***
– Мэм…Молодая мисс… Молодая хозяйка….
Черт бы побрал этот янки-выговор! Кэти оторвала голову от пожелтевших листов дневника и уставилась на беженку из Нью-Йорка.
– Так это там которые из похоронного бюро. Пришли, спрашивают об оплате за памятник старому барону. Гонять их отсюда?
– Милейшая сколько раз я просила вас не коверкать английский язык? Вы посещаете курсы? Если мне не изменяет память, я распорядилась выделить средства на ваше «отёсывание», если можно так выразится.
– Я учусь .. Я посещаю…Но трудно дается этот ваш имперский произношений. И вообще, чего меня дёргать за язык. Я вообще индианка, вы же, мисс молодая хозяйка, не можете говорить со мной на чероки?
– Погоди, я думала, что Чероки – это твоё имя? – Удивилась Кэтрин.
– Моё настоящее имя знают только духи и мои настоящие родители. Для остальных другое имя. Я сказала его начальнику-экономке, а она не поверила. Меня зовут Тонконогая Стройная Олениха, – произнесла она так серьёзно, что баронесса невольно расхохоталась, взглянув на необъятную талию и богатырские плечи горничной. Та, видимо, поняла, чем вызван смех, потому что сочла нужным пояснить:
– Такая я большая потому и есть, что отец мой был бледнолицый из Сибирии! Ну что, гонять наглых без денег отсюда?
– Нет, нет, – сквозь смех, едва выговорила Кэти, – пригласи этих …гробовщиков…
– Скульпторов, они пять раз мне сказали, что скульпторы, мэм, когда я назвать их могильщики.
– Хорошо, скульпторов. Зови.
В библиотеку вошли двое молодых людей в заляпанных краской блузах.
– Баронесса, мы установили памятник на кладбище. Согласно, последней воли усопшего.
– Простите, джентльмены, не припомню, чтобы заказывала памятник на могилу деда. Видимо, это прошло мимо моего внимания?
– Так это было в завещании. И королевский нотариус, достопочтенный Айзек Томпсон, передал нам пакет с эскизами и фотографией покойного. А мы уж в меру своего таланта… – молодой скульптор не выдержал и улыбнулся. Улыбка вышла смущенная и чуть лукавая.
– Позвольте проводить вас баронесса и… – он покрутил в руках берет, но, взглянув на леди Кэтрин, не стал продолжать фразу. – Я думаю, вам понравится. Изволите посмотреть?
Кэтрин бросила взгляд в зеркало. С отвращением скорчила гримасу, увидев в отражении бледное лицо и чёрные круги под глазами.
– С вашего позволения, я приведу себя в порядок. Мисс… так всё как тебя зовут? Мисс Стройная Олениха… – она снова прыснула.
– Чероки, мэм. Миссис начальник-экономка зовёт меня Черри, мне нравиться.
– Хорошо, пусть будет Черри. Проводи джентльменов в гостиную, там Летти угостит их чем-нибудь.
В спальне она долго смотрела в зеркало, и лишь затем стала одеваться. Хотела надеть любимые домашние брюки, но вовремя вспомнила про траур.
– Господи уже три месяца как дедушки нет! Как летит время…
Внезапная боль утраты скрутила душу:
– Ну почему?.. Почему так внезапно?..
Переодевшись, Кэтрин поправила строгую шляпку с вуалью, с отвращением натянула длинные, до локтей, перчатки и, придерживая подол чёрного платья, вышла из гардеробной.
В холле миссис Перкинс отчитывала нового дворецкого:
– Баронесса не должна давать тебе распоряжений, Джон. То, что хозяйка собирается, для уже тебя приказ – паромобиль должен тут же стоять у парадного входа!
– Но, миссис Перкинс…
– Никаких «но»!
– Так я и пытаюсь вам сказать, что леди Кэтрин ещё с утра распорядилась подать паромобиль, но никуда не поехала. Я велел, чтобы водитель до вечера не смел двигаться с места, и не покидал кабину.
– Да? А что ты молчишь, я тут зря распекаю тебя, трачу силы?! – экономка недовольно поджала губы. – А вот и баронесса! – она поспешила навстречу хозяйке, а дворецкий, тихо проворчав: «И угодило же меня попасть в это женское царство», решил за лучшее удалиться с глаз.
Старое роузвудское кладбище… У надгробий застыли в вечном карауле тёмные туи, вдоль дорожек черными свечами выстроились кипарисы. Место упокоения почётных граждан Роузвуда направо от входа.
– Прошу баронесса. Вот он.
Кэти показалось, что её хватит удар: на знакомой скамейке, той самой «Скамейке Полли», будто живой, опираясь одной рукой на трость, сидел Айвен Джошуа Чемберс. Цилиндр сдвинут на затылок, летнее пальто распахнуто, виден безукоризненный фрак и галстук. Сам джентльмен, повернувшись вполоборота, другой рукой словно собирался щелчком сбросить надоедливое насекомое. Вот и насекомое – на левом плече примостилась приличных размеров гусеница. А ноги… Боже, во что обуты его ноги? Да это же сандалии с тесёмками вокруг голени! Сандалии с крылышками! О Боже, на голых ногах – нижнюю часть туловища прикрывает шотландский килт. А вот и черепаха! Рядом, на скамье. Будто только что пыталась залезть человеку на колено, и опрокинулась навзничь. Но, беспомощно суча лапками, она вытянула морщинистую шею и глядит влюбленными глазами на усмехающегося борона Чемберса. Неизвестно какими ухищрениями скульптор передал лёгкое насмешливое веселье, исходящее от её деда, но у него это получилось.
– Более… – растерянно протянула Кэти, – более чем оригинально.
– Миледи недовольна работой? – старший скульптор поднял вверх брови.
– «Юджин Симмонс, лауреат премии Британской империи, молодой, но очень известный скульптор – внезапно вспомнила она.– Так вот кого нанял дедушка для завершения своей последней сказки – грустной сказки про Весёлую рощу…», но вслух сказала:
– Что вы, что вы. Но это так неожиданно и сэр Айвен как живой. Вы знали его лично?
– Не только знал, но и многим ему обязан. Благодаря его стипендиям я выучился, повидал мир и стал тем, кем стал. Кстати, обратите внимание на набалдажник трости – согласно его распоряжению, он сделан в форме гранённого кристалла. Ювелиры долго бились над огранкой, придавая минералу форму георгина. Потом их работу поместили в стеклянную сферу. Собственно, Она и есть элемент трости. Кторый скрыт под рукой. Жаль. Я не могу вам показать этого. Но пока я не соединил элементы памятника, рукоять просто уникально преломляла свет – но только при определённом освещении.
– Прекрасная работа, вижу, дедушка не зря потратил деньги на ваше обучение. Я распоряжусь об оплате, идите, мне хочется побыть одной…
Кэти долго стояла неподвижно.
«Почему ничего не сказал? Почему одни намёки, ребусы и шарады? Всё передо мной – надо только соединить части головоломки» – думала она, чувствуя себя беспомощней перевёрнутой черепашки.
– Я поняла, поняла! – Вдруг закричала Кэтрин. Она развернулась, подобрала юбки и побежала с кладбища. – Он ведь всё сказал! Просто я не понимала!
А каменный человек остался сидеть на скамье, с усмешкой разглядывая ползущую по плечу гусеницу…
