Тем временем, первая группа подобралась к казармам. Бесшумно убрав часовых, моряки завладели оружием, а затем, окружив спящих людей, начали их будить. Спросонья не понимая, что происходит, испанцы таращили глаза на незнакомцев, убедительно предупреждающих не шуметь. Увидев приложенные к губам пальцы, а главное, направленные на них пистолеты, бедолаги благоразумно не противились. Солдат тут же вязали и затыкали рты кляпом. Но всё же один из идальго решил проявить доблесть и заорал, но нож, перерезавший его горло, заставил героя замолчать навсегда.
Разбуженные товарищем офицеры повыскакивали из кроватей с похвальным намерением дать отпор, но вежливый голос Санчеса остудил пыл сеньоров: «Господа, если будете себя вести разумно, то всем вам будет гарантирована жизнь», – пообещал пират.
Суровые лица дюжины вооружённых головорезов добавили веса словам квартирмейстера, и испанцы, стиснув зубы, сдались.
Остальные отряды бесшумно подбирались к фортам. Не ожидавшие нападения из недр самого города защитники крепости, подкошенные точными ударами разбойников, падали, даже не успев сообразить, откуда пришла смерть. На одной из башен успели выстрелить из мушкета, и корсары, уже не таясь, накинулись на солдат. Подскочив к ближайшей пушке, Кловис поднёс факел к запалу, и та лязгнула огнём. Заслышав сигнал, ожидавшие возле входа в гавань корабли проворно устремились в бухту.
В тот же миг тишину гавани прорезал грохот орудий. То «Летучий» открыл огонь по стоящим на приколе кораблям. Испуганно содрогнувшись под напором вгрызающихся в корпуса ядер, парусники беспомощно разлетались щепками. Несколько судов загорелось, осветив пристань ярким огнём. В свете пожара были хорошо различимы матросы и офицеры, в панике бегающие по палубам в одном исподнем.
Услышав пальбу, невольники в бараке во главе с Андрисом набросились на надсмотрщиков и обезоружили их. Освободив других рабов, толпа разъярённых пленников кинулась к домам господ, желая расквитаться с ненавистными хозяевами.
Вскоре вражеские корабли подошли к городу, и на берег хлынула новая волна корсаров, со страшным рёвом растекаясь по городу и наводя ужас на несчастных жителей Картахены.
Капитан «Летучего» с небольшим отрядом пробирался к особняку губернатора. Ворвавшись в дом, пираты рассыпались по коридорам и комнатам. Слуги не могли оказать серьёзного сопротивления грабителям, и те в поисках добычи начали перетряхивать барахло. Губернатор в нелепом ночном колпаке только оторопело захлопал глазами, когда в его спальню ворвались разбойники. Капитан Антонио, ухватив господина за шиворот, бесцеремонно потащил его в коридор, но тут на сеньора кинулся человек со шпагой наперерез. К своему неудовольствию дель Бастидас узнал в смельчаке Даниеля.
– Ты?! – изумлённо вылупив глаза, замер дель Сильво, в растерянности опустив клинок, и в ту же секунду тяжёлый кулак капитана отправил барона в небытие.
Даниель не видел, как пираты затолкали слуг, домочадцев и самого губернатора в подвал, после чего Антонио подошёл и растормошил дель Сильво. Приоткрыв глаза, Даниэль не в силах после удара собраться с мыслями невнятно пробормотал:
– Так мы с тобой где? В раю или в аду?
– На земле, – хмыкнул дель Бастидас.
Ничего не понимая, испанец уставился на капитана:
– Так ты жив? – не веря своим глазам, спросил Даниэль.
– Так же, как и ты! – засмеялся Антонио. – А теперь отправляйся за всеми в подвал и не дури. Не хочу нажить себе такого врага, как сеньора Долорес, – улыбнувшись, добавил Бастидас.
В течение часа город был полностью захвачен. Иногда то там, то здесь слышались отдельные выстрелы и перепалки – то некоторые господа пытались сопротивляться. Утром всю знать собрали в церкви и закрыли на замок. Позже к храму начали стягиваться торжествующие рабы, а когда дель Бастидас появился на площади, толпа флибустьеров и освобождённых невольников встретила капитана ликующим воем. Дон Антонио оглядел пленников и остановил свой взгляд на голландце.
– Ну что, Андрис, ты всё же исключительно везучий человек, – обратился капитан к седоволосому. – Ты снова обрёл свободу, – засмеялся он, и бывший раб, соглашаясь, сверкнул глазами.
Индейские невольники требовали сжечь испанцев вместе с церковью. Бог конкистадоров позволял сеньорам расправляться с аборигенами подобным образом, и индейцы требовали возмездия. Но к своему разочарованию, рабы осознали, что так называемые кровожадные пираты этого делать не собираются.
– Наденьте кандалы на господ, – приказа дель Бастидас. – Пусть сеньоры окажут нам такую честь и погрузят всё золото и серебро на наши корабли, – предложил капитан. – Да пусть пошевеливаются! Иначе отведают плетей! – пригрозил Антонио.
Три дня золото, серебро и драгоценные камни под присмотром своих рабов благородные господа перевозили на парусники корсаров. Туда же пираты стаскивали и вещи состоятельных горожан. Серебряные подсвечники, дорогая посуда, золотые украшения и безделушки, ларцы с драгоценными камнями и одежды, расшитые золотом и камнями, – всё отправилось в тёмные прожорливые пасти кораблей. Стоя на берегу, Антонио наблюдал за головорезами, с довольными рожами снующими между судами и берегом. К капитану подошёл граф де Тюрен:
– Всё же ты самый отчаянный пират на всём побережье, – отметил он.
– Без твоей помощи, Одэлон, ничего бы не получилось, – ответил Антонио и неожиданно поймал взгляд командора, с ненавистью пожирающего его глазами:
– Как вы могли продаться французам, сеньор Бастидас?! – возмущённо воскликнул дон Родриго. – Вы! Представитель столь громкой фамилии!
Антонио подошёл к сеньору и поклонился:
– Простите, сеньор Вендего, но я присвоил имя отважного конкистадора, – признался капитан.
– Так кто же вы? – нахмурился командор.
– Передавайте адмиралу привет от капитана Корбо, – хмыкнул пират.
– Корбо? – изумлённо переспросил Родриго. – Но адмирал клялся, что своими глазами видел, как Корбо взорвался вместе с кораблём! – не верил сеньор.
– Ну, тогда перед вами стоит приведение, – засмеялся капитан. – Не переживайте, командор. Мы не станем разрушать город и требовать дополнительный выкуп. Нас вполне устраивает то, что мы уже получили, – заверил он. – Кроме того, адмиралу ещё останется последняя партия золота и серебра, которую должны подвезти с приисков. А потому испанской короне тоже кое-чего перепадёт, – подмигнул корсар. – Сеньору Альканису моё почтение, – издеваясь, поклонился пират и отправился на свой корабль. – Прощайте, дон Родриго!
Не успело солнце сесть за горизонт, как морской караван, гружённый богатствами Нового Света, вышел из гавани. Горожане, до конца ещё не веря, что смогли так легко отделаться, провожали растерянными взглядами удаляющуюся французскую флотилию. Конечно, корсары пощипали испанцам перья, но не выпотрошили до основания, как это бывало ранее. И в таком провидении все благодарили адмирала дель Альканиса, эскадра которого ожидалась со дня на день.
