– Ты не понимаешь, мои друзья – настоящие придурки, – это слово он произнес почти с нежностью. – Но они свои придурки. Так что…
– Может, все-таки управляющего? – с надеждой протянула я.
Но мой собеседник энергично замахал руками, рискуя лишиться полотенца:
– Ни в коем случае! Никакой утечки! Два лишних слова – и здесь соберется такая толпа папарацци! Каннский фестиваль отдыхает. Только секретность. Только молчание. Поняла?
Я вздохнула. Кажется, начинаю понимать.
Глава 3
Задав несколько наводящих и дополнительных вопросов, я смогла выяснить, что же тут происходит.
А происходило следующее. Приятели нашего хозяина (простите, владельца отеля) действительно личности известные.
Один – восходящая звезда экрана, довольно быстро восходящая и обязанная этим восхождением одной весьма влиятельной даме из числа кинодив.
Двое – отпрыски олигархов, вынужденные изображать круглосуточную учебу во всяких своих оксфордах и кембриджах, чтобы влиятельный папочка не сделал а-та-та и не урезал финансирование.
Один и вовсе начинающий политик, которому за инициативность избиратели прощают молодость, а вот излишнее веселье точно не простят.
Ну и выбывающий из этой теплой компании по причине сочетания законным браком – бизнесмен. Он, кстати, сочетается этим самым браком с дочкой кого-то из генералов каких-то очень влиятельных структур. Так что этому парню беречь честь смолоду нужно еще ревностнее, чем другим. Табельного оружия тестюшка, может, уже давно в руках не держал, но упечь непутевого зятька куда Макар телят не гонял очень даже может.
Вот такие у нас исходные данные.
Всем этим бедолагам положение предписывает вести себя тише воды, ниже травы. Но душе-то не прикажешь! Душа требует праздника.
И поэтому время от времени они проворачивают следующую схему: в один и тот же день заезжают в этот отель, расселяются в разных номерах и на разных этажах. После этого Кристина Ивановна объявляет об очередном ЧП.
Жильцов переселяют, этаж перекрывают, а строгий администратор остается присматривать, как бы чего не вышло. Ближе к вечеру на неработающий этаж начинают потихоньку подтягиваться жильцы тех самых комнат, а также их гости, которые по легенде идут вообще в другой номер и на другой этаж.
Никто из обслуживающего персонала, кроме верной Кристины Ивановны, не в курсе, что тут происходит. Именно поэтому владелец отеля, когда позвонил и объявил о ЧП, даже и не подозревал, что в его комнату кто-то вломится на это ЧП посмотреть. Это был просто условный знак для понятливого администратора.
– А я могу как-то отказаться?
Нет, конечно, я догадывалась, что вряд ли. Но попытаться-то стоило.
– Люди уже приехали и заселились! – господин Рязанцев бросил на меня такой взгляд, что я сразу передумала отказываться.
– Хорошо, а что мне здесь сломать, чтобы наверняка перекрыли весь этаж? Ну, вернее, сделать вид, что сломалось.
Эх, если бы я могла позвонить той самой Кристине Ивановне и получить консультацию!
– Не знаю! Придумай что-нибудь сама, ты же профессионал. В прошлый раз вроде трубы текли, не помню.
Я профессионал? Возможно. Но сейчас я чувствую себя даже не новичком. Грудным младенцем.
Я на негнущихся ногах двинулась к стойке администратора, нашла номер водопроводчика и позвонила, и срывающимся от ужаса голосом сказала:
– У нас тут ЧП, кажется, что-то с трубами, придите, пожалуйста.
Водопроводчик появился спустя считанные минуты. Так скоро, словно бы только сидел и ждал моего звонка. Он сиял как начищенный чайник, нет, круче – как прожектор в темную ночь. Впрочем, стоило ему увидеть меня, радостная улыбка начала сползать с его лица.
– А ты кто такая? Где Кристина Ивановна?
Так, эти два вопроса уже начинают надоедать.
– Она сломала ногу, я вместо нее.
– Ну и чего звала? – теперь он смотрел на меня настороженно.
– Так это, – я чувствовала, что голос мой срывается. – ЧП же. Утечка воды.
Градус подозрительности в его взгляде изрядно повысился, и мастер по трубам переспросил у меня с нажимом:
– Что, вот прямо на самом деле? Сломалось?
Я поняла, что ступаю на скользкий лед и от правильности моего ответа будет зависеть многое: судьбы несчастных мажоров, охочих до запретных развлечений, но главное, моя собственная судьба.
И поэтому напрягла все свои интеллектуальные способности, прежде чем осипшим шепотом выдохнуть:
– Нет.
Водопроводчик снова просиял:
– Ну что ж ты сразу не сказала, девонька! Я ж думал, что у нас только Кристинка такая умная, дай ей бог здоровья. Она, когда хочет в тишине отдохнуть и не работать, катастрофы устраивает. А ты вона значит, по ее стопам! Только отчего ж ты устать успела, когда первый день работаешь? – спросил он и тут же запнулся, заговорил быстро извиняющимся тоном: – Нет-нет, я ж в чужие дела не лезу! Надо отдохнуть – значит, надо! Мы ж с пониманием, всё по таксе.
Ага. Помощь мастера-ломастера тут платная…
– А какая такса? – уже смелее спросила я.
– Какая и обычно, двести.
– Чего? – пришлось мне задать еще уточняющий вопрос.
– Долларов, – как глупенькой, объяснил мне водопроводчик.
Ну конечно. Не рублей же! Могла и сама догадаться.
– А рублями по курсу можно? – уточнила я.
– Да хоть йенами китайскими! – милостиво разрешил водопроводчик.
Я прикинула содержимое своего кошелька. Сумма, которую он называл, была не слишком велика. Но даже этих денег у меня с собой не было.
– Отлично, – я сделала самую деловую мину из тех, на которую была способна. – Подойдите, пожалуйста, через полчаса, и мы все уладим.
– А ты за полчаса не передумаешь? – с подозрением спросил меня водопроводчик.
– Нет, не сомневайтесь!
Он еще раз окинул меня недоверчивым взглядом и покинул этаж.
А я со вздохом направилась в номер пятьсот шесть. В конце концов, я не настолько богата, чтобы оплачивать увеселения олигархов из собственного кармана.
Глава 4
И вот уже я снова стучу в тот самый злополучный пятьсот шестой. И снова не слышу ответа. Стучу еще раз, и опять безрезультатно.
Что он там, спит что ли? Ну нет! Спать он не может себе позволить.
Если я сейчас же не отберу у него деньги на водопроводную катастрофу, вся его вечеринка пойдет прахом. Сам же недоволен будет.
В том, что хозяин отеля в номере, я не сомневалась. Если бы он уходил обычным путем, прошел бы мимо меня. А спускаться с пятого этажа по связанным простыням он вряд ли бы стал. При всей любви к острым ощущениям это все-таки чересчур.
