— У вас в плену моя сестра? — с сильным акцентом, но правильно выговорил на языке Королевства советник Арклев.
— Сейчас нет. Когда я видела ее в последний раз, она была в добром здравии, хотя и слегка состарилась.
— Где она?
— Советник, похоже, вы не понимаете смысла нашей встречи. Мы здесь не для того, чтобы я отвечала на ваши вопросы. Мы здесь для совершенно противоположного. И первое в списке интересного нам — почему член правящего Совета Воларии позволяет так легко захватить себя посреди моря.
Арклев сгорбился еще сильнее, тяжело вздохнул, весь — олицетворение несчастья и усталости.
— Теперь нет правящего Совета. Остались только Союзник и эльвера, которую он захотел назвать императрицей.
Лирна посмотрела на брата Верина. Его тщательно проинструктировали, но все же его руки заметно тряслись, когда он приложил палец к запястью.
— Насколько я помню, «эльвера» означает «ведьма», — заметила Лирна.
— Это ее имя, ставшее нарицательным — и не зря, — произнес Арклев, и в его голосе зазвучал вызов, он поднял голову и посмотрел королеве в глаза. — Вы встретили ее в тот день, когда она приказала своему рабу убить вашего брата.
Лирна усилием воли подавила гнев и нахлынувшие жуткие воспоминания.
Она понимала, насколько опасна злость, когда можно еще узнать столь многое.
— Ее убил брат Френтис, — сказала королева.
— Это просто уничтожение старой оболочки. Сейчас у нее новая.
— И эта тварь в одиночку захватила вашу империю?
— Она исполняет волю Союзника. Он решил, что Совет уже не нужен.
— Советников убили?
Арклев кивнул и опустил голову.
— Однако же вы уцелели.
— Я задержался по делам в тот день, когда она нанесла удар. Ее куритаи разошлись по всему Волару, убивая всех, кто служил Совету, каждого слугу, раба и члена семьи. В один день погибли тысячи. Моя семья владеет множеством кораблей, но в гавани оказался лишь один, и мы вынуждены были отплыть почти без припасов. Три дня назад шторм едва не разбил корабль.
Брат Верин напрягся. Похоже, он так и не смог совладать с собой. Но, когда Лирна посмотрела на него, он уверенно ткнул в запястье двумя пальцами.
— Полагаю, ваша новая императрица прекрасно осведомлена о наших действиях? — спросила королева у воларца.
— Ваше вторжение ожидается летом. Она собирает силы у столицы и стягивает туда остатки флота. Союзник хочет выйти навстречу вам с тысячей кораблей и всеми солдатами, которых мы сможем собрать. Ему надоело ждать, и он намерен покончить с докучливой проблемой раз и навсегда.
Лирна скосила глаза. Брат Верин снова касался кисти двумя пальцами.
— Простите меня за досадное упущение. — Королева указала на юношу: — Я не представила вам брата Верина из Седьмого ордена, молодого человека с весьма полезными способностями. Брат, пожалуйста, скажите нам, в чем солгал советник Арклев.
Верин прокашлялся, покраснел и заговорил чуточку дрожащим голосом:
— Я… в общем, я думаю, что он был на Совете тогда, когда убивали советников. Он наврал нам про гавань и корабль и про план бороться с нашим нападением.
— Спасибо, брат, — сказала королева и посмотрела на Арклева.
Тот чуть не трясся от страха, но глядел дерзко, с вызовом, стиснув зубы.
— Лорд Илтис, снимите с этого человека мантию, — приказала Лирна.
Арклев попробовал отбиваться, ударил скованными в запястьях руками, но получил оплеуху и был придавлен к полу коленом. Лорд-защитник мгновенно разодрал мантию, и открылся причудливый узор из шрамов, покрывающих спину советника от шеи до талии.
Лирна посмотрела на бледного брата Верина, и от ее взгляда тот побледнел еще больше и даже чуточку попятился.
— Пожалуйста, пригласите госпожу Давоку, — велела королева. — Она знает, что принести.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Френтис
Варикум, приземистая крепость из пяти соединенных башен, располагался на низком холме. Людям Френтиса пришлось три дня прятаться в южных холмах. Наконец появился караван, двадцать повозок с припасами и свежими рабами для тренировок, охраняемый варитаями и свободными наемниками. К счастью, вести об излюбленной тактике Красного брата не просочились за океан. Наемники полностью предсказуемо отреагировали на группку перепуганных рабынь, бредущих по дороге. Командир тут же отправил своих людей разузнать, в чем дело, и не позаботился об охране флангов. Наемники поскакали галопом, мгновенно окружили девушек. Френтис выждал, пока Лемера с плачем расскажет про жуткую судьбу убитого злодеями господина и упадет на колени от нестерпимого ужаса. Командир всадников имел глупость спешиться, взять Лемеру за подбородок и повернуть голову, оценивая красоту. Мгновение — и вылетел спрятанный нож, полоснул, и командир отшатнулся, брызгая кровью из перерезанной глотки.
Остальные всадники попадали под тучей стрел с обочины. Выживших добили девушки: навалились, остервенело тыкали, кромсали кинжалами. Френтис повел группу освобожденных рабов Иллиан на фланг, Кусай и Чернозубая кинулись вперед, стащили пару варитаев с седел. Судьбу каравана решил мастер Ренсиаль с дюжиной всадников, ударивший сзади. Последним пал надсмотрщик за рабами, как обычно, огромный и массивный. Он стоял на первой повозке, злобно щелкал кнутом и без тени страха хлестал подъезжающих всадников. Иллиан нырнула под кнут, вскочила на повозку, подрезала надсмотрщику сухожилия, спихнула вниз и выхватила кнут из руки. В Мартише надсмотрщиков всегда старались брать живыми. Освобожденные рабы очень благодарили за это.
Рабов оказалось три десятка в фургонах-клетках в центре каравана, в большинстве мужчин, но и полдюжины женщин, отобранных за молодость и силу.
— Представления популярней, когда нет однообразия, — объяснил Лекран. — По традиции, в честь древних героев женщин травят дикими зверями. Воларцы забросили своих богов, но оставили много мифов о них, в особенности тех, где реки крови.
Френтис обрадовался, что большинство рабов были из Королевства и лишь несколько — темнокожие альпиранцы из южной части империи. Из того, что освобожденные учинили с надсмотрщиком, стало ясно: они охотно возьмутся за оружие.
— Хорошая работа, — сказал Френтис Лемере, присевшей на корточки у трупа вольного мечника, чтобы избавить его от полезных и блестящих предметов.
Девушка робко улыбнулась, затем поморщилась — неподалеку истошно завопил надсмотрщик.
— Путь к свободе нелегок, — сказал ей Френтис и пошел искать Тридцать Четвертого.
— Вы довольны, что пошли с нами?
Восьмой посмотрел на двоих собратьев-варитаев и кивнул. После освобождения все трое долго мучились, не могли заснуть без карна. Но тело привыкало, и жизнь потихоньку возвращалась к солдатам-рабам, они смотрели на мир вокруг, на небо так, будто впервые увидели их. Бывшие варитаи мало разговаривали. Френтис не был уверен, что они полностью осознают свое положение. Но их взгляды не были пустыми и бессмысленными, в них виделись понимание и решимость.
