Реву, не в силах держаться. В голос, прямо в объятиях любимого.
– Ты сумела, Эрей Валерия, – утешает он, гладя по волосам. – Ты сделала невозможное, Ирис собран. Пусть не дошел до назначения. Но ты не в силах одолеть его. Это стихия, что не подвластна иным существам. Ты выполнила обещание. И я…
– Не выполнила! – Кричу сквозь слезы и сопли. – К черту этот Ирис! Я тебя хочу спасти!
– К черту! – Подхватил Эрей Авель, впервые он говорит с такой легкостью. – Обменяем его на сестру твою. А пыльцы с острова хватит на ваше возвращение.
– Я не дам тебе погибнуть, – шепчу, а в груди отчаяние. – Не дам… обещание не выполнено. А почти – не считается. Я всегда довожу дело до конца.
Скачу на плантации, оставив любимого в замке с его утешениями. Ношусь, как бешеная, по лагерям и укреплениям. Но в груди моей еще больше отчаяния. Люди не могут опомниться, ползают на карачках и молят о пощаде! Даже рыцари, как жалкие котята!! Войско мое дезориентировано и подавлено. Шок охватил всех и не отпускает!! Владыка приходил!! Белым днем шастал по землям и побирался по тележкам и хранилищам!! Как чертов бомж! Тварь жадная! Тебе мало?! Сотни миров, королевств и поборы с них бесконечные!! Жалко пять тысяч бутонов?! Нахальная морда, вцепилась бы когтями за оскорбление любимого. Разрывает от злости и негодования. Как я могла… но кулаками после драки не машут.
Не сдамся! Не отступлю!
– Встать! За работу!! – Кричу, хватая за шкирки людей, и задыхаюсь…
Прокручиваю безумные идеи в голове. Строю планы. Теперь остается только воровать. У Эриха, у баронов его. Лететь дальше, и там грабить всех подряд!! А что еще делать?! О счастье–то какое! У меня есть два центуриона!! Скорее!!
Вечереет. И солнце, которое я ненавижу, медленно утягивает свою задницу прочь. Быстрее, бросаюсь вскачь. Каждая минута дорога! Нельзя медлить!! Черное во мне кипит, собираясь вырваться и неистово покошмарить всех вокруг. Порву любого, кто встанет у меня на пути!!
Впереди показалась повозка. Вот и моя первая жертва! Чужой человек, какой–то бомж. Господи, просто бомж с пожитками тащится. Кляча его едва тянет повозку. А крестьянин сбоку идет, за поводья еще держит, помогая животному. Сам дохлый, сквозь дыры в лохмотьях видно насколько исхудал.
Приближаюсь к нему. И глазам своим шальным не верю. Гордон!!!
– Гордон!! – Визжу на полном скаку. Прыгаю с лошади, как ниндзя. Ноги усилены, баланс тренирован. Энергия бьет через край, настропалила себя, теперь не знаю куда деть силушку богатырскую.
Встал разбойник, в дрожащей руке меч. Сгорбился, прищурился, смотрит.
По мере моего приближения глаза его расширятся. Меч выпадает из руки. Спешит навстречу, ноги едва волочит.
– Валерия! О владыки! Как я рад, что ты жива!! – Чуть не плачет родненький.
Обнимаемся. Реву, просто потому что все очень плохо, и я дура, которая оплошала. А еще я рада видеть эту морду воровскую живой. Отпрял разбойник, посмотрел с такой важностью. Ну вылитый бомж.
– Я наши с тобой доли везу, – произнес с ухмылкой. – Уж месяц, как странствую.
– Зерна?! – Сиплю, в мозгу искры, нервы в кончики пальцев отдают. – Сколько?!
Замерла не дышу.
– Твоя доля, как и моя шестьсот пятьдесят семь зерен, – отвечает.
– Как ты урвал их у Николь?! Да еще обе доли?!
– Кодекс расхитительства никто не отменял, и после соблюдается свято, – ответил важно и вдруг рухнул к моим ногам, как подкошенный.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ЛЮБИ МЕНЯ
– Моя доля неприкосновенна! – Возмутился Гордон, пытаясь подняться с постели.
– Не беси меня, – фыркнула и вышла из покоев, что выделила ему в замке своем.
– Кодекс расхитительства никто не отменял! – Раздалось чуть ли не сквозь слезы.
Прости друг, но мне придется отобрать у тебя часть зерен. А лучше все, чтоб наверняка хватило…
Прошло три дня. Мое стонущее тело принимает на себя давящие перила. Хочется присесть, но я должна все это увидеть и запечатлеть в памяти. Ощущаю грусть, когда вижу приближающееся время заката этого солнца, этого мира... Если бы укол грусти не перекрыл жутко накручивающийся от волнения живот, я бы сейчас расплакалась.
Жду большого экзамена и боюсь неопределенности.
У меня в замке гость, который сейчас стоит рядом, мы на небольшой лоджии, на самой вершине башни, перед нами весь Балейск, детище мое. К этому месту привязалась очень.
– Слухи о загадочной баронессе зародились, когда появилась первая башня, в которую невозможно войти, которую невозможно сдвинуть и сломать. Затем началась борьба женихов за ваше сердце с плачевным исходом для некоторых особо проявляющих рвение. При всем этом наблюдалось ваше чудесное восхождение до графини и благосклонность короля, который даже не видел вас воочию. Не ведаю, любили ли все эти женихи вас, любили ли вы кого–то из них. Трижды вдова и везучая женщина, за которой стоят сотни, а то и тысячи рыцарей, мечтающих коснуться губами вашей руки. Преданные вам люди видят в вас светлое совершенство, непоколебимую волю, острый ум, невероятную красоту и таинственную силу. Среди других ходят слухи, что вы ведьма, иные говорят, графиня Валерия Балейская – древний маг, третьи, особо смелые считают, что вам помогает владыка.
– Вы приписываете себя к особо смелым, сэр Эрих?
– Я верю только фактам, – отчеканил маркиз. – А они говорят, что за ночь перед вашим неприступным магическим замком выросло поле исключительно из Красного ириса. О чем я убеждаюсь теперь, увидев все эти поваленные стебли и изувеченный магический цвет, что не спутаю ни с чем другим. Бутоны разбиты и покорежены, ни капли пыльцы не просыпано, что довольно странное явление, учитывая события ночи. Очевидцы утверждают, что видели владыку без крыльев, не источающего живую магию Клесаны и не сжигающего в гневе простых смертных. Возможно, это был обычный великан. Он всю ночь орудовал огромным мечом, оскверняя сие чудо, а с ним на пару работал и монстр, периодически меняющий черное обличие, проявляющий так сказать прообразы вариативной магии. Не берусь утверждать, что это были вы…
– К чему все это, маркиз Эрих? Вы опасаетесь, что столь дивные земли, как Балейск вам не по зубам? Вы желаете оставить их Нестору?
Нахмурился Эрих, но быстро вернул контроль.
– Не стану скрывать, что самолюбив, самооценка у меня высока. Многие маркизы мечтают выдать за меня своих дочерей, получив хорошую партию. Но понимая отчасти истинные цели, я отброшу позицию, которая меня не красит. Однако смущает, что вы трижды вдова. Пусть не вижу клейма и проклятья на вас, и мои маги сего не узрели. Возможно, вы удивитесь, никогда не свидетельствовал, чтобы женщина сама делала предложение. Тем более такая экстраординарная, весьма влиятельная и перспективная особа, которой прямая дорога к королю и его семье. Зачем вам именно я, едва знакомый человек?
