– Долго вы, – вместо приветствия заметил Юрий.
– Как только, так сразу, – буркнул Антон. – Что у тебя.
– Хреново у меня, – пожал плечами опер. – Работы вагон и маленькая тележка, а я тут торчу, хотя ясно, что ничего сверхъестественного не произошло.
– Тогда чего тебя сюда пригнали?
– Да померещилось что-то кому-то. То ли птички огненные летали, то ли еще какая-то ерунда, – опер сплюнул на покрытый копотью снег. – Пока очевидцы говорят одно – компания одна из местных хорошо гуляла. Потом что-то не поделили с торговцами в ларьке. То ли им в долг не дали бутылку, то ли еще что, но попытались из машины бензин слить. Вроде даже удачно. Потом облили точку и подожгли. Ну и машину заодно, чтобы следы замести. А они тут стоят кучно, одна рванула, и дальше пошло.
– А барак? – заметил Антон.
– А вот с бараком и связана та самая тайна. То ли феникс перо обронил, то ли жар-птица завелась, то ли банальная неосторожность. Дом старый, полыхнуло практически мгновенно.
– Кто-нибудь… – Таня почувствовала, как дрожит голос. – Кто-нибудь выжил?
– Пока не знаем, – вздохнул мужчина. – Выясняем.
– Понятно.
– Пока посиди в машине, нечего мерзнуть, – предложил ей мужчина, после чего окликнул напарника, – Темыч, девушку пусти в тепло.
Таня забралась в милицейскую машину. Почти в этот самый момент у нее зазвонил телефон – та самая соседка, с которой они недавно общались.
– Да, Анна Васильевна, – выдохнула она.
– Ой, Танечка, – донеслось до нее. – Тут такое случилось. Даже не знаю, как и сказать. Просто кошмар…
– Я уже все знаю, – спокойно произнесла девушка. – Мы здесь, ждем, когда что-то известно станет.
– А, ну хорошо. Держись, милая.
Соседка отключилась, а Таня несколько минут смотрела на погасший экран телефона. Пока никто еще не смотрел, что же осталось в бараке, где она прожила почти всю свою недолгую жизнь. Но, судя по тому, что от него осталось, поиски могут занять изрядно времени. Часть пролетов обвалилась, но что-то уцелело. И попасть в некоторые квартиры без помощи специального снаряжения невозможно. Вот только девушка понимала, то самое, о чем говорила Лика, сбылось. Ее мать погибла окончательно. Погибла или в огне, или надышавшись угарным газом. Может, они успели дойти до того состояния, когда уже ничего не чувствуешь и не понимаешь. А если нет?
Горло сжал комок, а на глазах выступили слезы. Ведь это же страшно, умирать в огне, понимая, что происходит, и не имея возможности ничего сделать. Пусть в последние годы мать и вела себя так, что было страшно, но, все-таки, она мать. И не важно, какой она была долгое время, такой смерти она не заслужила.
– Таня, – забрался в машину Юрка, в то время как Антон с другими сотрудниками обходили вокруг дома. – Понимаю, что не лучшее время для разговоров. Но лучше сейчас, пока тебя не пытаются доставать все возможные и невозможные службы.
– Да, хорошо, – девушка сделала глубокий вдох, потом медленно выдохнула. – Что от меня надо.
– Для начала – мелочи. Вы с Тохой съездите в одну лабораторию. Они уже в курсе. Сдашь материал для опознания по ДНК. Все равно если кто и был в том доме, опознавать визуально там нечего. Думаю, ты понимаешь.
– Да, – кивнула она. – Тут все ясно.
– Хорошо, – он сделал пометку в блокноте. – Второй вопрос – документы на квартиру. На кого она была оформлена, ну и прочие дела. Надо будет заняться восстановлением.
– Не надо, – девушка улыбнулась, только улыбка была печальной. – Квартира на меня была оформлена. Точнее, сначала на папу, но, когда он заболел, сделал дарственную. Понимал, что так оформить я ничего не смогу. Сейчас все бумаги в банковской ячейке хранятся.
– Это хорошо. Значит, не тяни, подавай на компенсацию утерянного жилья. Надо будет съездить в клинику, где тебя лечили. Григорьич бумаги выдаст, приложишь их к собственности. С этим делом придется побегать, если хочешь квартиру в городе, а не там, куда добираться на пяти транспортах, а потом еще пешком по темному лесу. Ну да Тоха проследит. И мы с Вадимом посодействуем через наши конторы. Получишь все, что тебе причитается. А то народ ушлый, увидят, что девчонка молодая, бюрократию не знает, и обеспечат себе домик на берегу залива, а тебе очередной барак.
– Спасибо, – об этом Таня сама бы даже и не подумала.
– Ну и последнее, самое неприятное, – Юрий задумчиво посмотрел на девушку. – Надо будет заняться похоронами. Много не надо. Гроб простой, все равно в закрытом хоронить. И место на кладбище. С последним тоже пусть кровосос помогает. У него среди клиентов должен найтись кто-то со связями в похоронной сфере. Или пусть клан подключает. А то тоже обиралово приличное. Уж извини, что я так все это говорю, но иначе не могу. Профессиональная деформация, да и знаю лично несколько товарищей. Прибил бы, будь такая возможность.
– Поняла, – девушка в очередной раз кивнула. – Я Антону уже и без того должна. Если бы не он…
– Вот о деньгах не думай даже. У нас у всех есть и связи и деньги. У меня, к примеру, отец в Штатах преподает, – усмехнулся опер. – Миллионами не ворочает, но хороший технарь может там хорошо устроиться. Я уже сто раз говорил, а он все нам деньги переводит. Типа на внуков. При том, что на каждого внука уже счет в банке открыт. Так что помочь тебе деньгами проблемы не составит. Мы и не заметим. И самое главное, Таня, о чем ты должна помнить. Ты ни в чем не виновата. Даже если бы ты оказалась дома, еще неизвестно, смогла бы ты что-то изменить, или тебя потом тоже опознавали бы вместе со всеми. Лика утверждает, что вариантов быть не могло. С учетом показаний свидетелей, я склонен верить жене. Может, дом и не поджигал никто, но вокруг все хорошо горело, и хватило бы нескольких искр, чтобы ваш сарай полыхнул. Погода морозная стояла, но сухая. Ни туманов, ни оттепелей. В окна влетело несколько искр и занялось все, скорее всего. А там гори – не хочу, все условия.
Девушка не ответила. Да, понятно, что она не смогла бы остановить всю эту кодлу, если бы им приспичило самим себя поджечь. Вполне вероятно, находись она в доме, могло случиться так, что она сама решила бы устроить пожар, лишь бы эти получили свое. Чувство вины было не из-за того, что она не попыталась предотвратить. Скорее потому, что могла активнее пытаться влиять на мать. Но теперь уже поздно.
Снаружи постучали по машине. Юрий опустил стекло.
– Шеф, тушить мы все закончили. Ребята пошли смотреть, что там твориться. Говорят, все почти насквозь, внутри завал балок и досок. Перекрытия почти все провалились. Так что тела, если есть, скорее всего, на первом этаже лежат, – доложил пожарный. – Сказали, если есть желание, можешь зайти. Только осторожно. И топчи не сильно, нам еще разбираться, откуда полыхнуло. Все, что не упало, потом другие ребята уронят и осмотрят, что упадет.
– Спасибо, сейчас подойду, – милиционер снова поднял стекло.
