнее всего на свете. Особенно, сильнее любой самой неизлечимой болезни. Вроде той, которой я был обречённо болен. С самого рождения.
* * *
Во время клинической смерти всякое случается. Не знаю, что конкретно значило моё спонтанное путешествие в ад, но кажется, будто видения ощущались так отчётливо, как самая настоящая реальность. Всё, что я запомнил – невыносимая, испепеляющая духота, мучительные вопли и крики грешников, страшные рожи бесов и огромные бурлящие лавой котлы, в которых, закованные в кандалах, плескались провинившиеся души. В Преисподней наказания осуществлялись таким образом: некоторые пленники тяжко работали, подбрасывая уголь в печи, остальные же – до костей варились в котлах, которые до самых краёв были заполненные кипящей магмой. Затем, грешники менялись. А после того, как умирали, возрождались снова и снова. Так повторялось вечную вечность.
