Солнце уже скрылось за домами. Герман шел один, неспеша. Темные очки висели прицепленные к вороту легкой линяло-бордовой футболки. Светлые льняные брюки были чуть измяты, но это его не тревожило. Он брел сквозь толпу, кажется, без всякой цели, однако это была лишь видимость. Впереди маячил поплавком парень-мулат. Широкие шорты, огромная майка, кепка-бомбер. Он тоже гулял один, иногда здоровался с кем-то из знакомой молодежи, тусовавшейся тут же. Герман держался в стороне, на большом расстоянии, но ни разу не позволил толпе скрыть от него этого парня. Невидимая леска будто держала их рядом друг с другом, иногда чуть сокращая расстояние, но затем отпуская жертву вновь.
Внезапно, охотника отвлек оклик:
– Герман!
Голос был знакомым. Бессмертный замер и обернулся. Да, ошибиться было невозможно. Его нагонял мужчина в классическом белом костюме, с черными волосами в хвост. Он ловко обходил отдыхающих, виляя в толпе, пока, наконец, не достиг цели.
Герман протянул вперед руку.
– Здравствуй, Влад!
– Здравствуй, сын, – Владислав крепко пожал предложенную ладонь. – Не помешал?
– Если честно, помешал, но не слишком.
Наследник рода обернулся и нашел глазами свою цель, затем кивнул отцу в ее направлении:
– Пройдемся?
– Да, охотно.
Владислав Мареш положил руки в карманы легких летних брюк. Он немного помолчал, наблюдая за своим спутником. Глаза Германа неотрывно следили за удаляющимся темнокожим парнем.
– Развлекаешься, как я вижу. Решил побаловать себя охотой?
– Да, а почему бы и нет? То дело с проверкой машин я закончил. Все тихо, ничего нет. Должно быть, ошибка на донорской станции, просто единичный случай.
– Но проверить было нужно.
Герман согласно кивнул в ответ. Влад неожиданно спросил:
– Почему именно этот парень? С виду славный, мне нравится.
– Да, он отличный малый. В редкий день уходит отсюда ни с чем. Кошельки, сумки, иногда даже часы. За ним очень интересно наблюдать. Будет печально лишиться такого развлечения, но…
Влад усмехнулся и, глядя себе под ноги, покачал головой.
– Хочешь сделать этот мир лучше?
– Не хочу, – твердо ответил сын.
– Но какова же тогда цель?
– Он – моя цель. На этом все.
– Так просто?
Младший бессмертный пожал плечами.
– Да, так просто. Я прекрасно понимаю, что этот мир никогда не станет лучше. На смену этому парню придут другие, территория не будет пустовать. Можно убивать убийц, воров, насильников. Можно. Но мир это вряд ли спасет.
– Так зачем же тогда?
Герман прямо посмотрел на отца, рискуя упустить уже сильно отдалившуюся добычу.
– А почему нет? Лучше их, чем других. К тому же это интересно, – он снова перевел взгляд на уличного вора вдалеке. – Сначала ищешь его в толпе. Может, узнаешь о его «подвигах» из новостей. Слушаешь эфир, выслеживаешь. Какое-то время держишься в стороне, но иногда можно даже показаться. Это бывает увлекательно – напугать того, кто думает, что кроме полиции ему нечего бояться. И потом, наконец, убить.
– Кровь убийц самая лучшая, – отвлеченно заметил Влад.
– Да, пожалуй. В ней самые ценные воспоминания. Мне не интересно смотреть на картинки из прошлого обычного человека. Первая любовь, скандал на работе, измена жене – это все миллион раз виданные вещи. Их достаточно и в донорской крови. А вот подобный опыт и эмоции можно найти только у особенной жертвы.
– Завораживает, не так ли?
– Вот именно.
– И что, вот прямо никакой высшей цели? Даже надежды нет?
– Нет, – равнодушно ответил Герман.
– Ты настолько совершенен, что это даже скучно. Вот Алекс не такой. Его заботят подобные вещи, он мучается угрызениями совести.
– Меня заботит другое.
– Семья?
Герман молчал.
– Может, Кристина.
По тому, как сын чуть скосил глаза на него, Влад понял, что угадал. Он улыбнулся.
– Вот о ней-то я и хочу с тобой поговорить. Она хорошая девочка, но нужно сделать так, чтобы она замолчала.
– О чем ты? – рассеянно спросил наследник рода, поглощенный слежкой.
– Мне доложили, что некая барышня носится, как шаровая молния, по всем лабораториям Питера, сдавая на анализ свою кровь и рассказывая странные вещи. Ты должен ее угомонить. Это может быть опасно.
Герман отвлекся от своего занятия и прямо глянул на отца.
– Откуда ты знаешь, что это правда?
– У меня есть свои источники. И когда тебе разом двое информаторов, не связанных между собой, говорят одно и то же, это повод им верить. Так что момент настал. Тебе стоит наведаться к ней. Предлог у тебя для этого есть самый официальный.
В ответ послышался тяжелый вздох.
– Я не могу. До суда нахожусь под подпиской о невыезде. Мне запрещено покидать штат.
– Это из-за той истории с мертвым актеришкой?
– Да, из-за этого.
– Я и не знал, – удивился Владислав. – Что ж, подключу своих людей, чтобы побыстрее с этим разобраться.
– Только смотри, чтобы не как в старые добрые. Если начнут пропадать люди, это может изрядно подмочить мою репутацию.
– Твою человеческую репутацию, ты хочешь сказать?
– Да, ее. Если ты вводишь меня в бизнес, если я начинаю мелькать на сделках… на сделках с людьми, то о таких вещах нельзя забывать.
– Ну, на этот счет будь спокоен. Только гуманные методы решения вопросов. Только подкуп.
Герман согласно кивнул.
– Вот и славно. Но ты все же подумай, – продолжал Влад, – над тем, чтобы как-то связаться с моей без пяти минут невесткой и сделать так, чтобы она не отбрасывала тень и не сеяла панику.
– Да что тут думать? В моем нынешнем положении остается всего один способ. Зато надежный и проверенный.
– Отправить Алекса?
– Ну а как еще? Я бы, конечно, и сам с радостью навестил ее, когда решится вопрос с этим несчастным случаем, но зачем время терять?
Герман чуть прибавил шаг, чтобы не упустить из виду маячившего вдалеке парня в бомбере.
– Так все же несчастный случай?
Вместо ответа молодой бессмертный вильнул в сторону, пропуская группу молодых людей.
– Герман.
– Что?
– Ответь мне честно, это был несчастный случай? Ты не хотел его убивать?
Тот вздохнул.
– Скажем так, это не было спланированной акцией. Конечно же, когда он швырнул в меня бокал, желание прикончить его на месте было огромным. Но я этого, как видишь, не сделал. Просто не сдержался до конца, на мгновение утратил контроль. Сам не понимаю до сих пор, как это получилось.
