Я закрыла глаза и приложила сжатый кулак к груди: «Салютую шестнадцатому. Покойтесь с миром…Великий, дай мне сил, не допустить этого ещё раз…».
От большого пламени в центре зала отделилась небольшая стайка огней. Светящиеся огоньки в воздухе мигнули и сами сложились в знакомый знак штандарта шестнадцатого легиона – круг в треугольнике и око. «Зрящие Севера», стоящие на грани. Седовласый мужчина справа в военной форме поднял голову, но я знала, что он ничего не скажет. О том, что было в храме Великого, молчат.
После уединенной молитвы нас с Фэй проводили вглубь, в маленький внутренний сад к жрецу. Мне у Великого всегда нравилось то, что многие обряды проходили на природе, под открытым небом, потому что ему так виднее с небес. В храме Мары, например, всегда было сумрачно, темно и тускло, чадили свечи, тянулись заунывные песнопения.
Жрец, одетый в простой оранжевый халат, сидел на толстой плетеной циновке в саду камней, повернувшись лицом к вечному огню Великого, который плясал на маленьком алтаре. Справа вода негромким водопадом стекала в небольшой округлый пруд, с водяными лилиями. Такие внутренние садики шли по всему кругу храма, в каждом из которых посетителей приветствовал отдельный жрец. В центре храма был особый круглый амфитеатр для больших торжеств.
Здесь все излучали ровную безмятежность и доброжелательность, и только Фэй-Фэй вспыхивала нетерпением на заднем фоне.
Мы сели на циновки напротив, аккуратно расправив юбки, и вместе протянули руки к алтарю, переплели пальцы, соприкоснувшись перстнями так, что сила вспыхнула крошечными серебристыми искорками и зарядила воздух запахом грозы.
От вечного огня отделилась узкая серебристая лента силы и обвилась вокруг наших запястий, соединив нас с Фэй вместе. Я не знаю, что про себя шептала Фэй-Фэй, а я просила только об одном – дать возможность помочь, защитить, и вернуть тот долг, который я не смогла отдать роду Ву в той жизни. Лента вспыхнула и погасла.
Жрец открыл глаза и улыбнулся.
Все получилось. Великий скрепил наши клятвы, сестра.
***
Погода испортилась. Когда мы заходили в храм светило солнце, сейчас внезапно набежали тучи, тени стали резче, ветер холоднее.
Служка догнал нас на ступеньках и молча, с поклоном сунул мне в руку свёрток, перетянутый простой бечевкой. Уже за оградой храма, в проулке, где нас ждал алариец, я развернула дар. Фэй-Фэй даже немного подпрыгивала от любопытства и нетерпения.
На тонкой суровой нитке покачивался деревянный кругляш амулета с выжженым символом Великого. Такие круляши иногда носили солдаты легиона. Как Великий выделял людей и почему одаривал их милостью, не знал никто. Они действовали по принципу одноразового артефакта – выдерживали один направленный удар, защищая владельца. Передавать кругляши было бессмысленно – в чужих руках они не работали.
Я одела его через голову, отправив благодарность Великому, и сразу почувствовала себя спокойнее. Защита это всегда хорошо, знать бы ещё от чего? Молнии? Стихия земли? Вода? Огонь...
Глава 14. Вызванный 1
Большие часы на башне ратуши пробили четыре раза, когда мы с Фэй-Фэй выбрались из толчеи на край площади. Оказывается, сегодня перед ратушей свободные менестрели давали редкое в наших местах представление – театр Теней, по пьесе господина Авеля, и народ подтягивался со всего Керна, посмотреть на это зрелище.
Высокие леди соседствовали со служанками, которые держали в руках зонтики, корзинки и детей…очень много детей, одетых в смешные детские халатики и платья, высоко задирающими нос перед своими более чумазыми друзьями.
Что-то крутилось в голове, что-то связанное с праздником…урожаем…театром теней…представлением. Казалось, страх стал настолько густым, что наполнил воздух вокруг и его можно было вдыхать. Я оглянулась и поманила взглядом аларийца, который следил за нами с молчаливым вниманием.
Сказать я ничего не смогла – от страха перехватило дыхание. Я вцепилась в его руку, другой показав на горло – сердце – горло. Он коротко по военному кивнул, но уйти с площади мы уже не успели.
Небо внезапно потемнело, тучи закружились, скручиваясь в воронку торнадо, прогремел гром, и молнии прошили землю чередой электрических разрядов. Тут и там вспыхивали платья, горели волосы, люди в панике начали кидаться из стороны в сторону, возникла жуткая давка. Нас оттеснили к краю, под небольшой навес с каменным выступом у лавки, мы с Фэй стояли, тесно вжавшись в стену, прикрытые от сумасшедшей толпы широкой спиной аларийца. Цветные свертки с покупками рассыпались по брусчатке, всё вперемешку – летели перья, книги, катились яркие бусины, все было втоптано в грязь, воздух наполнил запах дорогих мирийских специй, которые я купила Маги.
Светопреставление продолжалось. Казалось, молнии имеют собственные желания и Волю, и жадно охотятся за маленькими фигурками смешных испуганных смертных. Как большой хищный зверь, которого долго держали в клетке и, наконец то выпустили на волю, опьяневшие от свободы и безнаказанности.
Воронка в небе набирала силу и уже поднимала в воздух черепицу с самых высоких крыш.
Справа, на втором этаже гостиницы, что-то хлопнуло, раздался взрыв, и с ослепительным светом осколки стекла изрешетили пространство. Силой взрыва из окна на площадь выплюнуло изломанное тело, в форме ученика академии, стеной хлынул дождь, и красные потоки воды потекли по брусчатке, смешиваясь со свежей кровью.
Голова работала в автоматическом режиме, просчитывая варианты. Что? Прорыв? Око? Как? Не было локального прорыва грани в Керне в это время, не было…Пришествие? Вызов? Вызов!!!
Картинка сложилась. Форма ученика академии, шестой или седьмой курс, судя по цвету халата, нашивок не видно. Гостиница. Керн. Трагедия в северном Пределе. Имперский вестник. Перед глазами закружились заголовки старых газет.
Великая трагедия Керна. Из тех, кому не повезло оказаться в ловушке на центральной площади, не выжил никто.
Я отчетливо вспомнила, что тогда была под домашним арестом. Поездки в Керн мне запретили, вспомнила, как валялась на диване в малой гостиной, грызла конфеты, и разглядывала траурные картинки в Имперском вестнике, гадая, как можно пойти на такое ради любви. Тогда мне казалось, что это не более чем неудачное стечение обстоятельств…Чужие трагедии всегда трогают нас очень мало.
Ученик. Совсем мальчик. Седьмой курс, боевка. Неудачно переделанный вызов огненного элементаля. Ошибка рунного круга. Что-то связанное с любовью. Девушка. И три больших листа с картинками погибших с траурным цветком, ровно три листа в Имперском вестнике…
Но сейчас – я в Керне. Домашнего ареста не было.
Псаков студент вызвал демона. И не удержал круг. Не удержал, значит точка силы….В этот момент сверху на площадь с рёвом рухнули силовые линии Ловушки, оцепив площадь в кольцо, решетка силы пульсировала красным, в такт разрядам молний.
Точка силы на площади…это гостиница…второй этаж…значит все здесь…обречены.
