— Союзник, — пробормотал Ваэлин, помнивший ледяной холод голоса в месте за Порогом, говорившего, пока Дарена тащила своего мужчину назад, в свет.
— Я услышал это имя гораздо позже. Но да, это был он. И он предложил вернуть меня в свет, если я стану его «сосудом». Я пришел в ужас от самого звука этого голоса, а не только от смысла его слов. А еще больше меня ужасала перспектива вечности в холодной пустоте. Я мог бы тут же согласиться, если бы не различил бесконечный безнадежный голод, отчаянную нужду в том, что я мог бы дать этому существу. Мне сделалось дурно перед голодной вожделеющей мощью, и я понял, что бывает судьба и горше смерти. Союзник ощутил мой отказ и отвращение, а я ощутил его волю. Место за Порогом, которое на самом деле вовсе не место, но обитель душ, не свободно от боли. Там есть умеющие причинять ее. А Союзник, бесспорно, умел. Его страшная воля точно и безжалостно ударяла в мою душу, разрывала ее в клочки. Он говорил: «Служи мне, пока у тебя еще есть душа, способная служить». Он не злился. Долгие годы лишили его чувств, оставили лишь чистый разум, целиком выстроенный вокруг ненависти и сознания цели. Я содрогался, кричал, плакал, умолял — но не согласился. И тогда я ощутил прилив другой воли, совершенно иной, не такой старой, но не менее могущественной, и она сумела вырвать меня из когтей Союзника. Я ощутил, как моя душа вылепляется заново. Но многое так и не вернулась. Я не помню детства и друзей, даже теперь не могу вспомнить лицо матери или имя женщины, ставшей моей женой и прогнавшей меня. Моя спасительница заговорила женским голосом, и ее воля оказалась совсем не похожей на волю Союзника. Тот калечил, она лечила, тот порождал страх, она изгоняла его. «Твоя жизнь не окончена, о человек со множеством жизней, — сказала мне женщина. — Я видела твой финал, и он еще не наступил. Ищи подобных тебе, сохраняй, что можешь сохранить. Их сила поддержит тебя и приведет к финалу пути, которого ты со временем пожелаешь». Затем женщина произнесла еще три слова и выбросила меня из пустоты в свет. Сеорда все еще стоял надо мной. Когда я открыл глаза, он очень удивился. Судя по тому, сколько вытекло крови, я ушел лишь на пару мгновений. Сеорда чертыхнулся и вытащил из-за пояса нож, но я выговорил три слова, сказанные мне женщиной: «Нерсус-Силь-Нин», — и сеорда выронил нож.
— Слепая пророчица отослала тебя назад, — пробормотал Ваэлин. — Она там, за Порогом. Она сражается с Союзником.
Эрлин покачал головой:
— Тогда она сражалась с ним, но теперь, похоже, его власть ничто не ограничивает.
У Ваэлина на языке вертелись тысячи вопросов, но он решил повременить. Зная Эрлина, можно было с уверенностью сказать, что он не слишком поторопится с ответами.
— А сеорда вылечили тебя, — задумчиво произнес Ваэлин.
— Да. Воин привел сородичей, и меня отнесли в лагерь. Моя рана была очень тяжелой. Прошло много месяцев, прежде чем я смог тронуться в путь. Я выучил их язык и легенды, узнал, как мой народ забрал у них землю. Я узнал и то, что их лес защищают не заклятия Тьмы, а умение и свирепая отвага, рождающие в нас достаточно страха, чтобы отбить желание соваться в лес. Когда пришло время, я распрощался с сеорда и отправился выполнять поручение женщины из-за Порога. Я не всегда прилежно исполнял свой долг, часто отвлекался, меня утомляли человеческая жестокость и постоянно повторяемые людьми ошибки. Но, думаю, в конце концов я исполнил то, чего она хотела от меня, — сказал Эрлин и посмотрел на идущую вверх тропу.
На вершине горы их окутала ватная тишина. Плотный туман глушил все звуки, белесая пелена поглотила все вокруг. Усталый Эрлин понурился, тяжело оперся о посох и с явной неохотой смотрел во мглу.
— Я ненавижу это место, — сказал он. — Но его, наверное, ненавидели и его создатели.
Он заставил себя выпрямиться и шагнул в туман. Постепенно вырисовались контуры строений, похоже, созданных тем же народом, что воздвиг город у подножия горы. На вершине стояли лишь одноэтажные дома и небольшие склады — слабое эхо разрушенного города. Но здешние строения пощадило время. Тишина угнетала и давила. Тяжело глядели пустые глазницы окон и дверей. Несмотря на отсутствие разрушений, древность зданий была очевидной: время стесало, закруглило углы. В отличие от разрушенного города на окраине Королевства, здесь не стояло статуй. Единственные украшения — рельефы у дверей и на подоконниках, стертые до бессмысленности веками дождя и ветра. Построившие это место не слишком тяготели к искусству либо не имели на него времени.
Вскоре появилась круглая мощеная площадь. Посреди нее лежала каменная плита.
— Камень памяти, — произнес Ваэлин.
— Последний, изваянный не кем иным, как самим богом, — с отчетливой дрожью в голосе проговорил Эрлин.
Ваэлин помимо воли усмехнулся.
— Боги — ложь.
Они расхохотались вместе, и смех разлетелся, растворился в тумане, среди сырости и древних камней.
— Ладно. Пойдем? — отсмеявшись, спросил Эрлин и взялся за посох.
Как и углы строений, грани плиты сгладились от непогоды и времени, но верхняя оставалась идеально ровной. В центре сохранилось круглое углубление.
— Ты прикасался к нему раньше? — поинтересовался Ваэлин.
— Уже четыре раза. Я часто ищу древние места из легенд и преданий, услышанных в странствиях. Одна легенда рассказывала о величественном городе в горах, охраняемом свирепыми дикарями. Как всегда, реальность не доросла до легенды о себе.
Он протянул руку над камнем, посмотрел Ваэлину в глаза.
— Готов, брат?
— Я уже дважды прикасался к таким камням, — видя, как дрожат пальцы соратника, сообщил Ваэлин. — В них нет угрозы, лишь знание.
— Всякое знание — угроза кому-то, — невесело улыбнулся бессмертный.
Ваэлин вытянул руку, Эрлин переплел его пальцы со своими, вдохнул, закрыл глаза и опустил ладонь на камень.
ЧАСТЬ IV
По альпиранским расчетам, король Янус Аль-Ниерен родился в десятый год Нового Солнца, при конфигурации созвездий, известной альпиранским астрологам под названием Вздыбленный Лев. Это обстоятельство в последующие десятилетия давало обильную пищу для пересудов и тем, кто восхищался королем, и тем, кто его осуждал. В отличие от короля, его дочь родилась под вполне обыденным созвездием Тюк соломы, названном так за сходство с тем, что остается на поле после уборки урожая. Но недавно Гильдия лояльных императорских астрономов проголосовала переименовать созвездие в Мстительное Пламя, что говорит многое о новейшей истории Объединенного Королевства, а также о тщете астрологического ремесла.
Вернье Алише Сомерен. История Объединенного Королевства: введение
Великая библиотека Объединенного Королевства
— Она знала? — спросила Форнелла.
Я глядел на приближающуюся гавань. Ее огромность ясно говорила о предыстории Альпирана как самого большого торгового центра нижнего Бораэлина. Побережье изгибалось широкой дугой на три мили, его усеивали бесчисленные пирсы и причалы. Там стояло множество кораблей — гораздо больше, чем обычно. Когда мы подошли еще ближе, я заметил, что это сплошь военные суда. На каждом суетилась толпа рабочих, они приклепывали стальные пластины к корпусам, тащили и устанавливали мангонели.
