– Потому что он врал, – сказала я после некоторых раздумий. – Конечно, Влад уверен, что это был единственный способ сблизиться со мной. Но все равно это неправильно. Ведь он хотел, чтобы мы стали близкими людьми. И мы стали. А потом оказалось, что все это время он разыгрывал передо мной спектакль. И как я могу теперь могу ему верить?
Выходило сбивчиво. Я посмотрела на Сержа, пытаясь определить, понимает ли он, что я чувствую. Больше всего я боялась, что мои слова покажутся ему смешными. В конце концов, в его мире больших денег все друг другу врут. Без этого на плаву не удержаться.
Но Серж смотрел на меня серьезно.
– Я с тобой согласен, – сказал он. – Вранье вообще опасная штука.
Он сделал шаг навстречу, и мы оказались в опасной близости. Я даже испугалась, как бы он не вздумал прижать меня к себе. Но он только наклонил свое лицо к моему и, посмотрев прямо в глаза, так же серьезно произнес:
– Я бы ни за что не стал врать. Я за честные отношения. И вся эта мишура в виде романтики мне не нужна.
Его голос звучал тихо и как-то особенно интимно. Я хотела отойти от него на безопасное расстояние, но не могла сделать ни шагу. Стояла, словно загипнотизированная его спокойной интонацией и смелым открытом взглядом.
Убедившись, что я остаюсь на месте, попав во власть его слов, он спросил:
– А знаешь, что мне нужно?
Я тихо, все еще не осмеливаясь оторвать от него глаз, покачала головой. Сердце тревожно сжалось. По всем законам жанра, сейчас я должна услышать какое-то откровение.
– Мне нужна рядом правильная женщина, – не подвел меня Серж. – Красивая и умная.
Его взгляд, устремленный мне прямо в душу, не оставлял никаких сомнений. Конечно, он имеет в виду меня. Именно поэтому он заселился в этот отель. Да и все, что случилось до этого, не было случайностью. Вся эта поездка, яхта, экскурсия в пещеры… Ведь я догадывалась обо всем и раньше. Моя женская интуиция не могла подвести: я действительно нравилась Сержу.
Однако сейчас его слова прозвучали так неожиданно, что я даже не нашлась, что сказать. Только опустила глаза, решившись разорвать ниточку, связавшую нас и разрушить тем самым наваждение.
Серж прошелся по комнате, словно тоже почувствовал освобождение от той цепи, которая сковывала нас последние несколько минут.
– Мы с Александровичем начинаем новый проект, – продолжил он, так и не дождавшись от меня ответа.
Я почувствовала, что его голос зазвучал по-другому. По-деловому. Передо мной теперь был не влюбленный юноша, а делец. Такой Серж был более привычен.
– Предстоит много поездок по всему миру, – рассказывал он тем временем. – И мне нужна спутница. Такая как ты.
Он снова замолчал, и я, хотя и не смотрела на него, почувствовала на себе его взгляд. Пронзительный, сильный, властный. Я все еще молчала.
– Вернее, мне нужна ты, – закончил он.
В комнате снова воцарилась тишина. Я поняла, что отмалчиваться больше невозможно. Но что мне ему сказать? Нравится ли мне Серж? Готова ли я стать той самой спутницей? Пока я была не готова ответить на этот вопрос.
– А что, туземки тебе не подходят? – попробовала я разрядить накалившуюся обстановку и выиграть время. – В каждой стране по красивой и умной девушке. Это ведь здорово разнообразит рабочие будни.
– На туземок у меня не будет времени, – хмыкнул он. – Этот проект самый крупный из всех, что у меня были до этого. И я собираюсь выжать из него все. Так что мне будет не до этой ерунды.
Я повернула голову в его сторону. В конце концов, не каждый день миллионеры делают мне такие предложения, должна же я видеть его лицо. Он поймал мой взгляд.
– Хотя, если встретится кто-то достойный, я не буду отказывать себе в удовольствии, – уточнил он, не отводя от меня своих карих глаз.
Я не поверила своим ушам. Он что, открыто заявляет, что будет открыто изменять мне, если я соглашусь стать его спутницей? Меня тут же бросило в жар. Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули. По цвету они наверняка ничуть не уступали алому покрывалу, накинутому на диван в номере.
Да уж, серж умеет удивлять. От такой наглости я снова потеряла дар речи. Во второй раз за несколько минут. Все, на что я оказалась способна, это вдыхать, как рыбка, выброшенная на берег.
Серж, кажется, наблюдал за мной с удовольствием.
– Зато честно, – ответил он, ничуть не смутившись. – Ведь ты же это ценишь в отношениях.
Он улыбнулся, и стал как две капли воды похож на Мефистофеля, предлагающего продать душу.
– Сама подумай, – продолжил он. – У тебя будет все. Деньги, шмотки. Что там еще девочкам надо? В конце концов, ты сможешь посмотреть мир. Это гораздо лучше, чем закопать себя в этой дыре.
Он развел руками, словно призывая меня оценить скудность окружающей нас обстановки. Я потрясенно молчала.
– А через год у тебя будет кругленькая сумма на счету, – так же воодушевленно расписывал он. – Гарантирую, ее будет вполне достаточно, чтобы оплатить образование сестре и открыть собственное дело. Подумай, чего ты хочешь?
Я хотела точно не этого. И если он готов через год произвести полный расчет, значит, потом я буду ему не нужна?
– Через год? – насмешливо произнесла я. – То есть, ты считаешь, что за это время я тебе основательно надоем, и ты отправишь меня на пенсию? С выходным пособием на руках?
Он опять не отвел взгляда. Интересно, ему хоть иногда бывает стыдно? Или он не понимает, что своим торгом может действительно обидеть человека?
– Скорее всего, через год все именно так и будет, – серьезно ответил Серж, не догадываясь о том, какую бурю вызывают у меня в душе его слова. – И, обрати внимание, я снова предельно честен с тобой.
Теперь уже он, не скрывая, с интересом разглядывал меня. Его взгляд свободно скользнул по ногам, прошелся по талии, подчеркнутой маленьким черным ремешком и задержался на груди. Я почувствовала себя товаром на витрине, аппетитным кусочком мраморной говядины, к которой, роняя слюни, приценивается богатей-чревоугодник.
– Если мне все понравится, мы всегда сможем продлить контракт, – наконец, сказал Серж, удовлетворившись осмотром и снова уставившись мне в глаза.
Я почувствовала, как к горлу подступил ком. Хотелось прикрыться, убежать и немедленно залезть в душ. Мне казалось, что от его взгляда я испачкалась. А каждое слово было словно еще один комок грязи, летящий прямо в меня.
Молчание затягивалось. Сказать ему мне было нечего. Даже отказ с моей стороны выглядел бы как оправдание: «Извините, этот кусок мяса не продается».
Серж истолковал мою неподвижность по-своему. Он подошел и, крепко обхватив за талию, прошептал:
– Я помогу тебе принять решение.
В следующий момент его губы впились в мои. Он действовал нагло и уверенно. Действительно, разве у товара спрашивают разрешения, перед тем как бросить его в тележку для продуктов?
