– А зачем мне поправляться? – отрешённо ответила она. – Зачем мне жить?
– Как зачем? А твой малыш?
– Вы выкинули моего сына из дома, словно паршивого котёнка! – воскликнула Эстель, и её глаза наполнились слезами.
– Что ты, девочка! Я не смог этого сделать, – тяжело вздохнув, признался отец и строго взглянул на Лусию. – Почему вы не сказали, что ребёнок в доме? – возмутился господин.
– Я говорила, но сеньорита Эстель не поверила! – растеряно оправдывалась служанка.
– И что, ты не могла принести младенца, чтобы доказать это? – гневно взглянул дон Бернардо.
– Но сеньор! Вы сами сказали не приносить малыша, пока доктор не разрешит госпоже заниматься им! Мы и отнесли его подальше, чтобы он не мешал отдыхать сеньорите.
– Посмотрите, какие у меня послушные слуги! – ядовито ухмыльнулся хозяин. – Особенно когда не надо… И безмозглые к тому же! Быстро принеси мальчишку! – скомандовал он, и девушка стремглав выскочила из комнаты.
Через некоторое время Лусия показалась на пороге с малышом на руках. Завидев младенца, Эстель счастливо улыбнулась:
– Отец! Спасибо тебе! – воскликнула она и попыталась подняться.
Заметив, что бедняжка ещё слаба, дон Бернардо помог ей сесть, и она обняла старика. С благодарностью взглянув на отца, девушка протянула руки к ребёнку. Лусия передала малыша молодой матери, и Эстель, нежно взглянув, на младенца заворковала:
– Мой малыш. Мой сынок. Мой Тэо… – осторожно прижалась она щекой к его головке.
Наблюдая, как засияла дочь, Бернардо улыбнулся, но услышав последние слова, насторожился. Неожиданная догадка кольнула сердце отца, но он, взглянув на счастливую дочь, лишь поинтересовался:
– Надеюсь, теперь ты не станешь отказываться от еды? Доктор сказал, что пока ты не окрепнешь, не тревожить тебя ребёнком, – объяснил он. – Наверняка этот пират очень требователен! – усмехнулся барон, кивая в сторону внука. – А поэтому тебе следует набираться сил.
Эстель тут же согласилась поесть, и Лусия принесла ужин. Нехотя вернув малыша служанке, под одобрительным взглядом отца молодая мама взялась поглощать еду. По её требованию ребёнка поместили к ней в комнату, и Эстель совсем повеселела. Всё свободное время сеньорита проводила с сыном, похоже, она готова была не спускать его с рук, и, наблюдая за дочерью, дон Бернардо с сожалением понимал, что чем дальше, тем сложнее будет убедить её расстаться с малышом. «Наверняка адмирал не изменит своего решения», – трезво размышлял дон Бернардо. Правда, барон всё чаще ловил себя на мыли, насколько сильно он сам привязался к ребёнку. Сеньор дель Маркос всегда мечтал иметь сына, и вот дочь подарила ему внука – крепыша с лужёной глоткой. К своему удивлению, мужчина невольно ощущал, что вместо ненависти к отпрыску пирата он испытывает к нему любовь и даже гордится мальчишкой. Деду казалось, что его внук растёт быстрее других детей, и он сильнее и красивее, чем они, и развивается малыш лучше, и взгляд ребёнка казался дону Бернардо исключительно осмысленным, а иногда и хитрым. Частенько, взяв младенца на руки, дед говорил внуку:
– Ну что, Воронёнок? – подмигивал сеньор крохотному разбойнику. – Ничего, я выращу из тебя настоящего идальго! – заверял он внука, и мальчишка, словно соглашаясь, улыбался деду беззубым ртом, и не понятно было, кто при этом больше радовался: малыш или старик.
Время шло, и барон с беспокойством ожидал возвращения сеньора дель Альканиса. Дон Бернардо уже сам не мыслил своего существования без внука, и требование адмирала теперь ему вовсе не нравилось. Когда адмирал пожаловал в Мадрид, дону Хосе тут же сообщили взволновавшую весь свет новость о том, что сеньорита дель Маркос, родив сына, оставила его в доме отца.
Недовольно сжав и без того тонкие губы, маркиз направился в гости к другу. Сеньор Маркос радушно встретил приятеля и, пряча глаза, виновато объяснил, что у него не хватило духу избавиться от малыша. Дель Альканис презрительно скривился.
– Не ожидал, капитан, что такой отважный солдат, как вы, спасуете перед младенцем, – фыркнул он.
– Да, адмирал в бою я не боюсь никого и не раз без страха смотрел смерти в глаза, – согласился дон Бернардо. – Но у меня не поднялась рука на такое беспомощное создание, – признался отставной офицер. – Тем более в жилах этого ребёнка течёт и моя кровь, – вздохнул старик.
– Но я не собираюсь менять условия, – сухо проронил сеньор Альканис. – Ребёнок должен покинуть ваш дом! Могу лишь согласиться на некоторую отсрочку. Когда мальчишка немного подрастёт, вы отправите его в пансионат при монастыре, в котором знатные сеньоры воспитывают своих бастардов. Я даже готов оплатить содержание этого ублюдка, – грубо высказался дель Альканис, и барон поморщился: его задели слова приятеля. – Возможно, раз в год я разрешу Эстель посещать сына с условием, что она не станет раскрывать ему своего имени, – смилостивился гордец. – Так что постарайтесь убедить дочь в необходимости такого решения. А лучше позвольте мне самому поговорить с ней, – предложил адмирал.
– Думаете, вам удастся убедить Эстель отказаться от ребёнка? Моя дочь бывает порой исключительно упряма, – вздохнул он, вспоминая её отказ от еды.
– Ничего, я тоже упрям, – спокойно ухмыльнулся сеньор Альканис.
В тот же вечер адмирал под руку с Эстель прогуливался по монастырском саду, расположенному неподалёку от дома сеньора дель Маркоса.
– Ваш отец уже сообщил вам о моём желании жениться на вас, сеньорита? – поинтересовался дон Хосе.
Настороженно взглянув на мужчину, Эстель проговорила:
– Да, сеньор, но для меня это стало неожиданностью, – призналась она.
– И вы знаете о моём условии? – гордо вскинул голову маркиз.
– Да… Но я не понимаю: если вы испытываете такую неприязнь к моему ребёнку, зачем вам жениться на мне? Вокруг столько девушек и женщин с кристально чистой репутацией. И приданого у меня нет.
– А если я скажу, что испытываю к вам глубокие чувства? – спокойно произнёс адмирал.
– Это надо понимать, как признание в любви? – изумлённо захлопала глазами Эстель.
– Если так вам более приятно, то да, – согласился сеньор.
От такого необычного объяснения в любви девушка, удивлённо уставившись на мужчину, даже остановилась.
– Не понимаю…
– Сеньорита, я давно обратил внимание на вас, – признался дель Альканис. – Вы удивительно красивы. Но тогда вы были совсем юной, а я ещё оставался женат. Но когда я овдовел, сеньор Альваро к сожалению, опередил меня, – вздохнул адмирал. – Возможно, поторопись я и сделай вашему отцу предложение раньше, чем сеньор Касадо, с вами ничего такого не произошло. Вы бы тогда точно не попали в лапы пиратов, и ваш ребёнок был бы моим, – предположил он.
Эстель оторопела и несмело взглянула на адмирала:
– Простите, сеньор Альканис, но я всегда воспринимала вас, как друга моего отца, и ничего кроме уважения к вам не испытывала.
