– Маргарита Андреевна, приступили? Как идёт?
– Пока гладко, без препятствий. На данный момент сделала по максимуму, дальше надо ждать, смотреть, как пошло. Если где-то потоки будут прерываться, искажаться, тогда корректировать.
– Хорошо. Жду вашего доклада ежедневно, помним. А то закрутитесь там по возвращении.
Это он просто так сказал, поддразнить. Маргарита Андреевна – очень чёткий исполнитель.
– Есть!
– Пока идите отсыпайтесь. До утра же работали?
– Спасибо, я пока не устала. Николай Иванович, я могу доложить по поводу книги? Вы дали прочитать мне рукопись в спецхране и просили доложить мои соображения. Случая поговорить всё не было – ни у вас, ни у меня. Можно сейчас?
– Н-да, самый подходящий момент! – хмыкнул Николай Иванович. – Я думал, мы с дьявольщиной за ночь покончили, а она и на день потянулась, так?
Марго улыбнулась:
– Мы за ночь разобрались, но ещё далеко не покончили. Говорят, с ней будет покончено только в конце времён.
Совсем уж срочных дел у него не было. Самочувствие после волнений прошедшего дня и совещания, затянувшегося до четырёх ночи, было совсем не таким бодрым, как у Марго. Почему не уделить час времени спокойной беседе на интересную и, по сути, тоже важную тему?
Маргарита Андреевна могла по любому вопросу сформировать собственное оригинальное и дельное суждение. Свежий, нестандартный взгляд Маргариты Андреевны и на содержание рукописи, и на методику обучения детей в школе при Лаборатории не обманул его ожиданий. Есть над чем подумать, есть что предложить специалистам к внедрению.
Самое, по её понятию, важное Марго оставила напоследок.
– Мне не нравится, с педагогической точки зрения, что герои не сделали выбора. Даже не попытались. Ситуативно бывает лучше переждать, чем ошибиться. Но у них на кону – целая вечность. Невыбор в такой ситуации – тупик, остановка. Дальше – деградация.
– По-моему, автор пытался показать, что нет борьбы противоположных начал, а есть их взаимодействие. Вот и не требуется выбирать. Как? Он вас не убедил?
– Не убедил. Это желаемое – за действительное… Он ведь умер сразу, как закончил роман, так?
– Верно.
– Он замучился, устал и очень хотел этого покоя. Но покой нужен для чего?
– Для отдыха, – подыграл Николай Иванович, ответив на вопрос, заданный с дидактической назидательностью.
– Да. Отдохнуть и набраться сил. Дальше. Зачем вечный покой? Если ты вечно отдыхаешь, значит, никак не удаётся восстановить силы. Следовательно, такой отдых – ложный, поддельный. Вот это я объяснила бы школьникам на примере книги: про поддельный покой, в котором растратишь последнее. Можно показать, как дважды два, что выбор всегда стоит, и его надо сделать. Поймёшь свою ошибку – сделай другой выбор, исправь. Но сделай его.
Ход её мыслей нравился Бродову. Очень хороша была идея, что надо разговаривать с ребятами о нравственном выборе, и разговаривать именно так – с опорой на увлекательные и непростые примеры. Его самого не увлекал психологический анализ литературного произведения: хватало реальных жизненных историй и жизненных проблем. И всё же решил поддержать дискуссию, поскольку Маргарита Андреевна явно хотела сообщить ещё что-то, что считала важным.
– Так-таки герои не сделали выбора? Но чью же помощь они приняли и с кем остались в итоге? Если перевести на нынешние реалии: пошли на сотрудничество с врагом, разве нет?
– Женщина готова на всё ради того, кого любит больше жизни. Героиня пошла на сделку. Это – только внешний выбор. Вы же помните, как в начале года остро встала проблема на освобождённых территориях: человека мучили, пытали – он выдал товарищей; у женщины голодали дети – она пошла работать в контору к немцам. Но душой-то рвалась, не хотела этого. То есть сделан и внутренний выбор, и внешний. Беда, что разный.
– Где – беда, а где и преступление.
– Да. Или подвиг: подпольщики, разведка. Дальше. Героям книги было вообще всё равно: лишь бы их оставили в покое. Внутренний выбор не сделан.
Бродов с трудом припоминал подробности содержания книги, бегло прочитанной два бесконечных года назад. Кажется, Маргарита Андреевна не перевирает.
– А если б они всей душой отдались врагу – было б лучше?
– Был бы переход на другую ветвь эволюции. Но это – жизнь, это – действие, возможность раскаяться, в конце концов. Это – честно. А безразличие – это всё, дальше – только смерть души… Я знаю: я стояла на этой грани…
Очень интересно! Сколько всколыхнула в невозмутимой женщине книга. Угадал, дав ей возможность ознакомиться! Бродов собрался спросить, что же, в конце концов, помогло Марго преодолеть отупение чувств, вновь обрести вкус к жизни и сделать новые «выборы», но она, видно, решила, что хватит откровенничать, и, опередив собеседника, перевела разговор:
– Спасибо Таисии: она дала возможность заглянуть немцам в душу. Со стороны не получалось: эгрегор выталкивал. Теперь всё как на ладони: простые немцы, в большинстве, не сделали именно внутреннего выбора. Им не нравится война, опасности. Но хороши ли идеи фашизма, плохи ли – им всё равно. И что творят фашисты, тоже безразлично, лишь бы их самих не трогали. Им не важно, из чего у них сделано мыло, представляете?
Были сведения, что мыло немцы стали делать из жира, вываривая человеческие кости.
– Вряд ли они знают.
– Они и не узнают, потому что им не важно. Вот вам главный секрет фашистского эгрегора! Полное отсутствие внутреннего сопротивления. Эгрегор легко поглотил их и сцементировал.
– Ну, а как большинство стали бы убеждёнными фашистами – неужели было б лучше?
– Человек с убеждениями – это самостоятельный человек.
Всё верно. Из самостоятельных людей не так легко слепить однородную массу…
Но любому важному обсуждению серьёзных вопросов, тем более философских, наступает предел. Бродову захотелось поддразнить собеседницу:
– Знаете, Маргарита Андреевна, мне жалко автора: вы сделали из него прямо пособника фашизма.
Женщина улыбнулась:
– Нет, конечно. Просто смертельно уставший человек. Уставший как раз из-за собственного неравнодушия.
– Вот так – вернее. Выходит, не понравилась вам ваша тёзка?
Марго ответила шутливым тоном, но твёрдо:
– Я лучше.
– Несомненно. Так будем включать книгу в программу Школы?
– Обязательно. Пусть читают – и станем обсуждать!
– Хорошо. Жду ваши соображения в письменном виде, как договорились… Ещё раз, Маргарита Андреевна: в ситуации с Таисией ваша роль – ведущая. Надеюсь на вас. А теперь ступайте, займитесь своими делами. У вас же есть в Куйбышеве какое-то дело, как я понял? Так не теряйте времени!
