Эстель была вынуждена согласиться с мудростью опытной женщины и решила лишний раз не мучить себя ненужными сомнениями, а спокойно дожидаться возвращения Альваро. В конце концов, у маркиза действительно могут быть свои дела и обязанности, рассудительно подумала невеста.
Правда даже себе девушка боялась признаться, что на самом деле порадовалась отсрочке встречи. Ещё по дороге в Мадрид в её душе засела тревога, и чем ближе они подъезжали к столице, тем больший страх от предстоящего свидания с женихом охватывал бедняжку. Эстель до конца не понимала, как ей себя вести и что говорить мужчине. Долорес рядом не было, и некому было поддержать бедняжку. Графиня Кастильо своей энергией придавала ей силы и уверенности, но чем дольше Эстель оставалась наедине с собой, тем больше таяла её уверенность: сможет ли она обмануть жениха? Но в то же время она просто цепенела от ужаса, когда представляла, что её близость с пиратом может открыться.
«В конце концов, – убеждала себя бывшая пленница, – я не виновата в том, что со мной произошло. Когда пираты разоряли города Нового Света, или целые армии проходили через страны, никому не приходило в голову осуждать обесчещенных женщин, которых не смогли защитить их мужчины». Правда Эстель тут же слышала укоры собственной совести, упрекающей хозяйку в том, что на самом деле она изменила жениху в чувственном отношении, и именно это и терзало испанку больше всего.
Время шло, и неумолимо приближался час встречи с Альваро. И вот возле дома барона дель Маркоса раздался цокот копыт. Эстель подошла к окну и узнала в визитёрах отца и сына дель Касадо. Сердце девушки перепуганной птичкой лихорадочно заметалось в груди, пытаясь буквально вырваться на волю и улететь. Но бежать было некуда, и Эстель робко наблюдала за молодым человеком.
Да, её жених был просто великолепен! Горделивая осанка королевского придворного притягивала взгляд, он раздался в плечах, приобрёл уверенный взгляд взрослого мужчины и сделался ещё более привлекательным. Одежда Альваро отличалась изысканностью, похоже, гранд следовал веяньям последней моды. Не в силах отогнать нахлынувшее смятение девушка глубоко вздохнула, а надежда на то, что ей удастся благодаря любви жениха избавиться от чувства к пирату, снова завладела её сердцем.
Тут зашла сияющая Фиделина и позвала хозяйку выразить почтение гостям. Взглянув в зеркало, и убедившись, что выглядит она превосходно, сеньорита, дрожа от волнения, направилась в гостиную. Заметив лихорадочно горящие глаза воспитанницы, дуэнья ободряюще улыбнулась, и женщины перешагнули порог. При виде дам мужчины сразу поднялись с диванов, и Эстель поймала на себе восторженный взгляд жениха. Молодой человек направился к ней навстречу и, поклонившись, поцеловал руку:
– Сеньорита, наконец-то я вижу вас, – взволновано проговорил Альваро.
Растерянно улыбнувшись, девушка робко взглянула в глаза жениха. Да, он действительно красив: волосы, черты лица, фигура – природа немало постаралась, собрав в одном человеке столько достоинств. «Возможно, на корабле это было просто наваждение?» – с замиранием сердца размышляла Эстель. Пират просто околдовал её, и вот теперь, когда она со своим женихом, чары растают, надеялась сеньорита. Альваро явно не в силах оторвать взора от невесты, нехотя выпустил её ручку, и страхи девушки насчёт того, что за долгую разлуку жених остыл к ней, казались теперь глупыми и неоправданными.
Молодой гранд и вправду любовался невестой. В Испании красота Эстель была исключительно редкой, а потому особенно ценной. За долгое время пребывания части страны под маврами испанцы во многом переняли и внешние черты арабов: встретить светловолосых и голубоглазых граждан стало невероятно сложно. Сам Альваро выгодно отличался от испанских мужчин более светлым цветом волос и серыми глазами, а его невеста при дворе должна и вовсе произвести настоящий фурор.
Продолжая самозабвенно пялиться на девушку, маркиз с торжеством осознавал: столь прекрасный цветок вскоре будет принадлежать только ему. В этом сеньор ни на минуту не сомневался, о чем откровенно и высказался, попутно сделав комплимент Эстель.
Скромно присев на краешек дивана, девушка почти не участвовала в беседе мужчин. Господа порадовались благополучному возвращению барона и его дочери на родину, посочувствовали невзгодам, выпавшим на их долю, не забыли восхититься храбростью сеньориты и поинтересоваться её самочувствием. Явно не готовая к всеобщему вниманию Эстель, смущённо потупив глаза, вежливо отвечала и благодарила гостей за проявленное участие.
Отец жениха, дон Ромеро, не без удовольствия наблюдал за будущей невесткой, в душе соглашаясь с сыном: такой девушки в Мадриде не сыскать! Изначально сеньор дель Касадо не испытывал особого восторга от выбора отпрыска. Приданое сеньориты было вполне приличным, но не отличалось заоблачными суммами, на которые рассчитывал старший гранд. Если честно, он мечтал найти для сына более богатую партию. Но Альваро настаивал на помолвке с Эстель, и именно чарующий облик девушки смирила Ромеро с её приданым. Зная нравы двора, тщеславный папаша прикинул, что красота – тоже хорошо продаваемый товар, и согласился.
Когда Эстель попала в лапы пиратов и фактически лишилась приданого, сеньор Касадо был сильно раздосадован. Честно говоря, он больше переживал не за девушку, а за деньги. Ему вовсе не хотелось женить единственного наследника на бесприданнице, и герцог уже в открытую предлагал сыну отказаться от брака с сеньоритой дель Маркос. Но Альваро гордо ответил, что он человек чести и не нарушит данного обещания, тем более из-за материальных трудностей невесты, и отцу, как всякому испанцу, кичащемуся своим именем и ставящему честь превыше всего, пришлось смириться с решением сына.
Правда, когда несчастный сеньор Маркос обратился к приятелю за помощью, дон Ромеро нашел гениальный способ получить хороший куш и остался очень довольным своей идей. А обобрав друга, сеньор не испытывал при этом ни малейшего угрызения совести. Правда, всякий раз, когда заходил разговор о женитьбе, отец упрекал сына, что он берёт в жёны нищенку без песо за душой, но в ответ Альваро гордо фыркал, заявляя, что любит Эстель и не изменит своему слову ни при каких обстоятельствах. Сеньор дель Касадо только с раздражением пожимал плечами, но всё же, опасаясь общественного осуждения, сильно не настаивал.
Теперь, разглядывая девушку герцог, отметил: Да за время, которое мы не виделись с сеньоритой, она из миловидной девочки превратилась в девушку удивительной красоты!» И расчётливый гранд уже строил планы, как можно использовать сей факт в своём продвижении к трону. Сам король, страдающий слабоумием, сеньора дель Касадо не интересовал. За монарха попеременно правили взявшие верх партии и его фавориты, а уже через этих господ дворяне оказывали влияние на решения Его Величества.
К сожалению, партия, к которой относил себя сеньор Касадо, с недавнего времени попала в немилость Карлу, а дон Ромеро не хотел терять влияние при дворе. «Пожалуй, многие приближённые к королю господа будут рады принанять у себя такую восхитительную пару как мой Альваро и сеньорита дель Маркос, – размышлял сеньор. – А двери в покои королевы для такой девушки наверняка будут открыты», – предположил расчётливый сеньор.
