Но расслабляться было нельзя.
– Куда мы едем? – спросила я, стараясь не выдать своего волнения.
– Сейчас увидишь, – Роман улыбнулся так, что я дала себе зарок молчать всю дорогу. Иначе того, что происходит в моей душе, и – да чего уж там! – в теле было не скрыть.
Глава 41
К моему удивлению, кабриолет остановился на парковке аэропорта. Он что, все-таки решил выставить меня? Не зря же он так настаивал на моем немедленном отбытии. Хотя ничего у него не получится, мой загранпаспорт спокойненько лежит в номере, и я лучше съем его, чем уеду вот так, не найдя преступницу.
– Мы полетим на материк, – пояснил Роман, даже не дав возможности как следует понервничать. – Я приготовил тебе сюрприз.
Заметив, что нас в этот момент снимает оператор, я каким-то дурным голосом произнесла:
– Ой, как интересно! – для имиджа дурочки не хватало еще захлопать в ладоши и попрыгать на одной ножке.
– Тогда идем, – насмешливо покосившись на меня, сказал Роман. – Самолет ждет только нас.
Обстановка внутри была, скорее, домашняя. Мягкие кресла, столики, на одном из которых лежала стопка модных журналов. Интересно, не Света ли оставила их здесь?
Полет получился совсем коротким. Очень скоро мы приземлились в материковой части, и оператор принялся снимать, как мы спускаемся с трапа. Интересно, как суперзвезды и всякие первые леди находят в себе смелость приветливо махать в камеру, прежде чем спуститься по приставной лесенке? Мне вот, наоборот, хотелось ссутулиться и незаметно проскользнуть мимо.
Но все стеснение пропало, как только я увидела сюрприз Романа. Такси остановилось около монументального здания. Музей? Неожиданно… Я ожидала чего-то совсем другого.
Мы с Романом поднялись по широкой лестнице, и в глаза сразу бросилась афиша. Мужчину, улыбающегося с нее, я бы узнала при любых условиях. Эдмон Нуар. Знаменитый французский фотограф, исколесивший весь мир в поисках лучших кадров. И каждый я могла рассматривать часами. Это было настоящее чудо, на его снимках света и тени не играли, нет. Они то нежно проникали друг в друга, как давно не видевшиеся любовники, то вступали в такую конфронтацию, что захватывало дух. Как я хотела, чтобы что-то похожее когда-нибудь проявилось и на моих фотографиях.
– Не может быть! – взвизгнула я, даже не подумав о том, что зрители теперь наверняка уж сочтут меня не слишком интеллектуальной особой. – Спасибо!
Восторг! Я еле удержалась от того, чтобы броситься Роману на шею. Но удержалась. Теперь он был для меня табу, запретный плод. И даже восторг от предстоящего удовольствия не изменил ситуацию.
Мы медленно передвигались по залу. Фотографии вызывали восхищение. Я подолгу любовалась каждой, не скрывая эмоций. На одном из снимков был запечатлен тропический сад. Яркие цветы подставляли свои прекрасные лепестки солнечным лучам, позволяя ласкать и целовать их. У меня перехватило дыхание.
Когда-то мы с Романов гуляли по такому же саду. Тогда мы практически не знали друг друга. Я рассказывала ему о себе, он делился историей их отношений со Светой. Кажется, тогда я и сказала, что Нуар – просто бог фотографии… Неужели он это запомнил? От этого сделалось как-то приятно и тягуче-сладко.
– Нравится? – голос Романа оторвал меня от раздумий.
– Бесподобно, – с придыханием ответила я, все еще не в силах отвести взгляд от обласканных солнцем цветов.
– Она твоя.
Смысл брошенной им короткой фразы я поняла не сразу.
– Ты же не хочешь сказать, что ты… что я могу…
– Можешь забрать, – кивнул Роман. – Пока ты изображала из себя бездыханную статую, я купил ее.
Купил? Да она стоит столько!
– Ты с ума сошел? – в этот момент все ментальные преграды, которыми мы забаррикадировались друг от друга, словно рухнули. Сказка вернулась. – Я не могу принять это, – бормотала я, уже предвкушая удовольствие обладание этой картиной.
– Сейчас мы играем по моим правилам, – подмигнул Роман.
Возможно, я бы и не удержалась от того, чтобы расцеловать его, но ситуацию спасла женщина в простом сером платье. Она сняла снимок со стены и что-то спросила у меня на французском.
– Она интересуется, не хочешь ли ты взять автограф у месье Нуара, – пояснил Роман.
Хочу ли я? Да я ради этого готова хоть в тысяче шоу сняться!
И в следующий момент я уже стояла напротив невзрачного на вид, но столь щедро одаренного мужчины. Проклятый языковой барьер! Ну почему я не могу сейчас высказать ему все, что я испытываю?
Фотографию я несла нежно, словно ребенка и, кажется, не переставала улыбаться. Операторы были довольны. Я, впрочем, тоже. И так не хотелось уезжать обратно. В отель, где, наверняка, мне уже приготовлена хитроумная ловушка. Поэтому я искренне обрадовалась, когда Роман скомандовал съемочной группе:
– Сейчас едем ужинать!
Он назвал адрес ресторана, и мы сели в такси.
Заведение, которое он выбрал, чтобы подкрепиться, было роскошным. Изысканная обстановка, вышколенные официанты в ливреях и маленькие свечки на столах обещали максимальное удовольствие. Всем, но только не операторам.
– Нет, ребят, тут мы красивую картинку не снимем, – недовольно заявила Валентина. – Нужен свет.
Не обращая внимание на вытянувшееся лицо администратора, операторы по-хозяйски втащили осветительный прибор, который в ту же секунду залил зал резким холодным светом.
– Совсем другое дело, – удовлетворенно потерла руки режиссер. – Поехали!
Но поехать мы не успели. Вытаращив глаза от ужаса, к нам уже бежал полный коротышка в строгом костюме. Судя по всему, хозяин заведения. Переговоры явно закончились не в нашу пользу. Через пять минут съемочная команда начала разочарованно собирать оборудование. Здесь им делать было больше ничего.
– Если что, мы в отеле, – предупредила Валентина.
И все ушли, оставив нас с Романом наедине. Не знаю, о чем бы мы разговаривали, если бы эмоции, наполнившие меня во время посещения выставки, закончились. Но их было еще очень много и с лихвой хватило на весь вечер. Я взахлеб делилась впечатлениями и, казалось, время повернулось вспять.
Он слушал, улыбаясь. Как будто и не было у нас разногласий, не стоял между нами призрак Светы и мы были теми мужчиной и женщиной, которые, поцеловавшись, расстались в машине, а теперь вот встретились снова. Как будто кто-то могущественный вырезал ножницами тот кусок, где я смотрю на то, как он держит за руку другую.
Как и все хорошее, этот ужин тоже подошел к концу. Мы приехали в отель и портье, приветливо улыбаясь, вручил нам ключ от номера. Один. И это тоже казалось естественным.
Мы поднялись на свой этаж, и Роман распахнул передо мной двери:
– Входи!
