– Мне жаль.
– Он был жестокой скотиной. Вот почему у него не задерживались жены. Он все время их закапывал. Я не хотел быть жестоким к тем двум, которых выбрал до этого. Я не виноват, так получилось. Я не буду жестоким к тебе.
– Пожалуйста, не вынуждай меня стрелять в тебя. Пожалуйста, не надо. – У Бодин дрожала рука, дрожала сильно, и она боялась, что не сможет нажать на спусковой крючок.
Он лишь улыбнулся и пошел к ней.
Они оба услышали конский топот, повернулись и увидели, как Коллен вынул пистолет, а Сандаун перелетел через изгородь.
– На землю, Изи. Лицом вниз, иначе я прибью тебя.
Коллен перекинул ногу через шею Сандауна и легко спрыгнул на землю.
– Ну?
– Теперь это моя земля. Я имею право…
Коллен решил не тратить слов. Два мощных удара левой.
– Держи его тут.
В ответ Сандаун поставил копыто на спину Изи.
Оставив Изи лежать на земле ничком под охраной лошади, Коллен подошел к Бодин.
– Отдай мне. – Он забрал пистолет из ее дрожащей руки и сунул за пояс. – Дай посмотрю, дай посмотрю, где ты ранена.
– Это не моя кровь. Не моя. Я не ранена.
– Точно. – Он убрал пистолет в кобуру и прикоснулся к синяку на ее лице.
– Я выстрелила… я выстрелила…
– Тсс. – Он обнял ее. – Теперь все в порядке.
Он услышал вой сирены и стук копыт.
– Теперь все в порядке, – повторил он.
– Меня ноги не держат. – Ее колени даже не подгибались – их словно вообще не было.
– Все в порядке. – Он подхватил ее на руки. – Теперь ты со мной.
– Я стреляла, я ударила его ножом. Я ударила его ножом в шею, кажется, в шею моим карманным ножиком. Не смогла вытащить им болт, но ударила Сэра в шею. Ты подарил мне нож, и я ударила им Сэра.
– Хорошо. – Шок, подумал он, и неудивительно.
Лицо Бодин было бледное, как лед, а зрачки величиной с луну.
– Я убила его? Он мертв?
– Не знаю. Он уже не опасен, и это главное. Смотри, вон и Чейз. Твой отец и Рори тоже едут. И Тейт. Слышишь сирену?
– Я собиралась вылезти в окно, но он вошел в дверь. Сэр, не Изи. Я говорю бессвязно. У меня каша в голове.
– Скоро это пройдет, – успокоил ее Коллен.
Чейз спрыгнул с лошади и обнял их обоих.
– Она не ранена, – сообщил ему Коллен. – Это не ее кровь.
Кивнув, Чейз повернулся и посмотрел на двух мужчин, лежавших на земле.
– Это ты сделал? – спросил он у Коллена.
– Я положил одного, а она другого. – Он оглянулся на машину шерифа, мчавшуюся по разбитой дороге, и сказал Бодин: – Пока не говори с Тейтом. Он подождет, когда ты придешь в себя.
– Все нормально. Мне уже лучше. Я уже чувствую под собой ноги.
Но Коллен отнес ее к чурбану для колки дров, сел сам и усадил ее себе на колени.
– Мы побудем тут немножко.
– Хорошая мысль.
Поговорив с Тейтом, Бодин обнаружила, что подробный рассказ помог ей прогнать из головы туман. Она смотрела, как уводили в наручниках Изи, и тот по-прежнему настаивал, что не сделал ничего плохого.
– Он верит в это, – сказала она. – Считает, что мое похищение, – хотя он собирался схватить Челси, – просто его право. Убийство Билли Джин и Кэрин Эллисон – не его вина, а просто случайность. Он был так воспитан, чтобы верить в это. Я забыла, боже, я забыла вот что. Он сказал про Сэра – Лафоя, – что тому приходилось закапывать своих жен. Думаю, Элис права: были и другие.
– Мы разберемся с этим.
– Он хотел убить родного сына. Он выбежал с ножом в руке. Не желал уступать. У меня было оружие. У меня было оружие, и я применила его.
– Милая, не беспокойся. – Тейт похлопал ее по коленке. – Ясно как день, что ты защищала свою жизнь, и более чем вероятно, что ты спасла жизнь парня, который втянул тебя в эту историю.
– Я первая ударила его перочинным ножом – в доме. Он подошел ко мне, он подошел ко мне, когда я не захотела раздеться и лечь, как он мне велел. Мне надо было, чтобы он подошел ко мне близко. И тогда я нанесла удар ножом – это ты подарил его мне, – обратилась она к Коллену. – На мой день рождения, когда мне исполнилось двенадцать лет.
Коллен, изумившись, приподнял брови.
– Ты хранила его все это время…
– Хороший нож. Я хочу получить его обратно. Ты можешь отдать его?
– Пока он нужен как вещественное доказательство, но потом я верну его тебе.
– Он сильно затупился. Я пыталась вырубить им болт из стены, не получилось, но я открыла с его помощью замок.
– Неужели ты все это сделала? – Коллен поднес к губам ее ободранные пальцы.
– Я возилась страшно долго, но все-таки открыла замок и сняла с ноги оковы. И уже думала, как мне добраться до окна… Хотела добраться до окна, разбить его и вылезти. Бежать. И еще попытаться найти какое-то оружие. Вот такую программу я себе наметила.
– Готов поспорить, тебе бы все это удалось, – кивнул Коллен и уткнулся лицом в ее волосы.
– Потом вошел он. Не Изи, а сам Лафой. Он ударил меня, разорвал на мне рубашку. Изи тоже стукнул меня два раза, но его я могла бы уговорить. А вот с Лафоем ничего не получилось бы, это я сразу поняла. Он казался больным – я забыла сказать. Как будто долго болел. У него начался приступ кашля. Я ударила его ножом два раза, и он упал на меня. Я ухватилась за рукоятку его пистолета и как раз вытаскивала его из кобуры, когда вошел Изи и оттащил его от меня. Я убежала – в дверь, а не в окно. Увидела пикапы и кинулась к ним. Я надеялась уехать на одном из них, но тут за мной выбежал Изи. Я подумала, если мне придется стрелять в него, что я тогда скажу Элис? Следом за Изи появился Лафой с ножом. Потом прискакал Коллен – как раз в тот момент, когда я решила, что мне все-таки придется выстрелить в Изи.
– Пока достаточно, – сказал шериф. – Я заеду к тебе, когда мы тут разберемся. Вот и твой отец.
– Мне надо встать и показать ему, что у меня все нормально.
Коллен отпустил Бодин, но через несколько секунд ее подхватил на руки Сэм.
Ей будет трудно говорить с Элис. Но она знала, что это придется сделать. Домой Бодин поехала с отцом – он был очень расстроен – и всю дорогу держала его за руку.
Все женщины стояли на веранде – ее родные, а также Джессика, Клементина, Челси. Бодин увидела бледные лица, круги под глазами, слезы. Мать, бросившись к ней, сжала в объятиях и зарыдала.
– Пойдем в дом, ты приведешь себя в порядок и переоденешься, – сказал отец.
– Подожди. Давайте мы все – все – сначала присядем на веранде, – попросила она отца. – Мне нужно немного побыть среди своих.
