– Все ясно. Пройдите на кухню, пока в комнате будут работать эксперты. Вы ничего в комнате не трогали?
– Нет, нет, что вы, только проверил, жив ли папа, но едва я дотронулся, было совершенно ясно, что уже слишком поздно. – Тут Пичугин, не выдержав, всхлипнул, и жена, подхватив его под локоть, повела на кухню.
Картина вырисовывалась совершенно ясная. В квартиру проникли воры, очевидно, заранее узнав, что хозяева собираются на дачу, и принялись свободно орудовать. Тут, как на грех, из своей комнаты вылез старичок, они его по голове тяжелым предметом, прихватили, что под руку попало, и дали деру.
«Странно, что в такой квартире сигнализации не оказалось, – оглядываясь по сторонам, подумал капитан Бурляев, разглядывая завешенные картинами стены. – А впрочем, старик же был дома, потому и сигнализация не сработала», – сообразил он запоздало и посетовал на жару, которая скверно сказывалась на работе мозга.
– Ну что, Евгенич, как у нас там дела? – обернулся он к возившемуся возле трупа криминалисту.
– Как сажа бела, – дежурно ответил Витька Прозоров, молодой, зеленый, но очень старательный специалист, за усердие и добросовестность величаемый ребятами исключительно по отчеству. – Часов десять как остыл, может, больше. Рану сам видишь, пальчики и прочее потом в отчете. А сейчас не мешайте, Александр Юрьевич, идите вон со свидетелями работайте.
«Строг», – усмехнулся капитан и потопал на кухню.
– Что пропало? Да я и понятия не имею, я как отца увидел…
– Пропала сущая ерунда, – перебила мужа Елена Олеговна, моложавая, подтянутая, с коротко стриженными светлыми волосами и весьма дорогими сережками в ушах.
Капитан сразу отметил, камни крупные, вокруг бриллианты. Наверняка старинные, и вообще.
– Были украдены часы «Ролекс», муж их перед отъездом на дачу забыл на журнальном столике. Он всегда часы разбрасывает где попало. Дальше, портсигар Михаила Андреевича, это мой покойный тесть. Дорогая вещь, позолоченная, работа самого Фаберже, – с точностью бухгалтерии перечисляла Елена Олеговна. – Еще деньги, они лежали в вазе возле окна, тысяч пятьдесят, не больше. Вроде бы все. Еще зачем-то были сдвинуты с места все картины в гостиной. Может, сейф искали? Некоторые из них были сняты и перевернуты.
– Вы их повесили на место?
– Нет, конечно. Все осталось, как есть. Загляните в комнату.
– Благодарю. А сейф в вашей квартире имеется?
– Разумеется. Но он находится в полу. Не беспокойтесь, его не открывали, – категорически проговорила Елена Олеговна.
Сам Пичугин только хлопал глазами и расстроенно шмыгал носом.
– Ну, Борисов, справишься с делом Пичугина?
– Ну, если барахло найду, справлюсь, – без особого энтузиазма ответил старший лейтенант. – Евгенич заключение уже дал, пальчики имеются, по крайней мере, одного точно опознаем, а еще соседка с пятого этажа видела, как около четырех утра от их дома машина отъезжала, серебристый седан, модель, конечно, не разглядела, но говорит, похоже, что пассажиры из их парадной вышли или из арки. Двое, оба темноволосые, один повыше. И вроде у одного сумка на плече была. А вообще квартирные кражи раскрываются плохо, вы же знаете, вся надежда на этот портсигар Фаберже и на пепельницу.
– Ну, ты все-таки с картотекой поработай. Посмотри, кто из известных нам деятелей на свободе гуляет, может, пальчики чьи-то опознаешь, ну, а нет, давай по комиссионкам, да в интернете посмотри. На «Авито», например, или «Из рук в руки».
– Или в ВК, или еще где, – многозначительно глядя на капитана, проговорил Никита Борисов.
– Слышь, Борисов, ты мне это брось, у нас, между прочим, не просто кража, а еще и убийство. Так что давай без фокусов.
И пришлось браться за дело.
– Никита, ты?
– Я.
– Чего так рано? – выплыла из комнаты ему навстречу Лиза.
С Лизой они жили вместе уже почти два года. Лиза была девушкой хоть и бесхозяйственной, зато не ревнивой и не доставучей. Никита, как и каждый нормальный опер, частенько пропускал домашние торжества. Редко выбирался с Лизой в кино и в театр, не отличался изысканностью манер и очень любил в свободное время поваляться на диване перед теликом или попить пивка с сушеными кальмарами.
Лизу его привычки не раздражали. Он валялся на диване, она полировала ногти, он пил пиво, она красила волосы, он опаздывал в театр или на день рождения, она развлекалась с подругами. Единственным ее минусом было полнейшее равнодушие к хозяйству. Сперва это Никиту не напрягало. Он привык, приходя домой, сам варить себе пельмени, или сосиски, или еще что-то немудреное, приобретенное в соседней кулинарии, но постепенно в нем родилось навязчивое желание, приходя домой, садиться за накрытый стол и вместо надоевших пельменей получать тарелку супа. Или, например, котлету с пюре, или хотя бы жареную куриную ножку.
Он несколько раз намекал Лизе о своих желаниях, но услышан не был, тогда он сформулировал свое пожелание яснее.
«Я – мужик, зарабатываю в поте лица деньги, а ты – женщина, изволь меня обеспечить нормальным полноценным питанием».
Он услышал такой же ясный ответ:
«Засунь свои деньги поглубже, я сама себя обеспечиваю, никому ничем не обязана, живу, как хочу. А в домработницы к тебе не нанималась».
После некоторых размышлений Никите пришлось согласиться с приведенными доводами. Лиза действительно не брала у него ни копейки. Оплата коммунальных платежей производилась за Никитин счет, но покупка пельменей с сосисками и прочей нехитрой провизии проходила всегда в пополаме. Точнее, никто за этим специально не следил, но выходило, что продукты покупали они оба. У кого было время, тот и покупал. Денег у него Лиза никогда не просила.
Тогда Никита попробовал действовать лаской и уговорами.
Ответ последовал тот же:
«Я не домработница и не кухарка. Нужна кухарка? Найми. У меня есть в жизни дела поинтереснее».
Вот так и жили. Ссориться с Лизой ему не хотелось, Лизка была веселой, симпатичной, и вообще тоскливо одному жить.
– Да вот, дело на меня новое повесили, решил завтра впрячься, а сегодня отдохнуть, – разуваясь, пояснил Никита и с надеждой, хотя и бессмысленной, спросил: – А поесть есть?
– Есть.
– Есть? – не поверил своим ушам приободрившийся Никита. – А что?
– Купаты сегодня купила и салат покрошила. Мой руки, пойдем ужинать.
«Ладно, купаты – тоже еда, а вот салат и вовсе замечательно», – размышлял, намыливая руки, Никита. Вечер, можно сказать, удался.
«Значит, воры точно знали, что семейство поедет на дачу», – сидя в кабинете, размышлял Никита Борисов.
На дачу они поехали не как все нормальные люди в пятницу. А, наоборот, в воскресенье, откуда воры знали, что они поедут? Кто-то проболтался?
