– Может и случится то, о чём говорят соседи, может, у моей малышки и отрастут крылья, но это будет не скоро! – подумало дерево, успокаиваясь.
– Глупое дерево, – снова подал голос мальчик,– ведь если у гусенички появятся крылья, то она станет прилетать в гости.
– Ты прав, малыш, но дерево было в этом неуверенно.
– Значит надо всегда быть уверенным, – прошептал маленький Айвен, засыпая. Старик грустно улыбнулся и продолжил: кто знает, может, он рассказывал эту сказку для себя?
– Итак, дерево растило и лелеяло гусеницу, стараясь не думать о будущем.
Гусеница подросла. Она уже не могла ползать по тонким веточкам, на которых, как правило, листья были особенно сочными и нежными. Тонкие ветки могли обломиться, и заботливое дерево строго-настрого запретило ей отползать далеко от ствола. Та выемка, в которой оно когда-то приютило малышку, превратилось в небольшое дупло.
– Не выглядывай слишком часто, – беспокоилось дерево. – Тебя может клюнуть шумная сойка или озорной воробей. Если это случится, то я умру от горя!
Гусеница любила дерево и старалась не причинять ему страданий. Она послушно сидела в дупле, питаясь жёсткой корой близлежащих веток.
– А у нас радость!!! – шумели деревья, что росли дружной рощей. – Гусеницы стали куколками и скоро превратятся в прекрасных бабочек. Какое это счастье – наблюдать за их полётом!
Дерево ничего не ответило, подумав о том, какие всё же жестокие у него соседи. Надо же – радуются предстоящей разлуке?!
– А как ваша питомица? – не унимались соседи. – Она уже стала куколкой?
– Рано ей ещё, – ответило дерево любопытным соседям и умолкло. А вдруг малышка проснётся и услышит то, что ей совсем не следовало знать?
Но гусеница всё-таки узнала о предстоящем превращении.
– Я хочу стать бабочкой, – сказала малышка, выползая из дупла. Она огляделась, выбирая ветку покрепче, чтобы прицепить к ней кокон.
– Я тоже хочу стать бабочкой, – сквозь сон прошептал маленький баронет, – тогда у меня будут крылья, и я улечу далеко-далеко. И маму с собой возьму… А дерево, наверное, обрадовалось?
– Нет, – старый человек тяжело вздохнул. – Дерево очень боялось одиночества…
– Тебе ещё рано, воскликнуло оно.
– Но мне пора отращивать крылья и учиться летать! – воскликнула гусеница, впервые возражая дереву.
– Ты хочешь поскорее оставить меня?! – скорбно прошелестело дерево. – Ты плохая гусеница! Ты не любишь меня… Вот как ты отблагодарила те бессонные ночи, что я проводило в заботах о тебе! Конечно, зачем теперь тебе сидеть в моей поредевшей кроне и слушать, как скрипят мои сухие ветви.
– Я очень люблю тебя, но… мне надо… – со слезами в голосе прошептала гусеница. – Я благодарна за твою доброту, но и ты тоже пойми меня – я ведь появилась на свет для того, чтобы летать!
– Хорошо-хорошо, разве же я против? Лети куда хочешь, можешь отрастить не одну пару крыльев, а целых пять, но только тогда, когда я буду уверено, что с тобой ничего не случится.
– А когда ты будешь уверено? – в голосе гусеницы зазвучала надежда.
– Когда ты вырастешь, – ответило дерево. – Когда научишься видеть опасность и прятаться от врагов.
– А кто такие враги?
– Все, кроме меня, – ответило дерево и, вдруг рассердившись, прикрикнуло: – А ну марш в дупло!
Дереву даже не стало стыдно – оно искренне считало, что его ложь пойдёт малышке на пользу. Если бы дерево хорошо подумало, то оно бы поняло, что заботится только о своих интересах – ведь теперь оно не могло даже представить, что останется в одиночестве!
А послушная гусеница, мечтая получить разрешение стать бабочкой, с энтузиазмом принялась за еду.
Дерево не могло нарадоваться, глядя на свою любимицу. Какое счастье – наконец-то малышка хорошо кушает и не высовывается из дупла.
Иногда гусеница всё-таки выглядывала наружу, спрашивая, когда же она станет большой и сильной.
– Рано ещё, – отвечало дерево, – а ну марш в дупло, тебя продует на сквозняке, ты заболеешь!
Или:
– Немедленно спрячься, я вижу птицу! Я не переживу, если она клюнет тебя!
И гусеница послушно пряталась. Она всё реже и реже выглядывала наружу и скоро совсем перестала показываться.
Дерево этому только радовалось. Наконец-то глупое дитя забыло свою вредную мечту о крыльях.
Гусеница действительно забыла, что хотела летать. Ещё она забыла, что когда-то ей нравилось греться на солнышке и играть, перепрыгивая с ветки на ветку. Как вкусны зелёные листья, гусеница тоже забыла, она привыкла питаться жёсткой древесиной ствола. Дерево так увлеклось воспитанием гусеницы, что не заметило, как пролетело время. Оно даже перестало замечать рощу.
Но однажды соседи радостно зашумели.
– Смотрите! – шелестели деревья, хлопая листьями. – Смотрите, какие они красивые!
– Тихо! Вы разбудите мою малышку! – возмутилось дерево, стоящее на отшибе, но прекрасное зрелище заставило его умолкнуть: над рощей кружился рой бабочек.
Они взмахивали крыльями, переливаясь в солнечных лучах всеми цветами радуги.
– Какие они красивые! – слышалось вокруг.
– Мелковаты, – скептически заметило дерево. – Когда моя гусеница станет бабочкой, то она будет намного крупнее и ярче ваших питомцев!
– А когда она станет бабочкой? – поинтересовались соседи.
– Скоро, – ответило дерево и представило, как все замрут в восхищении, увидев какую огромную бабочку оно вырастило.
В глубине ствола раздался громкий хруст и чавканье. Дерево прислушалось: звуки доносились откуда-то снизу, почти от самых корней.
– Какой же она стала большой и сильной, если прогрызла такое глубокое дупло! – воскликнуло дерево и посмотрело на свои сухие ветви. Листья пожелтели, сморщились и медленно опадали, хотя до осени было ещё далеко.
– Малышка, ты уже большая, и я разрешаю тебе отрастить крылья. Вылезай, я расскажу, как это сделать.
– Не хочу, – послышался из глубины дупла грубый голос.
– Но ты уже выросла, тебе пора учиться быть самостоятельной, – настаивало дерево.
– Зачем? – спросила гусеница.
– Чтобы летать!
– Ты ещё помнишь эти глупые сказки о крыльях? – гусеница расхохоталась – резко и неприятно.
– А ну-ка немедленно вылезай! – рассердилось дерево и привычно начало стыдить гусеницу:
– Ты плохая гусеница, потому что снова расстраиваешь меня.
– Ну уж нет, – возмутилась гусеница, – я хорошая! Я много ем, не высовываюсь на улицу и умею прятаться от врагов. Я всё делаю для того, чтобы ты не беспокоилось обо мне.
