Дрожащими руками достаю охапку стрел. Часть валится. К луку приставляю, сама не соображаю, слева надо или справа от древка. Приложила как-то так, вроде бы правильно. Стреляла из пистолета Макарова в тире, с автомата пару раз на полигоне в никуда. Тетива мимо желобка у оперенья норовит проскочить. Я кое — как большом пальцем поправила. Натягиваю. А у меня целых три стелы почему — то!
Пока проделывала эту процедуру, орку до меня уже шагов десять осталось!
Визжу и отпускаю! Летят стрелы, летят родимые! Все три от орка отскакивают. Слышу, позади него что-то тяжело шмякнулось. Еще один орк! А за ним и третий поспевает!
Ничего не понимаю. Оба позади бегущих уже не бегут, пропали из виду. А этот на замахе уже, морда страшнющая! Перекосилась от ярости. Начинаю визжать, образуя хор с девицей. Дуэт.
Тут вдруг Поль возникает из неоткуда и рубит поперек. Искры на доспехе высекаются. Орка развернуло на скорости, так и шмякнулся. А мужчина на него сверху прыгнул и нож куда-то в районе головы воткнул. Кратковременный поросячий визг раздался. Я уже зажмурилась от страха. Чувствую, как мою ногу кто-то обхватил. Один глаз приоткрыла, смотрю: девка обвилась, как обезьянка. Сердечко у бедной бешено выстукивает, через коленку чувствую.
— Где еще двое, — раздается хрип Поля. — Да что б меня!
— Что такое? — встревожилась.
— Ты двоих уложила одним выстрелом!
— Срикошетило, — пожимаю плечами, самой страшно, подумает, я эльфийка какая родовитая. Или выхоженная с детства, лазутчик в человеческий стан. Сама уверяю, что недавно тут, а с луком эльфийским вон как обращаюсь.
Поль мешкать не стал. Подбежал к обоим, стрелы вынул. Мне протянул с окровавленными наконечниками. Меня чуть не стошнило. А девка остальные рассыпавшиеся подала.
— Разбрелись уроды, — рычит Поль. — До дома не успеем. Ночь накроет через два часа.
— На дерево? Э, в смысле на цветок поползем?
— Здравая мысль, — подтвердил мужик и посмотрел недоверчиво. — Надо бы тебя сотнику показать.
— Ну, покажи, — пожимаю плечами. — Но замуж еще не готова.
— Надо уходить, — заявляет Поль. — Скоро будут еще. Видимо, большой отряд, эльфам не сладко придется.
Спешу за ним и девкой. Беготня эта порядком достала. Во рту все пересохло. А еще бы в кустики отойти…
Темнеть стало стремительно. Будто облако черное накрыло солнце. Вижу, как ночь заливает все вокруг, будто черное желе. А мы на цветок полезли. Выбрали ветки повыше и расселись. Я у самого ствола. Руки трясутся, обхватила его, как могла. Лететь метров десять — пятнадцать. А над головой широкая чашечка цветка. Возня там поначалу не давала покоя. Жужжал не то шмель, не то пчела. Звук убийственно нервировал, осознаю, что источник огромен и опасен. К глубокой ночи стихло. Примостилась, ножки свесила, как бы не упасть. Выбрала место, чтобы лист подо мной был, в случае падения смягчит удар.
Как и предполагала, упала спросонья утром, когда дернулась. Разбудила своим визгом Поля и девку. Кстати, зовут ее Люси. Меня отругали, за что хотела их прибить. Падая, лист пробила своей тушкой насквозь и шмякнулась прямо копчиком об землю.
Вдобавок сверху накрыла капля росы, размером с арбуз. Прямо на грудь шлепнула через проделанную в листе дыру. Вот и умылась.
Встаю, скрипя и стоная. А эти уже внизу. Поль руку подает.
— Надо было тебя на ночь обвязать, — говорит виновато.
— Вот только веревок мне не надо, — фыркаю.
Шли до человеческого городка долго, поначалу дергаясь, как пугливые сурикаты от каждого шороха. По дороге мужчина обшаривал растерзанные трупы орков, на часть из которых уже накинулись и муравьи. Доспехи пожеванные, со следами зубов и когтей. Некоторые просто расплющенные. Я пыталась абстрагироваться от всего этого. Ароматы цветов помогали. Но Поль, как истинный собиратель всякого хлама, набрал мечей, стрел, всякой другой бутафории. Не ленился добивать раненных. И вот идем вы, гремя всем этим хламом. Ладно я, лошадь сильная и здоровая, а девку мелкую зачем нагружать?
Но жадности предела не нашлось. Часть хлама Поль закопал по дороге, пометив ближайший от захоронения стебель.
* * *
Человеческий город. С десяток землянок, кое — где виднеется заборчик из сухих кольев, скорее всего жилок стволовых. Сетка веревочная по периметру, мох красный, старательно замаскированный. Чтобы только действовало на хищников, но не ухудшало маскировку.
В общем, какая-то застава, даже не село. А эти городом обозвали.
Встретили нас с распростертыми объятиями. Еще до городка дозорные углядели своих. И меня очаровашку.
Воинов в округе не заметила, только быт сплошной: тряпки на веревочках развешены, веники всякие травяные сушатся. Девки деревенские с корзинами ходят. Звуки рубки разносятся. И копают, вроде, что — то. Звуки ссыпающейся земли доносятся.
Судя по этому бытовому хламу, делаю вывод, что есть растения и нормальной величины. Это радует.
Дряхлый старик с пятью широкоплечими мужиками встретили нас на подходе. Меня сразу в землянку повели, только я груз сбросила под ноги. Мол примите в дар трофеи, мы тут войско орков оприходовали. Силушка богатырская ого — го.
Оружие личное тоже пришлось сдать.
На меня смотрели с неподдельным интересом пока до норки шла. А там уже женщина в возрасте перехватила. Вылитая бабка сия Руси. Морщинками изрезанное лицо улыбнулось мне приветливо.
Внутри полумрак, сырой землей несет. Сразу червь вспомнился. Комната со столом, стульями человеческими, нормальными! Забыла, когда в последний раз сидела по — человечески. За стол присела, облегчение сразу почувствовала. Ноги, задница томно ахнули.
Деревянную тарелку варева под нос мне бабулька подставила. Подсела напротив.
— Мое имя Дульсия, — представилась, голос добрый такой, ласковый.
— Валерия, — кивнула ей в ответ и улыбнулась неулыбающимся лицом.
— Кушай, дочка, — говорит мягко. Я аж прослезилась.
Смотрит, как уплетаю ложкой деревянной. А похлебка достойная! По вкусу как картофельная, да еще и с мяском каким-то волокнистым и овощами!
Поела, еще хочу. А спросить стесняюсь. Бабка вскочила, чай подала в мисочке. Эта посуда уже из глины, или чего-то подобного. Отвар травяной хорош. Ягодами отдает. Хлебаю, наслаждаясь.
— Ну, дочка, рассказывай, как попала к нам, — не вытерпела бабка. — Откуда, куда путь держишь? Как согласилась на клятву, чего ради? И чем помочь тебе можем?
Выложила ей про сестру. Дульсия только головой помотала. Задумалась.
— Странно, что ты сюда сразу попала, — говорит наконец. — Никто так еще…
— Орки ж, — перебиваю.
— Эти тоже не сразу. Они в поляну входили сами. А появились на окраине.
