Звуки музыки вновь стали плохо различимыми из-за многоголосого шума. Люди стояли у киосков, у столов с шампанским и прохладительными напитками, возле окон, а то и просто прогуливались по просторному залу. Илья Иванович, устав от разговоров, с бокалом шампанского отошел от компании и стал без всякой мысли смотреть в темное окно. Его уединение продолжалось несколько минут, потому что вскоре в оконном стекле, как в зеркале, отразился женский силуэт. Резко развернувшись в сторону публики, Стрельцов увидел то, что более всего хотел видеть в тот момент. Мимо по залу в одиночестве проходила она! Дама была одета изыскано и скромно одновременно. Ее вечернее платье бирюзового цвета смотрелось празднично, но закрытый фасон с длинными рукавами подчеркивал, что предназначено оно не для светского бала, а для официального приема. Колье, серьги и кольца представляли собой неброский, но эффектный гарнитур из изумрудов, оправленных в золото. При этом красавица не была бы самой собой, если бы не нашла какую-то изюминку в костюме – на сей раз эта роль досталась широкому поясу платья, завязанному спереди большим бантом ровно на такой высоте, которая без скромности подчеркивала ее высокую грудь.
Полковник сделал несколько решительных шагов вперед и встал так, чтобы дама повернулась лицом к нему, а к залу спиной. Разговор начал, будто они были уже знакомы:
– Госпожа Кристина Тамм…
Конечно, она встала так, как ему хотелось, но ответила незнакомцу неожиданно раскованно:
– Госпожа Кристина здесь… Феликс – там, с губернатором наговориться не может. А я – здесь, прогуливаюсь. И опять встречаю вас, в который раз за последнее время. Кто вы такой? Уж не следите ли вы за скромной замужней женщиной?
В вопросе звучало открытое кокетство. Илья Иванович предпочел ответить прямо:
– Полковник Стрельцов Илья Иванович, прибыл в Ревель месяц назад из Петрограда. А город ваш оказался настолько мал, что мы с вами встречаемся буквально на каждом шагу. Прошу прощения, госпожа Кристина…
– Лучше просто Кристина.
– Хорошо. Позвольте, Кристина, предложить вам крюшона или лучше бокал шампанского? Прием ведь идет, этикет того требует.
Кристина подняла на собеседника выразительные изумрудные глаза, улыбнулась и спокойно ответила:
– Шампанского так шампанского! Я его сегодня не пробовала.
Через секунду Стрельцов церемонно поднес даме бокал и спросил:
– На представлении адмиралу вашу прическу венчала диадема, такая же, как колье. Куда она исчезла?
– Какой вы наблюдательный человек, а не сыщик ли вы на самом деле?
– Я – интендант. Но в жизни меня привлекает все прекрасное.
Собеседница оценила признание. Последовал легкий кивок, а затем исчерпывающий ответ на вопрос:
– Диадема пошла на пожертвование. Муж положил на поднос какие-то ассигнации, а у меня с собой не было ни рубля. Но Святая Дева Мария подсказала, что на благое дело мне должно самой внести взнос. Я выбор сделала без колебаний.
– Решительная вы женщина, Кристина.
– Приятно слышать такое от человека военного, к тому же награжденного орденами. А вы что же сегодня один? Где ваша супруга?
«Кристина изучает обстановку», – не без иронии отметил про себя Илья Иванович, но ответил серьезно и грустно:
– Моя супруга долго болела и скончалась чуть более года тому назад в Петрограде.
– Простите, бога ради, за глупое любопытство, я не хотела причинить вам боль.
В этот момент она подняла увлажнившиеся глаза, в которых явно чувствовалось раскаяние. Стрельцов сделал успокаивающий жест и слегка коснулся ладонью ее пальцев в перчатке – руку она не отдернула. В ответ на искреннее сожаление он примирительно произнес:
– Вы же не знали. Я не таю на вас обиду. Наш брак был успешен, родились и выросли две замечательные дочки. Старшей теперь двадцать один, она вышла замуж и живет в Москве. Младшей – восемнадцать, она учится в Политехническом институте и одновременно работает сестрой милосердия в военном госпитале в Петрограде. – Сделав паузу, он добавил: – Как видите, я прожил довольно значительную часть отведенной мне судьбой жизни. Мне уже почти сорок два.
На губах Кристины снова заиграла улыбка, ухоженные темные брови изящно выгнулись домиком, она с иронией ответила:
– Не кокетничайте, полковник! Я все же понимаю, что вы вышли из возраста лейтенантов, хотя мало смыслю в делах военных. На комплимент от дамы напрашиваетесь?
Стрельцов промолчал. Он лишь внимательно смотрел на стоявшую рядом прекрасную женщину. Видимо, взгляд был настолько откровенным, что она смущенно сказала:
– Заговорилась я с вами, это не совсем прилично в моем положении. Муж, должно быть, уезжать собрался и высматривает, где меня искать. Надо идти. Вам на прощание скажу, что почти ежедневно в полуденные часы я захожу в тот koffik, где мы с вами недавно виделись…
Кристина возвратила недопитый бокал шампанского таким образом, что не поцеловать на прощание ее протянутую руку было просто невозможно. Стрельцов увидел уже знакомый взгляд с полуулыбкой немного пухлых губ, а через минуту он смотрел на спину удалявшейся дамы.
Разведчик в задумчивости остался стоять на месте и медленно прокрутил в памяти весь разговор с женщиной. Опыт подсказывал ему, что и он, и она находятся во власти мощной природной силы, увлекшей их в одном направлении, при этом оба пребывают в заметном волнении. Куда же от этого денешься!
Его мысли прервались музыкой оркестра, который грянул марш «Прощание славянки». Распорядитель пригласил господ офицеров в центр зала на построение для награждения отличившихся. Первым делом под общие возгласы приветствия губернатор объявил, что за успехи Балтийского флота в кампании 1914–1915 годов орденом Святого Владимира II степени награждается Николай Оттович Эссен. Далее сам адмирал вручал ордена и именное оружие командирам кораблей и офицерам, проявившим героизм в боевых действиях в конце прошлого года и начале второго года войны. Орден Святого Владимира III степени с мечами получил капитан 1-го ранга Колчак за успешную минно-заградительную операцию в Данцигской бухте в феврале. Стрельцов искренне радовался за награжденных товарищей, жал руку Александру Васильевичу и согласился распить с офицерами бутылку шампанского.
Вскоре прием в Офицерском собрании закончился.
Через неделю Илья Иванович вновь стоял в кабинете командующего и докладывал Эссену:
– Николай Оттович, из Германии получено очередное сообщение от агента «Учителя». Вы были правы: противник задумал наступать не только на Прибалтийском направлении, но и на других участках Русского фронта. «Учитель» докладывает, что через Берлин на Восток с десятого по четырнадцатое апреля перебрасывались по железной дороге германские армейские корпуса, в числе которых отмечаются Десятый армейский, Резервный, Гвардейский и Сводный. В составе Сводного корпуса с Западного фронта двигаются одиннадцатая баварская и сто девятнадцатая пехотная дивизии. А в общей сложности переброшено восемь укомплектованных германских дивизий.
