Черт бы её побрал.
Это начало конца…
Глава 3
Ария
Думала ли я, что все закончится так, когда шла к Дэймону?
Возможно, да. Более того, я непроизвольно мечтала о близости с ним. Ощутить прикосновение его кожи к своей – невероятный кайф и счастье, пусть и призрачное, целиком и полностью принадлежащее Морфею
[4], мне всё равно. Нет ничего ценнее человеческой жизни, и, когда Эйден умер, я умерла вместе с ним. Морально, душевно, не физически, но разве это не хуже, чем первое и второе вместе взятое? Судьба отняла у меня самое важное, самое дорогое, и здесь во сне я просто обезумела, когда наконец вспомнила его, ощутила, почувствовала рядом…и увидела, насколько Дэймон является повзрослевшим продолжением моего любимого мужчины, несмотря на то, что он – всего лишь проекция моего подсознания.
Сон…проклятая, но такая сладкая иллюзия, с которой я не хочу расставаться.
И не в силах даже сдерживать свои внутренние порывы, наши воспоминания, являющееся для него также не пустым звуком, судя по однозначной реакции, которую он, естественно, тщательно пытался сокрыть, спрятать за сведенными в непробиваемую броню мышцами лица и тела.
Правильно ли я сделала подавшись искушению…? Не знаю, я не думала об этом, когда шла к Дэймону, не думаю и сейчас. Безрассудная, глупая, называйте как хотите. В моем сне игра идет по моим правилам, разве нет? И можно делать все, что захочется, пойти на любую шалость, и не важно то, что даже в ОС у меня есть Лиам, мой муж.
Это не измена. Не измена. Лиам из реальности никак не пострадает от того, что я навещаю мертвого любимого в своих фантазиях, балансируя на грани между безумием и желанием прекратить этот сон навсегда. Неоднозначные чувства…это то, что необходимо каждому из нас.
Неоднозначные чувства заставляют нас делать выбор. А жизнь – это не сон или реальность, это выбор, череда твоих выборов.
И это пугает. Потому что свой выбор я сегодня сделала намеренно, сознательно. И я с наслаждением проживу каждую секунду последствия своего выбора, тесно связанного с полным грехопадением.
Изменщица. Ты ужасная мать… – зловещим тоном нашептывает внутренний голос.
Это не так! Заткнись! – гневно отвечаю я своему «второму» я. Мне фактически кажется, что я слышу злорадный смех, переплетающийся между висков в звучное эхо.
Словно внутри меня живет законченная и постоянно съедающая меня стерва, которая способна общаться со мной.
Возвращаюсь в настоящий момент, к Дэймону. Когда я перечисляла наши самые сокровенные воспоминания, я думала, что сойду с ума от разрыва быстро сокращающегося сердца.
Мы оба чувствуем это. Нерушимую, безупречную, космическую связь. Однажды ещё до встречи с Дэймоном, я прочитала о понятии «Божественный партнер». Это слияние божественной женственности и божественной мужественности, соединение двух Сердец. Это очень глубинные процессы и очень мощные, которые запущены в пространстве планеты уже достаточно долгое время.
Одно название чего стоит, сразу хочется встретить этого «Божественного», не правда ли? Я визуализировала его часами, но он не приходил в мою жизнь. Даже не собирался. И, как только девственница вроде меня, отпустила во Вселенную свои грезы о «прекрасном принце», он взял и перекрыл ей вход в университет, словно возник из ниоткуда. Подробности встречи не так важны, как сама суть. «Божественный партнер» – это человек, рядом с которым ты полностью познаешь себя, раскрываешь свою суть, находишь свое предназначение. Как правило, такие партнеры вместе служат одной жизненной миссии. Божественным партнером может быть даже друг или ваша подруга, но нам с Эйденом повезло чуть больше: мы были свободны и открыты к самым головокружительным, романтическим отношениям в нашей жизни. Таким, чтобы раз и навсегда, я даже не сомневаюсь в этом…
Как ни крути, так и случилось. Мы с Дэймоном создавали целые Вселенные, не только когда обсуждали то, что волнует нас обоих, но и каждый раз когда соприкасались друг с другом кончиками пальцев…
Может, все это романтизированные бредни неудачницы, не исключено. Но у нас с Эйденом даже мимика была одинаковая, жесты сливались в единый танец. Такую связь суждено испытать не каждому. И даже ради мужа губернатора, да хоть самого президента, я бы не отказалась от такой любви!
Так почему здесь я предала его?!
И даже ответ на этот вопрос не так важен сейчас, когда Дэйм целует меня, что просто хочется упасть, лечь и раствориться в неге, покачаться на волнах его первородно-мужской, жадной, забирающей меня всю энергетики.
И я действительно не железная, не каменная, чтобы устоять, когда он меня так целует.
Последние годы, я вообще, не чувствовала себя женщиной, тем более желанной женщиной. Рабочей лошадкой, потом нянечкой погрязшей в череде слюнявчиков, пеленок и памперсов, и снова рабочей лошадкой и одновременно идеальной домохозяйкой, которая должна успевать делать всё и сразу, что просто невозможно. Женщина – кухонный комбайн, гувернантка, посудомоечная машина и так далее в одном флаконе, или сказать проще: неудачная версия «чудо-женщины», которая вынуждена слишком много брать на себя. Но, поскольку, Лиам был не в состоянии обеспечить нашу семью полностью, а на помощь с детьми у него не было времени из-за работы, я срослась с этими ролями. Я превратилась в робота с набором жизненно важных функций в то время как настоящие эмоции, чувства и орган, отвечающий за них у меня фактически атрофировался.
Женственность и чувственность были окончательно раздавлены под гнетом плохо скрываемых и оскорбительных взглядов мужа и его «советов» в духе вчерашнего о том, что мне пора похудеть.
Я так изголодалась, истосковалась по этим одурманивающим разум ощущениям…когда всё перестает иметь значение, когда есть только ты и он. По этим искрам, что невидимыми атомами вылетают из потемневших глаз Дэймона, забираясь мне под кожу, заражая своей горячностью, страстью и пламенем, что течет по венам этого сильного мужчины.
Его очерченные черты лица искажаются, будто я причиняю Дэймону боль, когда сжимаю его каменный член в своей ладони, нервно выдыхая, почти всхлипывая от нетерпения. Прикасаться к его мощной, пульсирующей, готовой вставить в меня плоти не менее приятно, чем принимать ласки его пальцев. Так сладко ощущать его желание обладать мной; это невыносимо, за гранью. Наши грудные клетки соприкасаются в ритме с тяжелым дыханиям, и я иду дальше, сжимая его член намеренно сильно, вновь поднимая взгляд на лицо Дэйма.
Дэймон чертовски красив, просто незаконно. Напряженные желваки проявляются под линией скул от попытки сдержать эмоции и внутреннего голодного зверя на поводке. Гордость не позволяет ему раскрыться мне, я все понимаю. Дэймон помнит какую-то другую нашу историю, и у него, вероятно, есть реальные причины ненавидеть меня. Только для меня, это всего лишь сон и игра, поэтому я творю всё, что заблагорассудится…
