– Тебя легко заставить течь, правда, melegim? – немного грубо, от переполняющего меня болезненного возбуждения, спрашиваю я. – Тебе это нравится. Признайся. Когда тебя имеют, не оставляя выхода. Трахают, как сучку. Ты и тогда хотела, в библиотеке. Если бы я поимел тебя, ты бы не побежала в полицию. Ты просила бы еще. И я дал бы тебе столько, сколько нужно.
– Ты ненормальный, Джаред… – выдыхает Мэл. – Что бы я не сказала, в твоей голове – свое кино. Я могу подыграть, если тебя заводят слова. Да. Я хочу, сильно и прямо сейчас.
Она стонет, дергаясь всем телом, когда я полностью погружаю в нее сразу три пальца, без подготовки.
– Так достаточно, или ты хочешь больше. Хочешь мой член, melegim? Твое кино не сильно отличается от моего, не так ли?
Я резко вынимаю пальцы с влажным звуком, глядя, как губы Мэл дрожат, капельки пота над верхней губой. Наклоняюсь, чтобы слизать их языком. И она ловит его, посасывая губами, целуя меня, натягивая путы на запястьях, и отчаянно стонет, когда чувствует боль. Я отрываюсь от нее, испытывая настоящие адские муки. Я хочу исполнить все ее желания, самые грешные фантазии. Прямо сейчас.
– Еще, больше… – шепчет она, глядя мне в глаза. Пламя и жажда. Она потеряла контроль. Я тоже, блядь…
– Еще немного, – задыхаясь, хриплю я. – Тебе больно, маленькая? И горячо? Низ живота, каждая мышца на пределе. Ты хочешь кончить, тебе это жизненно необходимо. Прямо сейчас?
– Да, Джаред, – с мольбой всхлипывает Мэл. Я опускаю руку между ее ног, наблюдая, как она трется о мои пальцы. Это тот самый край, за которым нет возврата.
– Нет, – рычу я.
Мои губы медленно скользят по ее груди, опускаясь к напряженным мышцам живота. Каждое касание языка к разгоряченной коже заставляет Мэл дрожать и всхлипывать от нетерпения. Я опускаюсь между ее бедер, и прежде, чем она успевает запротестовать, одурманенная желанием, накрываю губами пульсирующий комочек плоти. Я касаюсь его языком, чувствуя, каким гибким и мягким становится тело Мэл в моих руках. Она почти не дышит, концентрируясь на своем удовольствии. Мать его.
– О, черт, Джаред, это слишком. Я не могу… Не могу больше. Просто трахни меня.
Ее страстный шепот превращает меня в первобытное животное. Кончиком языка кружу вокруг клитора, двумя пальцами лаская влажный вход. Когда пальцы заменяет язык, она кричит, сжимая мою голову бедрами и выгибаясь всем телом. Моя melegim сладкая, как ангел. И горячая, как настоящая дьяволица.
– Ты издеваешься, сумасшедший. Ахх, бл*дь. Еще сильнее. Слишком приятно. Я умру сейчас, Джаред.
Обхватываю губами чувствительный комочек, одновременно толкаясь в узкое лоно двумя пальцами, сильно, жестко, ритмично, пока Мэл не начинает биться подо мной и кричать в голос.
– Нравится, сучка? Давай, маленькая. Сейчас, – приказываю я, отрывая губы от ее сладкой девочки.
Бархатистые стенки сжимают мои пальцы, сигнализируя о том, что она дошла до своей грани, а я, черт, умираю, кусая губы, и кайфую одновременно, любуясь ее запрокинутым лицом, выгнутой спиной и маленькой красивой грудью с розовыми сосками, россыпью мурашек по всему телу, судорожно сокращающемуся животу и раскинутыми стройными ногами.
Я не даю Мэл опомниться и прийти в себя. Моя личная доза удовольствия еще не получена. Просовываю ладони под ее ягодицы, притягивая к себе.
– Ахх… – вырывается у нее удивленный, болезненный возглас, когда я одним мощным толчком проникаю в, все еще содрогающееся от испытанного оргазма, лоно.
– Вот так, weshah
[40], – шиплю, сквозь пересохшие губы, жестко и глубоко вколачиваясь в хрупкое тело. Слышу, как скрипят натянувшиеся самодельные веревки на запястьях Мэл, испытывая запоздалое чувство вины. Хотя нет. Вру. На самом деле, я забыл, что она связана, невозможно думать о чем-либо, когда мой член внутри ее узкого, горячего тела, которое сжимает меня по всей длине, заставляя терять контроль и способность к ясному мышлению. Я пьян, одурманен и одержим. И неизлечимо болен.
– Маленькая сучка, я вытрахаю тебя из своего сердца, – рычу я на-арабском, двигаясь мощно и сильно, не давая ей передышки.
– Развяжи… – умоляет Мэл. – Я хочу прикоснуться к тебе.
– Нет! – рявкаю я, толкая ее ближе к изголовью, чтобы уменьшить напряжение. Полностью выхожу, игнорируя ее протестующий возглас. Поднимаю ноги Мэл, сгибая в коленях, немного разводя в стороны. Она смотрит на меня сквозь опущенные ресницы, щеки охвачены румянцем. Страсть, смущение? Близость очередного оргазма?
Я опускаю ее израненные ступни на свои плечи, и когда наши тела с влажным шлепком соприкасаются, соединяясь в пульсирующем удовольствии, мы оба стонем в голос. Я целую ее в губы, как оголодавшийся хищник. Это не поцелуй, а сражение. Мы кусаем, лижем, сосем языки и губы друг друга, стукаясь зубами. Яростно и гортанно рыча.
– Еще, weshah? Еще сильнее? – спрашиваю я, вдавливая ее в подушки, и мощно работая бедрами, с каждым толчком приближаясь к персональным вратам в адский рай. Я там еще не был, только заглянул, и это полное безумие. Алая пелена застилает глаза, сверкая, вспыхивая, огненные языки пляшут по пояснице и позвоночнику, спускаясь ниже. Охх, khara… я чувствую, как горят веки. Черт… Что за хрень? Я отключаюсь, не слышу, что она говорит, или делает. Не понимаю, что делаю сам. Выныриваю внезапно и остро, почти на гребне оргазма, который задерживаю с огромным трудом. Моя ладонь властно касается ее шеи, удерживая, когда Мэл пытается приподняться. Она жалобно всхлипывает, нуждаясь в освобождении. Я замедляюсь, пытаясь перевести дух, делая круговые движения бедрами. Она всхлипывает, дергая запястьями. Весь ее вид кричит о том, насколько она близка.
– Я знаю, что тебе нужно, маленькая распутница, – обжигая ее губы дыханием, шепчу я. – Потрогать тебя там? – скольжу пальцами между нашими телами, безошибочно находя пульсирующий комочек плоти и нажимая на него подушечкой большого пальца.
– Ахх, вот так, Джаред. – она тянется, чтобы поцеловать меня, постанывая от удовольствия, но я отстраняюсь и убираю пальцы с клитора.
– Ты не можешь кончить без этого? – продолжая задавать вопросы, значение которых от нее ускользает.
– Пожалуйста, мне нужно, – упрямо хнычем Мэл.
– Ты будешь нуждаться только в этом, – делаю выразительное мощное движение бедрами. – Когда мы закончим, – добавляю я, вместе с еще одним глубоким и резким толчком.
Отпускаю Мэл, укладываю ее на бок, сгибая стройные ноги в коленях, и вхожу под новым ракурсом. Одна моя ладонь плотно удерживает ее бедра, другая упирается в изголовье кровати.
– Ох… Лана, как узко, – со стоном выдыхаю я, она же просто утыкается лицом в подушку, чтобы приглушить крик. Она такая влажная, что каждый толчок сопровождается характерным звуком, и я снова слетаю за свою грань, ощущая, как она пульсирует вокруг меня. Ее тело содрогается, и я развязываю ее запястья в момент, когда Мэл кричит мое имя, достигая финишной черты.
