Я не потерплю петли на шее, но это не значит, что я не вижу в нем, своего единственного мужчину, который может сделать меня счастливой. К словам которого я буду всегда прислушиваться, поступками которого я могу восхищаться. Верить в него. И я на самом деле не хочу равенства, да это и невозможно с таким, как Джаред. Я всегда буду смотреть на него снизу-вверх, с трепетом и восхищением, с каплей страха. В нашем танце, всегда будет вести он…
Джаред вызывает во мне слишком сложные, объемные и противоречивые чувства, и это не всегда потребность в его нежности и ласке. Я хочу, чтобы он был со мной жестким, хочу, чтобы решал все за меня, когда дело касается нас обоих. Это тонкая грань. Принимать решения за другого человека, но не отбирать у него ВСЮ жизнь, лишать воли. Я прошу не о многом, но не знаю, как объяснить все это. Чтобы выслушал меня и понял правильно, а не воспринял, как очередной акт сопротивления. Ведь он сам не замечает, как перегибает палку. Даже сейчас. С мягкого тона он перешел чуть ли не на приказной. Ощущение власти слишком быстро его меняет, может он и сам этого не осознает…
Я хочу быть уверена в том, что больше никогда не буду унижена, подавлена, и оторвана от мира – от своей работы, подруг… каждому человеку это необходимо. Когда я говорю «личное пространство» я имею в виду исключительно место для своих дел, для творчества и саморазвития…а не свободу в отношениях. Рядом с Джаредом мне никто не нужен, и я никогда не посмотрю другому вслед, пока он рядом. Я прошу лишь… жизнь, в которой я не буду перевязана цепью. Мне нужны гарантии, что платиновая маска больше никогда не коснется моего лица, и за «проступок» я не буду оттрахана, словно вещь, низшее существо, не способное испытывать боли. Я не хочу быть шлюхой, не хочу сидеть взаперти, и бежать по первому зову. Хочу быть его единственной, вот и все. И чувствовать любовь своего мужчины – настоящую, сильную, всепоглощающую. Любовь, а не рабство.
Мои сомнения продиктованы лишь страхом. Он – корень всего зла. Страх неизвестности, страх будущего, страх попробовать снова и оступиться… страх, что страсть пропадет, догорит до пепла, и пелена спадет с его глаз. Что тогда останется? Я хочу понять, что его чувства ко мне более глубоки, что они не продиктованы самой примитивной мужской потребностью, что он принадлежит мне не только телом, но сердцем и душой, что Джаред готов на поступки ради меня, а не только на красивые слова. Хотя конечно слушать их бесконечно приятно… как и любой девушке.
И вот теперь, когда я вижу, как этот «поступок» сверкает у меня в руках, я начинаю все понимать, догадываться. Я не хотела верить… но в глубине души я всегда понимала, что мой кулон не тянет на побрякушку за десять долларов. Я даже боялась нести его к ювелиру, не хотела знать правду о том, как он ценен. Для меня он не имел цены, поэтому мне всегда хотелось его спрятать от всех глаз, чтобы это было только частью меня. Частичкой моего отца рядом с моим сердцем.
– Не было рядом… никого не было рядом, – тихо шепчу я, все еще находясь в шоке от того, что камень обжигает мою ладонь, прижатую к сердцу. Слезы текут сами собой, я не смотрю на Джареда. – Джаред, я так хотела, чтобы он вернулся. Я просто…
Слова застревают в горле, я только чувствую, как сначала Джаред сильнее сжимает мою руку, а через несколько секунд я уже стою, заключенная в его крепкие объятия. Понятия не имею, как я встала, как оказалась в его руках, это не так важно. Я прижимаюсь к нему, снова позволяя себе быть такой слабой, хрупкой, окруженной им со всех сторон, как несокрушимой стеной. Мне так это нужно. Мне всегда это будет нужно… моя опора, поддержка, мое наказание, и судьба.
Я ненавижу свои страхи, за то, что они мешают мне сейчас довериться ему снова. Он, как нож приставленный к горлу. Мешает дышать, мешает видеть. Жить здесь и сейчас.
– Девочка моя, все будет хорошо. Тише, – слышу голос Джареда, наслаждаясь теплом, разливающимся по телу.
Мне нечего сказать, я не могу быть упрямой, когда он так нежен со мной. Не могу сопротивляться и показывать характер. Я просто таю, мечтая дарить ему такие же чувства в ответ. Все, что он пожелает. Джаред поворачивает меня к себе спиной, убирает волосы на одно плечо. Я без слов протягиваю ему кулон, чувствуя, как он ловко застегивает его на моей шее. Его дыхание обжигает кожу, я расправляю плечи, стараясь усмирить поток мурашек бегающих вдоль позвонков.
– Теперь он на своем месте, – шепчет Джаред, поглаживая мою талию. Ноги слегка подкашиваются, потому что мое тело сразу узнает эту тигриную хватку и знает какое удовольствие за ней следует.
– Джаред, у меня нет слов. Это невероятно. Я думала, что больше никогда его не увижу. Спасибо, – он сильнее прижимает меня к себе, почти касаясь носом моего носа. – Ты никогда не перестанешь меня удивлять, – я тянусь к губам Джареда, и подразниваю его, плавно двигаясь у приоткрытого рта. Едва-едва касаюсь, но не целую. Чертово вино ударило в голову. Или наша близость так опьяняет? Дыхание перехватывает, хватка Джареда на моей талии в миг становится силками, и тут я снова упираюсь руками в его грудь.
Шаг вперед, два шага назад. Так будет всегда, Джаред.
– Нет, не надо.
В ответ он только усмехается. Джаред итак видит, как опадает моя грудь, как пересохли губы… он прекрасно понимает, что я просто дразню его, и ему это нравится.
Мы садимся за стол, на этот раз, гораздо ближе друг к другу.
– Ты помнишь легенду, которую я тебе рассказывал, Лана?
– Конечно. История Анмара, которая закончилась пропажей камней, которые называли «слезами возлюбленной»… – припоминаю я, начиная понимать, к чему он клонит. – Нет, Джаред. Этого не может быть.
– Это всего лишь легенда. Однако твоему кулону нет цены. Если бы камень оказался в других руках, я бы никогда не смог его вернуть. Никто бы не продал столь бесценное сокровище. Это реликвия, которая принадлежит моей стране. Отец вернул … его, но было сложно убедить его.
Представляю, какое состояние Джаред отдал за кулон. Думаю, его отец не упустил возможности задеть сына, после того, как он разорвал с ним отношения. Вот почему этот любитель роскоши, поселился в небольшой квартире? Боже, Джаред что, отказался ради меня от стольких удовольствий? Ради того, чтобы вернуть мне драгоценность, которая принадлежит его же народу?
– Это так странно… камень твоей страны случайно попал ко мне. И мы встретились. Оказались в Йеле. И все так переплелось… иногда голова идет кругом. И мурашки по телу от таких совпадений.
– Судьба, не пустое слово, Мелания. Именно легендарное сокровище притянуло тебя ко мне.
– Я думала ты из тех, кто верит, что сам творит свою судьбу.
– Поэтому, я здесь, – я смотрю на то, как уверенно Джаред произносит эти слова, на то, как горят обещанием его глаза. Он не сомневается в своей победе. Не сомневается, что я – его. Меня терзают сомнения и страхи, а он видит перед собой только единый исход любой из дорог, которую подкинет нам судьба.
– Есть судьба или нет, не так важно. Я верю. И я знаю, что чтобы с нами не случилось, итог ВСЕГДА будет один. Ты принадлежишь мне, – последнее три слова пропитаны властью, обнажающей всю его суть.
