Дон Хосе оценил расторопность моряков, но не спешил входить на трап. Представители Палаты, было, направились к судну, но заметив замешательство адмирала, вопросительно взглянули на него, прекрасно понимая, что человек, частенько бывающий в Новом Свете, в курсе последствий заморской болезни. Поймав вопрошающие взгляды, дель Альканис, мысленно хмыкнул: «Как, кстати, на корабле разразилась эпидемия», а вслух проговорил:
– Извините, сеньоры, но я не пойду. Эта болезнь так же опасна, как чума. Не многим удаётся выкарабкаться и остаться в живых, – охотно пояснил адмирал. – А вы, пожалуйста, выполняйте вашу работу, – ядовито улыбнувшись, предложил он и с удовлетворением отметил растерянность чиновников.
Господа настороженно переглянулись. Похоже, желание лазить по заражённому кораблю в них несколько поостыло, и они остались стоять на месте.
Догадавшись о причине нерешительности чиновников, Мигель состроил печальную гримасу:
– Понимаю… Подождите немного, – предложил помощник. – Я переговорю с капитаном. Посмотрю, как он себя чувствует, – уточнил моряк и удалился в каюту.
Через некоторое время капитан Озорио, поддерживаемый помощником, вышел на палубу. Дон Пэдро был бледен и выглядел совершенно больным и несчастным.
– Моё почтение, адмирал! – проговорил он. – Извините, я не буду приближаться к вам, сами понимаете… – тяжело вдохнул сеньор.
– Неужели всё так плохо? – сочувственно спросил дель Альканис.
– Слава господу, я уже иду на поправку. Но, к сожалению, чёртова хворь скосила больше половины команды, а треть людей мы и вовсе потеряли, – сокрушённо сообщил капитан. – Можете переговорить с моим врачом, он всё объяснит.
– Эстебан! – гаркнул Мигель, заставив господ вздрогнуть, и из трюма тут же показалась помятая физиономия.
После темноты нижней палубы привыкая к солнечному свету, мужчина щурился, пока не остановил взгляд на сеньоре дель Альканисе. Адмирал узнал эскулапа и поинтересовался:
– Что скажите, Эстебан?! Можно ли нам взойти на борт?
– Я бы не советовал, адмирал. Хотя болезнь пошла на спад, и на этой неделе не было новых заражённых, но никто не может знать наверняка, – заявил врач. – На землю я разрешаю сходить только тем, кто более двух недель как выздоровел. В этом случае человек становится не опасен. А остальных я не выпущу с корабля, пока полностью не буду уверен, что болезнь прошла.
– Это печально, – согласился сеньор Альканис. – Но господам необходимо осмотреть корабль, – старательно изображая сочувствие, проговорил адмирал, понимая, что чиновники вряд ли решатся даже ступить на палубу, не то, чтобы рыскать по трюмам.
– Это их право, – пожал плечами Эстебан. – Но потом пусть не говорят, что я не предупреждал, – пробурчал доктор и, исчезнув в люке, снова скрылся из вида.
Служащие вновь переглянулись, им совершенно не хотелось рисковать жизнью ради казны короля, и дон Хосе, понимая сомнения чиновников, внутренне ликовал, но, внешне оставаясь совершенно серьёзным, снова предложил:
– Пожалуйста, господа, приступайте к своим обязанностям.
Представители Палаты неловко топтались на месте:
– Может, мы просто посмотрим бумаги? – осторожно спросил Родриго у старшего по званию чиновника, и дель Бенавидес, немного подумав, согласился.
– Дон Озорио, а как же нам решать дела? – озабоченно спросил адмирал у капитана, одновременно намекая и на свои делишки.
– К сожалению, мой помощник Доминго навсегда покинул нас, – проговорил Пэдро и перекрестился. – Познакомьтесь, – указал капитан на поддерживающего его человека. – Это мой новый помощник. Сеньор Мигель Алонсо проверенный человек, и ему вы можете доверять, как мне самому. Мигель в курсе всех дел, – заверил Озорио. – Тем более он вскоре станет моим зятем, – не совсем радостно уточнил сеньор и, поморщившись, извинился: – Простите господа, но я не в силах больше разговаривать, я прилягу.
– Конечно, Пэдро, конечно, – поспешил согласиться адмирал, и чиновники в знак согласия закачали перьями на шляпах. Первый помощник отвёл капитана в каюту, но через минуту вышел:
– Прошу прощения, сеньоры, я принесу бумаги на груз. Подождите ещё немного, мне необходимо отдать распоряжение команде, – попросил Мигель. – Многие до конца не пришли в себя, и ребятам приходится туго, – посетовал он.
Наблюдая за уверенными действиями первого помощника, адмирал оценил его по достоинству. Матросы слушали офицера с полуслова, буквально заглядывая ему в рот. Дель Альканис заметил среди членов команды несколько знакомых лиц, впрочем, благородного сеньора никогда не интересовали простые моряки.
Вскоре Мигель сошёл на берег и передал документы.
– Ещё раз прошу прощения за задержку, – извинился Алонсо. – Если лишний раз не проверить этот сброд, они отобьются от рук, – улыбнувшись, пояснил офицер.
Адмирал согласился с помощником, он тоже не позволял подчинённым расслабляться. Чиновники изучили бумаги. По документам галеон был загружен специями и какао. На вопрос, нет ли на корабле золота или серебра, сеньор Алонсо с абсолютно оскорбленным видом произнёс:
– Неужели вы сомневаетесь в честности моего капитана? Или думаете, что мы настолько глупы, чтобы пуститься в одиночку с подобным грузом? Мимо пиратских гнёзд? Так рисковать? Да разве господин адмирал позволил бы нам сделать такое? – гордо вскинув подбородок, возмущался офицер. – Прошу пройти на корабль! Я проведу вас по всем закоулкам. Сами проверите и убедитесь в нашей частности, – искренне обижаясь за оказанное ему недоверие, кипятился помощник и жестом предложил последовать за ним.
– Что вы, что вы, сеньор! – поспешили отказаться чиновники. – Мы вам верим! Это просто формальность, – согласились они и подписали все бумаги.
Спрятав в тонких усиках самодовольную улыбку, адмирал про себя отметил: «Каков прохвост! Так убедительно врёт!». Когда все вопросы с Торговой Палатой были улажены, дон Хосе пригласил Мигеля в свой экипаж, и господа вместе отправились в дом губернатора. По дороге сеньоры обсудили последствия болезни, постигшей корабль, и Алонсо, сообщил, что кроме первого помощника перекочевали в мир иной и другие знакомые адмиралу офицеры. Дель Альканис горестно вздохнул и поинтересовался: почему он раньше не видел Мигеля на «Санта Розе»? И как это молодой человек так быстро вошёл в доверие к капитану Озорио? Да ещё настолько, что тот согласился отдать за него свою дочь?
– Наш Пэдро очень щепетилен и не подпускает к делам малознакомых людей, – с подозрением прищурился адмирал.
Ничуть не смутившись вопроса маркиза, Мигель благодушно улыбнулся:
– Всё произошло с точностью да наоборот, – ответил он. – Разве сеньор Озорио не рассказывал вам? – удивился мужчина. – Я давно добивался руки Бьянки. Сколько раз просил его позволить доказать свою преданность. И вот когда первый помощник дона Пэдро заболел, капитан решился и приблизил меня, – объяснил Мигель. – Когда мы вернёмся в Пуэрто-Бельо, мы с Бьянкой наконец обвенчаемся, – радостно сообщил офицер.
