Пока Джейкоб произносил спич, Айвен лихорадочно соображал – откуда появились эти «правильные» люди? Посланцы Джипси? Вряд ли. Скорее всего, они посланы Солом или – как его? – профессором Менгэ. Но как объяснить всё это Джейкобу? Правда слишком невероятна, чтобы в неё поверить.
– Джейкоб, – Айвен встал, подошёл к мистеру Брауну, и, заложив руку за лацкан пиджака, посмотрел обвинителю прямо в глаза. – Прежде всего, попрошу верить слову джентльмена. Я не работаю на иностранную разведку. Я верный подданный Её Императорского Величества Елизаветы. Далее: я, прежде всего, защищаю интересы нашей Родины и никогда не уроню дворянской чести, как не роняли её все двенадцать поколений моих благородных предков!
Джейкоб даже привстал от удивления и восторга.
– Вот это да! Вот это слово благородного человека и джентльмена! – И он порывисто обнял опешившего от такого проявления чувств Айвена. – Но, сынок, даже не зная, что происходит в действительности, чую – дела творятся скверные. Очень скверные! Да и ты тоже хорош гусь, ходишь тут, тень отца Гамлета изображаешь. Я тебя всё в курс дела ввести пытаюсь, ведь тебе же всё достанется, и детям твоим. А ты?! Не то, чтобы котировками акций не поинтересуешься, хотя – дело это сложное, для этого специальные люди есть. Ты даже на инженерные разработки смотришь так, будто я выжил из ума, затащил тебя в шляпный магазин мадам Ренардье, и предлагаю выбрать себе шляпку! Да разве я вечный? Я же умру, и с кем останется моя девочка? А она такая ранимая, такая нежная… – он непритворно всхлипнул, высморкался, и, мелко стуча по паркету каблуками, заговорил снова:
– Я упоминал о разработках урановой смолки в Бельгийском Конго? Упоминал! Так вот, мои головастики из французской лаборатории разработали технологию производства вечных топливных элементов. Уран, что выделяется из смолки, это без преувеличения топливо будущего! И как мне, скажи, заинтересовать тебя? Мне нужен деятельный помощник, которому передам все дела. А что я получил? Что, я тебя спрашиваю?!! Половую тряпку?! Сентиментального чудака, который вместо того, чтобы вникать в суть дел, шарашится по полям и лесам, томно вздыхая? Я бы тебя понял, будь ты поэтом… Слушай, а может, ты действительно поэт? – В голосе будущего тестя мелькнула такая надежда получить понятное, а потому приемлемое объяснение, что Айвен невольно улыбнулся. – Или промышленный шпион? Может, тебя ловко подставили Виккерсы, чтобы ты развалил мою империю? Эх, нет, нет… Не продумать им такую сложную многоходовку, – с сожалением вздохнул Джейкоб. – Ну, да ладно, вот что я решил: значит так, приставляю к твоей баронской особе двух парней. Они будут при тебе неотлучно, поставь им кушетки в гардеробе… Не делай такие глаза, сынок, я знаю, что делаю. Да-да, и даже в отхожее место чтоб под присмотром! Остальные тоже свою задачу знают, в поместье мышь не проскочит мимо них. Не знаю, во что ты вляпался… да, впрочем, это и не важно. Просто знай, на старину Джейкоба можно положиться! И впредь возьми за правило решать проблемы до того, как они возникнут, а не тогда, когда свалятся на голову.
Он порывисто обнял Айвена, похлопал крепкой ладонью по спине, и, не прощаясь, вышел из библиотеки – едва не сбив с ног, Эндрю, вопросительным знаком согнувшегося к замочной скважине. Только когда в доме перестал слышаться смех Джейкоба Брауна – его почему-то развеселило подслушивание дворецкого – баронет позволил себе ещё раз потереть ноющее запястье. Силён, подумал он. Скрипнула дверь, в проёме появилась скорбное лицо старика Эндрю. Он погрозил узловатым пальцем и зловеще предрёк:
– Это добром не кончится. Вспомните бедную Полли…
***
– Как же вам не стыдно!
– В чём дело, Кэтрин?
– Вы, барон Чемберс, член палаты лордов, всё же продвинули закон, запрещающий контакты с параллельными измерениями! – Кэтрин прищурилась, поджала губки, ноздри её точёного носика раздулись, глаза обвиняющее смотрели на дедушку.
– Кэти, милая, я сказал тебе правду. Никакого акта, принятого палатой лордов нет. Путешествия между параллельными мирами запрещены самой природой – это фундаментальный закон дорогая, и я здесь не причём. Я уже говорил тебе это.
– Тогда соблаговолите объяснить, как к нам оттуда переместился летательный аппарат, полный людей? И, что вполне естественно, у каждого были с собой какие-то вещи – оружие, разная мелочь в карманах?
– Ты снова думаешь о материальных благах, Кэтрин, как, впрочем, и все женщины. Разве это главное?
– Может и не главное. Может, ты прав, и такой закон природы действительно существует. Но в этом случае я вправе задать вопрос: почему ничего не случилось с их миром, да и наш в полном порядке?
– А ты уверена, что ничего не случилось? – Нахмурился старый барон. – То, что наш мир цел – заслуга Джипси. Чтобы мы с тобой могли сейчас ехать в этой карете и мирно беседовать, была принесена жертва. Страшная жертва. Тебе действительно интересно узнать всё?
– Как ты можешь сомневаться? Я сгораю от желания услышать, чем же кончилась эта история!
– Ну что ж, до конца осталось не так долго… Однако, сочту нужным предупредить: лучше не старайся заглянуть вперёд, события о которых ты жаждешь услышать, должны быть изложены в их хронологическом порядке.
– Дедушка, но мне ужасно интересно, встретился ли ты с теми людьми? Ты видел их?
– Да. За день до помолвки…
***
За день до помолвки Айвен не находил себе места. Торжественное событие приближалось, но радости не было, напротив, баронет всё больше хмурился, испытывая усталость. После смены в паромобильном цехе он тоже уставал, но, стоило выспаться – и снова чувствовал себя бодро. Сейчас же усталость не проходила, сон стал прерывистым, рвался от каждого звука, а один из телохранителей храпел.
Двое «ребят», приставленных к нему мистером Брауном, изрядно утомляли и без того раздражённого баронета. Джон и Джеймс работали в охране Джейкоба не один год. Мускулистые, широкоплечие, высокие, будто близнецы: одинаково подозрительно щурились, одинаково пружинисто передвигались, одинаково заботились о его безопасности. Порой казалось, что они заслоняют солнце и Айвен с грустью думал: если костоломам покажется, что вредно дышать, без малейшего сомнения зажмут ему нос. Всё валилось из рук, не в силах сосредоточиться на делах, порученных Джейкобом, баронет бесцельно слонялся по дому. Изредка останавливался у окна и, рассеянно оглядывая парк, обязательно натыкался взглядом на кого-нибудь из сотрудников службы безопасности мистера Брауна. Быстро отходил от окна и снова принимался мерить шагами библиотеку, потом зачем-то направлялся в бальный зал, или, чтобы как-то убить время, считал ступени длинных лестниц. Когда же удавалось заставить себя выйти на воздух, то шёл, не глядя под ноги, пока Джон-Джеймс, дышавшие в спину, не начинали осторожно возмущаться.
В лес Айвен не ходил целую неделю. Но в тот, предшествующий празднику день, он обнаружил, что стоит у моста через Серпентайн и с тоской смотрит на тёмную стену деревьев. Сзади слышалось недовольное сопенье Джона-Джеймса. Баронет развернулся и пошёл прочь, убеждая себя, что подобные прогулки обязательно закончатся чем-то плохим. Он не смог бы объяснить себе, чем именно, поскольку сейчас в нём вступили в противоречия чувства. Погода, созвучно тому, что творилось в душе молодого человека, портилась. Ветер сильными порывами пытался сорвать с Айвена шляпу, но тут же стихал, чтобы через мгновенье повторить попытку. По небу быстро плыли тяжёлые, готовые разразиться затяжным дождём, облака. Иногда они разрывались, и в дырах вспыхивало солнце.
