Воины исчезали в воздухе, если слишком много темных тварей наваливалось на одного, и появлялись в другом месте, снова занимая место в строю. Бесконечная битва.
– Мир хочет исцелиться, – это были первые слова, которые произнес Хакан после мгновений молчаливого созерцания.
– Что это?
– Мир хочет исцелиться, – повторил старик. – Любым путем. Даже путем полного уничтожения всего живого. Очиститься от скверны.
– Конкретнее?
– Высшие привели тварей в наш мир. Проложив путь через грань, оставили проход. Скверна, создания грани, – старик показал рукой на равнину. – Вы называете это Прорывом. Уничтожаете, в меру своих сил, но это бесполезно. Убить тварей окончательно можно только с изнанки. Только здесь.
– То есть эти сгустки тьмы…
– Твари, – Хакан кивнул. – Убитые на Прорыве. Духовная сущность остается, и может быть уничтожена только в духовном мире.
– Вообще нет способа уничтожить умертвий и созданий грани окончательно там? – это было настолько важно, что я пока отложила личное. Это было слишком важно, это меняло привычную картину мира полностью.
– Нет. Тварей привели вы, но вы не в силах их окончательно уничтожить. Это могут сделать только аллари.
– Только аллари или только в этом мире? – это принципиальная разница.
– Только здесь, – Хакан пожевал губами. – А здесь только аллари.
– И я, Хакан. А если прошла я, значит, могут пройти другие… и помочь с уничтожением, – если бы вы не были такими упертыми.
– Вайю, ты первая почти за тысячу лет. Если бы это было просто…
– Хакан, не буду спорить, но у вас есть одна большая проблема. Ваши стереотипы. Вы видите только один путь. Не обязательно заходить через парадный вход.
– Вайю, пожалуйста, не обсуждай этот вопрос ни с кем, кроме Ликаса и меня. Мнения в Совете разделились. Равновесие шатко. Сейчас любая мелочь может решить исход.
Я кивнула старику в ответ. Аллари мне были нужны, точнее нужен их Круг и доступ к их источнику.
– Кто сражается с духами тварей там на равнине?
– Наши воины. Мужчины несут повинность.
– И Ликас? – просто я не помню, чтобы он хоть раз отлучался от меня надолго.
– И Ликас. Все время мира, Вайю. У нас есть все время мира.
Опять темпоральная аномалия? Тут тоже, как в степи Ликаса, время течет иначе? Сколько? Год за мгновение?
– Почему их так много? – сгустки тьмы продолжали падать с неба.
– Это не много. Прорыв почти закрыт. Прореха залатана. Это последние волны.
Прорыв? Прорыв сейчас у Хэсау. В Пределе из-за этого ввели военное положение…Побережье, море, горы справа…это отражение территории Хэсау? Это дядин прорыв?
– Это что, земли Хэсау? А это Лирнейские? Это отражение реального мира?
Хакан степенно кивнул, сложив руки в замок сзади.
– То есть любой Прорыв нужно закрывать одновременно с двух сторон. С той стороны мира и с этой, – я размышляла вслух. – А если не чистить тут? От этих темных духов?
– Аллари не успевают убрать всех. Тьмы слишком много, и она копится, – он опять ухватил меня за руку. – Смотри…
Картинка опять сменилась. Цвета остались прежними – серо-черными, но теперь мы стояли посредине степи.
Юг?
Над нашими головами в сером небе кружили темные клочки тьмы, как стаи птиц, сбиваясь в одну большую спираль. Они кружились, кружились, кружились. От их монотонного вращения закружилась голова даже у меня.
– Это неучтенные. Те, что ушли, просочились. Мы не успели, – Хакан поднял вверх голову и подслеповато прищурился. – Твари притягивают друг друга. Когда их наберется достаточно, здесь будет Прорыв. Они подтачивают изнанку изнутри, формируя проход.
– Прорыв? Здесь? – я осмотрелась вокруг. – Это же Южный Предел, я права? Или граница Столичного и Южного. Такие степи только там.
Старик кивнул в ответ.
– Хакан, то есть аллари знают, где и когда будет следующий Прорыв? – я прикрыла глаза и начала очень медленно вдыхать и выдыхать воздух.
Голова работала очень быстро. Аллари знают, или по крайней мере могут предсказывать вероятность и точку следующего прорыва, отслеживая с изнанки скопища остаточных духовных эманаций темных тварей. Эта информация бесценна. Дороже золота, потому что счет идет на сотни жизней. Зная, где будет точка прорыва, где будет новое Око, можно заранее подготовить защитные круги и формации.
– Аллари делятся этой информацией? – я подбирала слова очень осторожно, мне казалось, что я иду по очень тонкому льду. Одна ошибка и корочка хрупнет под ногами, унеся в темные холодные воды.
– Передаем образы. Несколько ваших менталистов более податливы, чем другие. Гибкий ум, способный воспринимать чужие проекции, – Хакан утвердительно качнул седой головой. – По какой причине вы не используете данные, аллари не знают. Мы пытаемся постоянно.
Менталисты. Не используем данные. Опять эти псаковы дознаватели? Утаивать такое измена. Управление подчиняется напрямую Императору или Наследнику, значит… значит, кому-то выгодно, чтобы Прорывы происходили регулярно и требовали больших затрат по их устранению.
Наличие постоянной внешней угрозы – это отличный инструмент для управления. Контроль. Страх. Это оправдывает наличие и содержание Легионов. Это работа для магов. Это возможность естественным образом уменьшить число Высших, ведь латать прорехи отправляют лучших. Самых сильных.
Что-то ещё очень важное крутилось в голове, но я никак не могла ухватить воспоминание за хвост.
– Про Прорыв у Хэсау вы тоже…
– И про Север. Керн. То, что происходило на площади, – Старик кивнул.
Керн?! Великий, Мара и Немес! Они знали, знали, но позволили этому произойти? Столько жизней. Великая трагедия Северного Предела или великий фарс Империи? Прорыв у Хэсау точно никто предсказать не мог, я помню, в какой спешке сорвали дядю…
– Но ведь в Керне был призыв. Студент не удержал рунный круг?
– Они всегда знают заранее, и собираются в стаи, – суховатый палец ткнул в небо, там, где вращались стаи уродливых черных сущностей. – Всегда.
Я со свистом выпустила воздух сквозь зубы. Суки. Какие же суки. Твари. Настоящие твари не те, кто сейчас кружится в небе, а те, кто отсиживает на жирных задницах в безопасной Столице. Открыть бы прорыв прямо в здании Совета Империи, прямо на заседании, чтобы эти твари на своей шкуре почувствовали, какого это, когда зев Ока внезапно открывается над твоей головой.
Если знают здесь, значит знали и тогда. Значит, все шесть лет, что мы сражались на два фронта, зажатые в тиски между мятежниками и умертвиями грани, это было… рассчитано? Нас гнали к границе осознанно, не оставляя путей к отступлению, и Прорывы вспыхивали каждую декаду, каждую декаду… Скольких потерял шестнадцатый тогда? Мы уже начали думать, что это кара небес.
