Лирна посмотрела на низкий холм, где слева от дороги расположились баллисты госпожи Королевского творца. Алорнис принялась ожесточенно спорить, когда Аль-Гестиан объявил о ненужности баллист для сражения. Лишь королева смогла унять Алорнис, предложив, чтобы баллисты развернули на случай вражеской контратаки. Лирна глядела на стройную девушку, снующую между машинами, и думала, что Алорнис оживляется, только когда ожидает пролития крови.
Сама Лирна расположилась невдалеке от баллист под бдительной охраной остатков Королевских Кинжалов и самых способных членов Седьмого ордена. С холма открывался хороший вид на разворачивающуюся драму. Воларцы неплохо держали строй на ходу. Впереди шли почти одни только варитаи, за ними двигалась масса вольных мечников. Слева среди полей красноцвета поднялась туча пыли: Северная гвардия бросилась в бой, нильсаэльцы спешили на помощь. Три батальона воларской кавалерии попытались зайти справа, наверное, чтобы ударить в тыл, но от ставки владыки битв замелькали сигналы флагами, и Северная гвардия кинулась в погоню. Две конные лавины столкнулись лоб в лоб в трехстах ярдах от холма. Алорнис нервно расхаживала среди машин, стискивала кулаки, морщилась — ни единый воларский всадник не подъехал на расстояние выстрела.
Знакомый шипящий звук привлек внимание Лирны к центру армии. Королева успела увидеть, как первый залп кумбраэльцев обрушился на наступающих варитаев. Их строй задрожал от удара, шаг замедлился, но варитаи упорно шли вперед — равнодушные, бездумные, не обращающие внимания на умирающих рядом товарищей. Лирна ожидала, что Аль-Гестиан придержит армию и предоставит лучникам делать всю работу, но горны затрубили атаку.
Ренфаэльские рыцари пошли вперед. Королева опустила подзорную трубу. Земля грохотала под копытами, взлетело облако растерзанных красноцветов, такое удивительное и прекрасное под лучами солнца. Кумбраэльцы прекратили стрелять, построились для атаки. Они побросали луки, достали мечи и топоры, но уже двигались не в таком беспорядке, как в битве при храме. Теперь кумбраэльцы шли рядом с первыми полками гвардии.
Лирна смотрела, как врезались во вражеский строй ренфаэльские рыцари. Отец часто рассказывал о рыцарском ударе, но королева впервые увидела его.
«Вообрази нерушимый наконечник стрелы, выкованной гигантом», — говаривал отец.
Мюрель в изумлении выругалась. Огромный клин из стали, человеческой и лошадиной плоти воткнулся в строй. Заголосили люди и кони, страшно ударило железо в железо. Несколько рыцарей пало, свалилось с коней среди мельтешения клинков и бьющих копыт, но строй рыцарей сохранился и пропорол насквозь вражеские ряды, пробил и варитаев, и вольных мечников за ними и вынесся на равнину.
Снова заорали горны, и пехота атаковала бегом. Выдержка покинула кумбраэльцев, они побежали вразнобой, яростно размахивая оружием, врезались в расстроившиеся уже ряды варитаев. Пару секунд спустя ударил первый полк гвардии. Он слаженно работал алебардами, дисциплинированно убивал и полностью рассеял варитаев и вольных мечников. Те в беспорядке кинулись наутек. Повсюду тучами вздымались сбитые цветочные лепестки, и пунцовый туман скрывал картину побоища. Кавалерия еще билась на флангах, но воларцы увидели, что стало с их пехотой, и бросились бежать. Подзорная труба показала Лирне, как лорд Адаль вел Северную гвардию в погоню, хотя его лошадь была вся в мыле и роняла пену. Зеленый плащ летел за ним, окровавленный меч в вытянутой руке напоминал стрелу.
А вот в центре поля битвы образовался плотный отряд вольных мечников, окруженный со всех сторон королевской гвардией. Перепуганные воларцы дрались за свои жизни и стояли буквально насмерть.
— Пошлите гонца к лорду Аль-Гестиану. Я бы охотно обзавелась пленными, — сказала королева Илтису.
— Ох, ваше величество, — испуганно выдохнула Мюрель.
Лирна обернулась и сперва подумала, что явился новый враг. Ряды королевской гвардии совершенно расстроились, сквозь них протискивались тысячи людей, большей частью безоружных. Лирна заметила конного Норту и поняла, что это его подопечные, бывшие рабы, хотят напасть на уцелевших вольных мечников. Первую сотню положили за секунды, но остальные бросились будто безумные, не обращая внимания на мечи, рубившие и коловшие беззащитную плоть. Мужчина пробился сквозь ряды, молотя голыми кулаками, не заметил воткнувшегося в грудь меча, свалил его хозяина наземь, содрал шлем и впился зубами в глотку. Друзья отчаянного смельчака кинулись в прорыв, и перед их свирепостью храбрость воларцев превратилась в панику. Многие побросали оружие и с поднятыми руками побежали к королевской гвардии, пали перед ней на колени. Но большинство не успело сдаться.
Бывшие рабы размахивали захваченным оружием либо отрубленными ногами и руками. И все так же вихрились вокруг лепестки красноцвета.
«Вот и справедливость, — глядя, как последние пятна воларской черноты исчезают в людском копошении, подумала Лирна. — Не мы одни здесь изголодались по крови и мести».
— Думаете, я красивая? — спросила молодая женщина, избранная говорить от имени рабов.
Она и вправду была привлекательной: округлые формы, кожа приятного оливкового оттенка. Красоту не очень портил даже окровавленный бинт, прикрывавший полуотрубленное левое ухо. На женщине висела коллекция трофейного оружия и разномастных деталей от доспехов. Рабыня стояла, скрестив руки, дерзко смотрела на Лирну и обращалась к ней будто к равной. Илтис глухо заворчал и шагнул вперед. Лирна дотронулась до его руки — успокоила — и кивнула женщине.
— Моя спина не такая красивая, — продолжала та. — В мою первую ночь в доме терпимости я заплакала и тем очень разгневала носящего красное. Он заплатил большие деньги за мою девственность. Мой хозяин приказал каждую ночь пороть меня, а затем продал фермеру-свиноводу. Его свиньи ели лучше, чем я, а ему было наплевать, если я плакала, когда он меня щупал. О великая королева, хотите увидеть мою спину?
— Я сочувствую вашему страданию, — ответила Лирна. — И мои руки когда-то были скованы цепями. Не думайте, что ваша боль незнакома мне. И не считайте, будто я хочу сохранить жизни ваших и моих врагов. Однако, если ваши люди решат идти с нами, они должны вести себя как солдаты, подчиняющиеся приказам тех, кто поставлен над ними.
— Мы не намерены менять одного хозяина на другого, — уже осторожней и спокойнее сказала женщина. — Мы благодарны за то, что вы пришли к нам. Но нам за многое следует отплатить, и расчет лишь начался.
— Я помогу вам в поисках справедливости. Когда эта война закончится, дайте мне имя выпоровшего вас человека, и я позабочусь о том, чтобы он понес такое же наказание. Дайте мне имя и вашего фермера-свиновода. Пусть ваши люди опишут ущерб и обидчиков, и я позабочусь о том, чтобы каждый добился правосудия. Но пока война не окончена, я прошу вас вести себя как солдаты, а не как обезумевшая толпа. Вы получите такое же жалованье, как и солдаты королевской гвардии, но военная служба требует дисциплины. Лорд Норта — хороший командир. Он не станет зря тратить ваши жизни. Но лучше бы вы подчинялись ему.
— А если мы не захотим служить вам?
