– Иногда вкусы меняются, бывает особое романтическое настроение…
– В вашем шкафу нет ни одной вещи такого цвета…
– Есть, – насмешливо фыркнула я. – Просто вы ещё не сунули нос в самую дальнюю часть шкафа. У меня розовые танцевальные платья.
– Леди танцует? – Каро спросил удивленно.
– И поет, и играет на барабане, – рыкнул Бутч. – И ходит по лавкам, хотя было ясно сказано…
– Что случилось?
– Ничего, – отрезал он. – В Храм и домой, – Каро вытянулся и послушно закивал, получив недвусмысленный приказ.
– Что случилось? Зачем дополнительная охрана? – я удержала Бутча за рукав.
– В Храм и домой, – повторил дознаватель, – без лишних вопросов.
***
В Храме было светло и тихо. Я раздраженно выдохнула несколько раз, и ещё раз, и ещё, чтобы успокоить мысли.
Бутч! Горцы! Нике!
Терпение и контроль, Блау. Терпение и контроль.
Каро неуверенно мялся сзади – накануне мы выяснили, что он, как и большинство столичных, почитает Мару, и походы в «чужие» Храмы его нервировали. Ждать снаружи он отказался – приказ Бутча был не двусмысленным – прилепиться и ни на шаг, если уж леди так сильно взбрело в голову посетить божественное место именно сегодня.
Молчаливый жрец поприветствовал нас и жестом пригласил в главный зал.
Пламя вилось по центру, танцуя над постаментом, всё было как обычно – редкие коленопреклонные посетители молча просили о чем-то своем, кто-то молился с закрытыми глазами, кто-то требовал, воздевая руки к небу. Зимы идут – ничего не меняется. Люди всегда хотят получить больше, чем имеют, и чаще всего просто так. Как будто сам факт существования дает право требовать что-либо у Богов. Мало кто благодарит, просто за то, что живёт. Обычно все только просят – дай, дай, дай. И я не исключение.
Я мысленно обратилась к Великому, закрыла глаза и приложила сжатый кулак к груди: «Салютую шестнадцатому. Покойтесь с миром…Великий, дай мне сил, не допустить этого ещё раз…».
Как всегда, от большого пламени в центре зала отделилась небольшая стайка огней. Светящиеся огоньки мигнули и сложились в знакомый знак штандарта шестнадцатого легиона – круг в треугольнике и око. «Зрящие Севера», стоящие на грани.
Я опустила кулак, задрав голову вверх – шестнадцать огней ровно сияли прямо надо мной, а Каро рвано выдохнул сзади. Вряд ли Великий ревнует чад своих, но я так редко прихожу в Храм… так редко, и даже сейчас мои мысли не полностью принадлежат ему.
Мысленно я рассказывала про себя всё, что случилось. Турнир, как мне помогло благословение, про дядю и Акселя, про то, что у меня не получается сделать так., как хотелось. Про то, что ошибаюсь я гораздо чаще, чем делаю что-то верно, и что мне очень нужна помощь, чтобы снять немилость.
Жаловалась, что всё очень плохо, просто бесконечный круг, из которого мне никак не выйти, что я не знаю, что делать. Что чтобы изменить хоть что-то, мне нужно выиграть время, а чтобы выиграть, мне нужно войти в круг.
Пламя танцевало на постаменте, и мне казалось Великий слышит меня, слышит, и по-своему дает понять, что моя просьба дошла до адресата.
Но ничего не происходило – ни благословения, которое снизошло серебристым пламенем на меня прошлый раз, ни знака, ни звука. Ничего.
Мы пробыли в молчании в главном зале ещё мгновений десять, пока не пошли на выход. Видимо сегодня не мой день, и Великий не слышит меня, или слышит, но просто не может помочь.
Я уже видела слепящий блеск снега в приоткрытую дверь выхода из Храма, как один из служек отделился от стены и с поклоном пригласил нас в другой зал.
Каро открыл рот, порываясь что-то спросить, но я категорично приложила палец к губам – молчать. Мы прошли один зал и ещё, и ещё, потом свернули вниз и по длинной лестнице, бесконечным коридорам. Нас вели на нижние уровни.
Пахнуло кухней – теплом, едой и рисовыми лепешками, и этот уровень мы миновали, потом алхимическими ингредиентами и смазкой, но служка вел нас ещё ниже. Я сбилась на пятом – мы шли ниже, в подземелья.
Поворот, площадка и мы проходим в большой зал, почти точное отражение главного, что открыт в храме для посещений сверху. Та же площадь, тот же постамент, и даже пламя и то, серебрится, насмешливо танцуя, так же весело.
Храм под Храмом? Я смотрела с любопытством – здесь я никогда не была, и ни разу за всю прошлую жизнь жрецы не приглашали меня вниз. Интересно, в той жизни я этого не заслужила?
В глазах рябило от оранжевого – жрецов было много, они стояли и сидели вдоль по кругу на циновках и просто на полу, с закрытыми глазами, покачиваясь в ритме танцев языков пламени. Транс?
Один из бритоголовых махнул мне подойти к стене, категоричным жестом оставив Каро у входа. Его зайти в зал не пригласили.
Я шла, и сапоги глухо и святотатственно бухали по полу, нарушая мирную тишину – я единственная из всех была в обуви с металлическими набойками. У дальней стены мы остановились – жрец кивнул вперед.
Что я должна тут увидеть?
Каменные фрески истерлись, изображения были видны не слишком хорошо, и… тут я напряглась. Снизу слева направо, пересекая самую большую фреску змеилась жирная трещина, уходящая в потолок.
Я сглотнула. Только не говорите мне, что это последствия моего посещения Серых?
Жрец нахмурился, а я склонила голову, извиняясь – это не было запланировано, жрец нахмурился ещё сильнее, сдвинув кустистые брови, и снова ткнул пальцев вперед.
Трещина. Я вижу.
Я опять покаянно склонила голову – жрец ткнул вперед ещё раз, и наконец до меня дошло – он указывал не на повреждения, а на фреску.
Хвала Великому! Дело в вырезанной умелым резчиком картинке на каменной стене.
Видно было плохо, и я шагнула ближе, стена была влажной, холодной и пахла сыростью. На фреске был изображен Великий Исход, если я правильно понимаю символы. Толпы жрецов и Высших, ритуальные круги, вот арка портала – это переход в наш мир?
Я скользила пальцем по рисунку, чтобы не потерять нить. Вот пламя – видимо Великий, вот Мара, вот змей, видимо олицетворяющий Немеса, светило, звезды и опять рунные круги. Я не поняла ничего, и жрец, со вздохом ткнул пальцем в очередную точку на стене – там была отдельная картинка.
На куске фрески был изображен круг бритоголовых в жреческих одеяниях, пламя великого по центру и змей, который метался, запертый в этом круге. И маленький кубик в руках одного из жрецов, от которого исходит свет. И змея запирают в артефакт? Это ритуал?
Пожала плечами – не понимаю ничего. Жрец выдохнул сквозь зубы и снова ткнул в картинку и снова.
Я изучила картинку на десять рядов, поковыряла ногтем и только что не лизнула стену языком, но все равно не понимала ничего.
