В очередной раз поклялась себе: как только выиграю отбор – вышвырну этого попрошайку куда подальше. С его головокружительными поцелуями и чертовыми некромантскими замашками! И идиотской привычкой при каждой встрече с мертвецами лезть в бутылку и в драку! И вообще!
– Зачем ты таскаешь меня на свои эти воскресения?! – Градус моего возмущения вырос до небес, и я накинулась на воришку с упреками.
– Ну, во-первых, человеку нужен отдых и разминка. – Ничего себе разминочка! Я готова после встречи с одним таким покойным живчиком всю оставшуюся жизнь просидеть взаперти! – Во-вторых, как я уже сказал, чтобы ты привыкала к моему характеру.
– Который необходимо исправить!
– Увы, слишком поздно. – Нацеловавшись, нагг вновь улегся ко мне на коленки. – Он у меня уже устоявшийся. Вот я и говорю – привыкай! Привыкай к тому, что в компании со мной тебе ничего и никогда угрожать не может.
– Кроме тебя! – Я ударила по ладони, ползущей по моей ноге куда-то в район запретных мест, звук получился звонкий. Наглец отдернул руку и перевернулся на бок.
– Привыкай к тому… – Вторая рука, сделав обходной маневр вокруг талии, поползла вверх в район груди. – Что в моем присутствии будет много тренировок. В общем, привыкай – и все.
– Да не собираюсь я привыкать! Как только научусь паре фокусов… – Увы, это был обманный маневр, рука не собиралась жмакать грудь, воришка просто подхватил меня и усадил себе на колени, и так это стремительно и молниеносно у него получилось, что я даже не успела моргнуть. Руки сами собой обвили шею ловкого засранца.
– …и после этого… отпущу тебя на все четыре стороны… – уже менее уверенно закончила я, глядя только на нижнюю часть лица молодого мужчины.
Вытянув трубочкой губы, наглец тянулся ко мне. Эх, была не была! Я потянулась навстречу. Во-первых, надо учиться ради отбора, а во-вторых… Наши губы так и не встретились. Я нагнулась еще ближе к воришке, а он ко мне, и… мы оба отъехали друг от друга.
Я попыталась нагнуться еще сильнее и с удивлением увидела, как грабитель, с донельзя удивленной рожей и губами, все еще сложенными трубочкой, едет от меня по песку прочь. Кажется, уроки поцелуев закончились, мы оба с удивлением посмотрели вниз. Первая общая мысль: «Пустынные дэвы шалят?!»
Я сидела на песке, а воришка на уворованном пыльном половичке, который скользил по земле. Вернее, даже дрыгаясь и извиваясь изо всех сил, тащил задницу грабителя, прижимавшую его край к песку, как можно дальше от меня.
Я бы заорала, если б сидела на этом чуде, но я сидела на песке, а воришка… Воришка и перед мертвяками с мумией не пасовал. У него к усердной тряпке был чисто исследовательский интерес. Коврик, выкарабкавшись из-под некроманта, взлетел, сам собой свернулся в трубочку, одеревенел и со всей своей нитяной силы стал дубасить по чем попало пустынного грабителя. Пыль летела из обоих.
Ревнивый половик какой, это он за мою честь заступается, у тряпки больше совести, чем у некроманта. Не то чтобы грабителя можно было забить обычным пучком ниток, даже если обхаживать долго, но чувство собственного достоинства у него пострадало изрядно.
Донельзя взбешенный вор вскинул руку вверх, в ладони полыхнуло пламя.
Коврик шарахнулся прочь, испуганно покружился вокруг меня, спрятался за спину и уже оттуда, сжав кисточку в комок, погрозил импровизированным кулаком некроманту, который брезгливо тушил огонь.
Я была донельзя заинтригована явлением. На вид обычный половик, но разумный и ВОСПИТАННЫЙ!
Коврик предстал передо мной во всей своей красе, шаркнул ножкой по песку и галантно поклонился, протянув кисточку в мою сторону. С открытым от удивления ртом на автопилоте протянула руку в ответ.
Коврик запечатлел на моей руке очень изящный воздушный поцелуй по всем правилам хорошего воспитания. Я прям зарделась от смущения. Воришка тем временем, скрестив на груди руки, с яростью во взгляде рассматривал всю эту пантомиму. А ревнивый у нас не только коврик.
«Правильно, покажи этому неучу, как надо прилично себя вести с султаннами. Девушки, между прочим, цветы любят и комплименты, а не когда их посреди ночи воруют с балкона, чтобы вынуть кишки парочке мертвецов. Этому уличному мальчишке и невдомек, что такое воспитание!»
Пока я думала все это, пестрый половичок ластился ко мне, как котенок.
Коврик такой галантный, пожалуй, возьму его себе. Я поглаживала ладонью мягкий мех, края половичка трепетали от наслаждения. «Почищу, поглажу. К тому же он так хорошо летает…» – Словно уловив последнюю мысль, коврик взлетел и приглашающе опустился под мои ноги, да еще и сложился ступеньками, мол: милости просим на борт. Я несмело наступила на предложенную… ну, пусть будет спину летающего половичка. Восхитительное чувство полета, всего лишь десять сантиметров над землей, но ощущения: полный восторг! И этот кайф прервал нищеброд, наступив на край половичка. От резкой остановки я чуть не полетела кубарем.
– Без страховки это может быть опасно! – непререкаемым тоном возвестил наглец и без приглашения забрался на ковер, притянул меня к себе и, не снимая руки с талии, скомандовал:
– В Аш`шар!
У половиков нет лица, но от коврика шло стойкое ощущение неприязни и даже ненависти к наглому и беспринципному воришке. Чтобы сгладить неприятную ситуацию, я провела рукой по вставшему дыбом ворсу ковра и прошептала:
– Поехали домой, я так устала. – Тут же мы взмыли в воздух, и я поняла, что без страховки в виде железной руки точно бы упала вниз и разбилась. С непривычки летать меня мутило и бросало из стороны в сторону, а может быть, коврик делал это специально, в надежде стряхнуть возмутительного гада.
Гад сидел рядом и, нисколько не смущаясь, держал в одной руке меня, а в другой – окровавленную дрянь, извлеченную из покойника.
– И зачем тебе это нужно? – не выдержав кровавого зрелища, спросила я. К своему удивлению, получила на диво правдивый ответ.
– Хочу избавиться от одной привязанности, – столько ненависти и презрения было в голосе некроманта-недоучки, – пока это не переросло в нечто большее. У предыдущего мага не удалось добыть ливер, слишком сильным оказался. Впрочем, не будь там драгоценного мумие и тебя, мешающейся под ногами, я уделал бы этого мертвяка, но поскольку пришлось спасать тебя и мумие… – И гад вздохнул сокрушенно, не закончив фразы. Я же ее про себя продолжила: если бы еще вдруг не приспичило грабить могилу и таскать с собой горючую дрянь, вспыхивающую, словно порох…
– Но вот это сердечко, – воришка с чавкающим звуком подбросил и поймал орган несчастного умертвия, – оно позволит мне сварить зелье, которое напрочь отобьет всю охоту тратить молодые годы понапрасну!
Я про себя уже кипела. Вот, значит, как! Мумие – драгоценное, а я – под ногами мешаюсь? Да чтоб я еще когда-нибудь с ним куда-нибудь пошла?! Никогда и ни за что!
* * *
Моя нога вполне благополучно ступила на мраморные плиты балкона. Как ни странно, я пережила ночь, даже пустынные гули ни одного куска от меня не оторвали. Более того, я нашла ворсисто-мохнатого друга.
