Она внимательно вслушалась в его голос, усталый, надломленный и хрипловатый.
– Ты пил, – скорее утверждение, чем вопрос.
– Да. Как и ты, кстати.
– Откуда ты знаешь? – удивилась она и вся собралась, стараясь согнать хмель усилием мысли.
– Чувствуется. Только не вычитывай меня, ладно? Я же тебе ничего не говорю.
В этот момент дверь на балкон открылась.
– Кристина, вот ты где! Идем играть, а то Вадик без тебя все продует.
Девушка прикрыла мобильный ладонью.
– Сейчас. Я поговорю еще пять минут и приду. Играйте пока без меня, я скоро.
– Это родители твои? Нормально все? Ты скажи, мы здесь ничего, просто отдыхаем. И домой тебя проводим, если надо. Вон, Вадик и проводит.
– Это не родители. Идите уже. Я скоро.
На самом деле она не была уверена, что пяти минут ей хватит. У нее были вопросы к Герману.
– Почему ты трубку не брал? Что-то случилось?
– Пожалуй, случилось. Долго рассказывать… – уклончиво начал Герман.
– Не темни, выкладывай, а то обижусь. Из-за чего я не могла так долго дозвониться до тебя?
– Хорошо, – он вздохнул. – Ты не могла до меня дозвониться потому, что мой телефон разбился. Вернее, я его разбил.
– Зачем?
– Случайно.
– А другой купить? Не поверю, что у тебя не нашлось на это денег.
– У меня не было на это времени. И я был… – он замялся, подбирая слова, – …не в том состоянии. Я до сих пор, как ты верно подметила, немного не в том состоянии.
Она услышала, как он затянулся.
– То есть, ты все это время пил?
«А я-то, дура, ехать к тебе собиралась».
Герман продолжил:
– Ну, не только. И не все время. Но только сейчас более или менее начал в себя приходить. Прости, если я жалуюсь, – снова затянулся. – Мне очень хотелось поговорить с тобой. Кроме тебя, мне некому больше особо довериться. Даже тебе я не могу сказать всего.
Терпение Кристины было на исходе:
– Герман, объясни мне все-таки, что у тебя произошло?
Он молчал. Она ждала. Наконец:
– Мама… Кхм, – он прокашлялся, чтобы голос стал тверже. – Моя мать погибла.
Кристина прикрыла рот ладонью. Она ожидала чего-то подобного, когда строила разные предположения, но по правде не была готова.
– Господи! Как это произошло?
– Автокатастрофа. Ее машина слетела с дороги и загорелась.
Девушка ухватилась за перила балкона, так как после этих слов ее коленки сами собой начали подламываться.
– Не может быть!
Герман молчал. Было слышно, как он курит.
– Это так странно…
– Скорее страшно, чем странно, – поправил голос на том конце.
Кристина опомнилась и поняла, что говорит не то.
– Герман, мне очень жаль. Что я могу сделать для тебя? Может, приехать?
– Нет, не нужно беспокоиться. Все уже позади. Похороны были сегодня.
– Ясно. Мне, правда, очень, очень жаль. Я так и думала, что ты неспроста не отвечаешь на звонки, но надеялась, что все же ничего страшного не произошло. Выходит, ошиблась. Как ты? – вся ее досада на него мигом прошла, уступив место жалости и состраданию.
– Уже лучше. Я звоню сказать, что, возможно, снова пропаду на пару дней или, может, недель. Но на этот раз тебе не стоит волноваться. Я сам тебе позвоню, когда вернусь. Хорошо?
– Ну… Ладно, но куда ты собираешься пропасть?
– Потом. Все потом расскажу. Просто сейчас эти разговоры… В двух словах – нужно время. Но когда-нибудь я все тебе объясню. Обещаю.
– Хорошо. Но я все равно за тебя переживаю.
Он усмехнулся:
– Я уже не повод для беспокойства. Переживать стоит кое-кому другому, – его голос стал злым и холодным. – Хотя переживания вряд ли теперь помогут.
– О чем ты?
– Так, ни о чём. Просто мысли вслух. Все потом. А сейчас иди к друзьям развлекайся. Постарайся не налегать на спиртное и не слишком обнадеживать этого Вадима. И возьми такси, когда соберешься домой.
Она и не планировала никого обнадеживать. Окончив телефонный разговор, Кристина засобиралась домой, ко всеобщему огорчению.
Ей нужно было много о чем подумать.
Глава 18
С момента прогулки в парке успело пройти несколько недель. Зима уже подходила к концу и начинала сдавать свои позиции. Солнечных дней становилось все больше, с крыш капало.
Кристина была с головой завалена работой и учебой так, что времени на встречи с Германом у нее почти не оставалось. Они либо созванивались, либо иногда вместе пили кофе в кафе рядом с офисом Кристины. И в тайне девушка была этому даже рада.
Герман притягивал ее к себе, все в нем завораживало: голос, взгляд, движения, жесты, даже запах. Тонкий букет из едва уловимых ноток парфюма, сигарет, которые он курит, и самого нежного и слабого запаха – запаха его кожи и его самого. Ощущая все это вместе, Кристина теряла контроль над собой, и это пугало ее.
Он теперь ни на чем не настаивал. Вместо этого ее странный новый парень начал присылать ей цветы раз в несколько дней к дверям квартиры или на работу. Иногда к букету прилагалась коробка дорогих конфет или пирожных. И эта его деликатность, умение держаться на расстоянии, но создавать чувство незримого присутствия еще больше покоряли Кристину и одновременно с тем вызывали раздражение.
– Не могу этого понять. Чувство, будто здесь, – она ткнула себе пальцем в грудь, – у меня засел рыболовный крючок, и Герман просто сматывает леску, подтягивая меня к себе чуть ли не против воли.
– Это не он, рыбка моя. Это Амур – бог любви, – Ника только улыбалась всем ее рассказам. Как бы Кристина не силилась объяснить, чего-то ее подруга все же не понимала. – Как можно винить мужчину в том, что он любящий, внимательный, щедрый, деликатный?! Идеальный…
– Никто и не винит его. Но раньше все было иначе. Он, как будто, был мне ближе. Хотя, честно признаться, были некоторые странности, которые меня еще тогда настораживали.
– Например?
– Ну… например… хотя ладно, с этим я сама решу. Короче, я не до конца разобралась в себе и в ситуации.
– Ну да, ну да. А хочешь знать мое мнение? Раньше все было иначе потому, что ты была маленькой девочкой и потому честно дружила с ним, а не выпрыгивала из штанов, как сейчас. Но дружба была в одни ворота, он-то иначе все воспринимал, глубже, серьезнее. А теперь вы на равных. И это другой уровень ответственности. И он требует от тебя бОльшего. Вот ты и маешься.
