Опальная подруга уже была здесь. Она сидела за дальним столиком, и перед ней только что поставили большую пиццу.
– Надеюсь, ты не для себя одной это заказала? Умираю с голоду, – Кристина старалась мило улыбаться и быть доброжелательной.
– Угощайся, – Ника говорила холодно, не глядя на подругу.
Кристина сделала вид, что не замечает этого, спокойно разделась и, сев напротив, переложила на отдельную тарелку самый большой кусок.
– Поехали! – в шутку скомандовала она, но, поняв, что смеяться никто не собирается, пояснила: – Я просто сегодня без завтрака. Проспала. Даже чая попить не успела.
Она принялась с аппетитом уминать пиццу, старательно изображая беззаботность, что давалось тяжело, так как девушка напротив нее не отвечала на ее слова и даже ни разу не взглянула ей в лицо.
Первый кусок пиццы был доеден, а молчание продолжалось. Кристина еще не придумала, с чего начать, потому невозмутимо снова потянулась к большой тарелке. Ника внезапно выпалила:
– Так и будешь тупо есть?
Кристина пожала плечами.
– Я просто не тороплю тебя с рассказом. Но если это тебя напрягает, то давай начнем. Расскажи же мне, наконец, что у тебя случилось такого, что ты вдруг пропала?
– Честно говоря, я пришла сюда не за тем, чтобы тебе что-то объяснять, – ее лицо ожесточилось, губы вытянулись в две напряженные струнки. Кристина никогда раньше не видела ее такой. – Я хочу, чтобы ты мне рассказала кое-что.
– Отлично. И что же?
– То, что скрыла от меня в самом начале. Настоящую историю. Полностью. То, что у тебя что-то было с Алексом!
Поначалу Кристина чуть не подавилась пиццей, а затем рассмеялась:
– Что-о-о??? Что это ты такое придумала?! Кто тебе сказал эту глупость?
Но Ника отнюдь не шутила. Ее лицо было все таким же непроницаемым, когда она продолжила:
– Мне не нужно, чтобы кто-то мне что-то говорил, когда все и так видно.
– Да ты у нас, оказывается, ясновидящая, Ванга. Тебе надо на телевиденье. Там про таких сейчас любят всякие шоу по сто сезонов снимать!
– Прекрати паясничать!
– Ну ладно, ладно, я просто немного не ожидала.
– А я не ожидала от тебя, подруга! Могла бы просто рассказать мне с самого начала, а не выдумывать какие-то доводы, чтобы отбить у меня интерес. Могла бы честно сказать, что хочешь оставить при себе их обоих. Но нет, ты ничего мне не объяснила. Так-то ты ценишь нашу дружбу, да?
Кристина перестала улыбаться и отложила вилку.
– Я ценю нашу дружбу. Возможно даже больше, чем нужно. Потому что ты сейчас говоришь мне гадости, которых я не заслуживаю. Обоих! Ф-ф! – Кристина презрительно фыркнула. – Ничего у меня с Александром Марешем никогда не было, если не считать одной эмоциональной сцены в больнице несколько лет назад. Только вот он не признавался мне в любви, а орал, брызгая слюной. Я не знаю, что ты там себе напридумывала, но это точно что-то далекое от реальности. Не понятно, что на тебя вдруг нашло. Может, ты головой ударилась?
– Алекс бросил меня, вот, что нашло.
– Мне очень жаль! Причем тут я?! – отрезала она в ответ.
– Он бросил меня из-за тебя! – произнеся, Ника, кажется, сама испугалась своих слов, затем добавила: – Конечно, не в прямом смысле, но… блин…
Кристина жутко злилась и потому продолжала напирать:
– Как это может быть – «не в прямом смысле»? Если я причина, то хочу знать, что сделала.
– Да не ты. Картина. Твой портрет. Понимаешь?
Ника опустила глаза. Было видно, что девушка уже почти готова заплакать. Она по-прежнему смотрела себе в тарелку, не глядя на Кристину, но теперь уже как-то по-другому. Вдруг слова сами полились из нее рекой:
– Короче, я помогала Алексу с переездом. Мы выносили вещи, и в конце осталась только картина. И я сказала, что лучше ее не брать. Сначала в шутку. Но он так болезненно это воспринял, что мне даже стало обидно. И я сказала, что мне эта вещь и его отношение неприятны. И я сказала, что не хочу видеть ее в его квартире. Тогда он сказал, что я и не увижу. Потому что не переступлю больше порог его дома.
– И вы поссорились?
Ника молча кивнула, глядя на стол у себя под носом, на который упала маленькая прозрачная капля.
– И не помирились пока?
– М-м.
– Это, конечно, очень печально, но причем тут я?
– Ну, а кто??? – Ника подняла лицо, глядя в глаза Кристины почти с мольбой, по ее щекам бежали слезы. – Почему твой портрет ему важнее меня? Я пыталась поговорить с ним, но он не отвечает на звонки и сообщения. Ничего! Тишина, как будто меня нет!
– О-о-о, мне это знакомо, – съязвила девушка.
– Ну, не начинай! Я, может, и не права, но в чем тогда дело?!
– Знаешь, ты только успокойся…
– Да ну тебя!
Ника махнула на нее рукой и отвернулась в сторону, но слезы сами катились у нее из глаз помимо ее воли. Она выглядела такой несчастной, что весь гнев Кристины испарился, будто его и не было. Ей захотелось обнять подругу, такую глупую и такую разбитую, но она сдержалась и вместо этого просто сказала:
– Послушай, я знаю Алекса не слишком хорошо, но, во всяком случае, дольше твоего. И то, что ты насочиняла тут на его счет, неправдоподобно. Ничего у нас с ним никогда не было и быть не могло. Уж прости, но он меня просто не интересует.
– А ты его, похоже, еще как интересуешь!
– Бред! Будь это правдой, я бы уж точно знала.
«Не говоря о Германе. Он бы открутил ему голову и поставил ее на каминную полку в доме отца, не меньше».
– Но как тогда объяснить…? – Ника не закончила фразу, слезы мешали ей.
– Как? Да просто. Это простое упрямство и неумение учиться на своих ошибках. Он уже попадал в историю из-за этой несчастной картины, но, видимо, не вынес из этого полезный урок, что вещи – это вещи, а люди – это люди.
Ника понемногу начала успокаиваться, но голос у нее был севший:
– Видимо, я ему не дороже вещей.
– Не говори ерунды. Может, и дороже, но вещи не указывают ему, что делать и как жить. Я думаю, дело вовсе не в картине, и эта история могла случиться из-за чего угодно, хоть из-за пары носков. Вы вместе совсем недавно, и вдруг ты начинаешь решать за него.
– Да не решала я! – почти выкрикнула Ника.
– Но ему так не показалось! – повысила в ответ голос Кристина.
Затем повисла пауза, заполненная людским гомоном субботнего утра. Ника молчала, потупившись. Подруга продолжила как можно более деликатно:
– Знаешь, я не думаю, что ты права. Я бы тоже хотела, чтобы подобных вещей не было поблизости с моим мужчиной. И картину эту я ненавижу. Если хочешь знать, я потому и разрешила забрать ее, чтоб только не видеть. Так что… Ты просто выбрала неудачный момент.
