Как только я произношу последнюю фразу, стоя на огромной сцене, выступая перед сотней людей, включающих в себя политиков и сильных мира сего, зал взрывается бурными овациями.
Немного прищурив веки, ощущаю, как вспышки фотокамер и свет софитов бьет по сетчатке глаз.
Но боль не мешает мне найти её взгляд – взгляд самой красивой девочки в этом зале. Моей женщины, матери моих детей. Моей любимой жизненной нити, которая вывела меня из лабиринта собственного сознания – Ариадна.
– Это восхитительно!
– Потрясающая идея. Надеюсь, это будет работать.
– Кстати говоря, как такое возможно?! – доносятся до меня отдельные фразы, слышимые в этом диком и громогласном гуде и переплетении голосов.
– Но где гарантия, что люди, кто будут внедряться в подсознание злоумышленников так же, как и вы с Арией не впадут в кому? – ко мне обращается сидящий на первом ряду. Судя по национальному костюму, один из шейхов Арабских Эмиратов.
– Больше мы не допустим такой ошибки. Над лагами «Погружения» мы работали семь лет. К тому же, мы с Арией воссоздали тогда реальный мир, почти реальных личностей, мы буквально оживили самих себя и тем самым, допустили фатальную ошибку. Поэтому так легко было уснуть и застрять навсегда в желаемом сне, где ты уже добился того, о чем мечтал. Точнее, так нам казалось. Кроме того, каждого, кто станет Извлекателем информации из подсознания подозреваемых и преступников, мы будем обучать в специальной Академии – Академии подсознания имени семьи Мерсер. И научим использовать тотемы, как в одном небезызвестном фильме. Тотем – отличная вещь, она помогает осознать себя во сне. К примеру, у меня это обручальное кольцо. У моей жены – её любимая ручка, которой она пишет идеи для своих романов. Во сне эти необычные предметы обладают нереальными свойствами. Кстати, пользуясь случаем, хочу напомнить, что очень скоро на экранах выходит фильм по книге Арианды, основанный на реальных событиях. Фильм «Погружение».
Все, теперь можно выдохнуть. Спускаюсь со сцены пружинистой уверенной походкой. И подхожу к столику, где меня ждет моя красавица, немножко беременная третьим малышом.
Она безумно красива в обтягивающем платье, и срок позволяет надевать его, оставляя в секрете нашу маленькую тайну. Шоколадного цвета локоны распадаются по хрупким плечам девушки, и, поднимая взгляд на её лицо, я вижу её искреннюю улыбку и влажный, направленный только на меня взгляд.
Она исцелила мое тщеславие и комплекс Бога, потому что мне достаточно быть им только в её глазах.
– Я так горжусь тобой. Ты гений. И это не лесть, милый, – шепчет Ария, когда я опускаюсь к ней за стол, обхватываю за талию и прижимаюсь лбом к её лбу. Вдыхаю аромат её тела. Запах малины успокаивает, потому что я до сих пор немного нервничаю, когда выступаю перед такой аудиторией. Семь президентов в здании. Я не говорю уже о королеве Англии и Папе Римском, кто лично прибыли на презентацию моего проекта, который теперь стал полностью полезен и экологичен.
Больше никакой игры с «выдуманными» персонажами. Нам хватило «выдуманной» Аманды Мур, она изрядно подпортила нам жизнь во сне, обидевшись на то, что мы – создатели её мира возомнили себя Богами, которые вообще не имеют право создавать людей, как собственное шоу и играть с их чувствами. Виртуальная реальность будет использоваться исключительно в целях, что я перечислил, но никак не в развлекательных.
– А я тобой горжусь. И то, что ты написала нашу историю…
– В которой мы навсегда останемся вместе, – заканчивает за меня Ария, нежно касаясь моих губ своими. Это так по-настоящему, что доводит до дрожи. – Это было долго, учитывая то, что мне приходилось много лет искать баланс между материнством и любимым делом. Но я получила огромное удовольствие от написания этой книги, а потом и сценария к фильму. Милый, ответь мне только на один вопрос…ты так и не простил Лиама?
Кстати говоря, о моем чудесном и хитром братце. Десять лет назад я оставил его «за главного», после чего пошел вслед за Арией. Я подробно рассказал ему о том, что разработал новую программу для выхода из симуляции на случай, если я, как и Ария не смогу выйти из погружения. Да только, Лиам не спешил будить нас. Все то, что я помнил об отношениях с братом в осознанном сне было частью настоящей реальности.
Вражда и соперничество с самого детства. Потом, мне казалось, нам удалось заключить перемирие и стать братьями не только по крови, но и по духу. Да только Лиам оказался чертовым лицемером. И на Арию он действительно всегда заглядывался, что и вылилось в такую кровную борьбу в моем подсознании.
Я до сих пор не знаю: не мог ли он разбудить нас, на самом деле, как утверждает об этом. Клянется и божится, что программа просто его не слушалась, не отключалась, сколько бы раз он не перечитывал мои инструкции. Но я очень сомневаюсь в его правде и уверен в том, что он таким образом хотел избавиться от брата. У реального Лиама никогда не хватило бы смелости на настоящее, насильственное покушение от соперника. Как бы там ни было, я не стал составлять иск и садить брата за решетку. Нанимать тех, кто бы занялся расследованием и выяснил: предпринимал ли Лиам какие-либо попытки к нашему пробуждению. Для меня ответ очевиден.
– Простил, Ария. Ведь он первым тестирует все обновления в программе. Наказание опаснее любой тюрьмы, – невольно ухмыляюсь я. – А ты?
– Даже если он не спас нас тогдп…и лишил трех лет жизни. В итоге именно это помогло ценить каждый новый момент.
– Это точно. Carpe Diem, детка. Жить настоящим, рядом с моей девочкой. Я мечтал об этом долгие шесть лет одиночества в том проклятом сне, – шепчу я в её полураскрытые губы. Горячо обхватываю их, проталкивая язык в сладкий рот, и мгновенно дурею от её вкуса, запаха и предвкушения горячей ночи, сама мысль о которой, заставляет член натянуть боксеры и брюки. Черт. Мне стоит помнить о том, что нужно быть более аккуратным со своим аппетитом и учитывать положение Арии. Прекрасное положение.
* * *
После торжественного вечера, немного уставшие, но счастливые мы, наконец, возвращаемся домой. Сразу проходим на террасу, где застаем Макса и Анну в компании няни. Я застреваю в дверном проеме, между домом и садом, наблюдая за тем, как Ариадна подходит к Миранде и отпускает её домой, поблагодарив за ещё один чудесный рабочий день. Миранда остается с детьми только когда мы вынуждены посещать мероприятия, на которые не принято брать с собой своих наследников.
А потом мой пристальный взгляд ловит дочь. Пятилетняя Марианна Дэймон Мерсер. Её губы раскрываются в букве «о», и с диким визгом принцесса несется ко мне быстрее пули и со всей дури вешается на шею. Прильнув ко мне, как самая крепкая в мире липучка.
Самая любимая липучка.
Я так её и называю, иногда.
Либо принцесса, либо липучка, третьего не дано.
Ария часто ревнует, что Марианна – «папина дочка».
Конечно папина. Чья ещё? Шучу. Мамина тоже.
– Привет, моя радость. Липучка, – подхватываю дочь на руки и кружу вместе с собой, широко улыбаясь восторженной принцессе, которая все никак не может наобнимать меня. В груди разливается такое тепло…невыносимое, нереальное, запредельное. Эквивалент абсолютного счастья.
