Так близко, что я слышала его дыхание.
Он почти касался меня, застыл на мгновение, смотрел в глаза странным взглядом, значение которого я не могла бы разгадать, даже если бы от этого зависела моя жизнь.
Осторожно убрал непослушный локон с моего лица. Несколько долгих секунд глаза в глаза, и от одного этого взгляда дыхание сбивается, сердце начинает стучать как сумасшедшее, и я со страхом и нетерпением жду, что же будет дальше.
И вдруг он хватает меня, резко прижимает к себе, и уже через секунду я лежу грудью на гладкой холодной поверхности стола. Он сзади до боли впивается руками в мои бедра. И я понимаю, что нежности кончились. Сейчас будет что-то другое. Меня захлестывает страх предвкушения. Жаркий коктейль, который пьянит сильнее, чем вино.
– Мне понравилась твоя музыка, – говорит он, поглаживая пальцами мои бедра. – А теперь я хочу, чтобы ты для меня спела.
Не понимаю, чего именно он хочет, но он тут же дает подсказку. Наматывает на кулак мои волосы, заставляя чуть приподняться, и шепчет мне в ухо:
– Стоны, крики, шепот, мое имя – выбор широкий. С чего ты начнешь?
Прикусываю губу, потому что хочется застонать уже от одного его голоса.
– У тебя несколько секунд на раздумья, – предупреждает он, отпускает мои волосы, нажимает ладонью на спину, снова заставляя практически распластаться на прохладной столешнице.
Звук фольги.
Это единственная передышка.
А после он коленом раздвигает мне ноги, и как контраст – горячее прикосновение его члена. Он медленно водит им по моим уже влажным от желания складочкам, будто и правда предоставляет мне выбор.
Но это обман, потому что с ним я не смогу выбрать что-то одно. Я просто не контролирую себя, когда он ко мне прикасается.
Дрожу, чуть подаюсь назад, потому что мне нравится то, что он делает. Тут же раздается шлепок, а после моего изумленного выдоха, он резко проникает в меня.
Игра на контрастах.
Легкая боль от удара по ягодице проходит, а между ног от жесткого проникновения начинает гореть. Он не просто проникает в меня, он будто насаживает меня на свой член. И мне это нравится, нравится то, с какой силой он берет меня, с какой жадностью и нетерпением проникает в меня снова и снова.
Первые стоны вырываются практически сразу. Удовольствие настолько острое, что удержать его в тайне практически невозможно. Да и он чувствует по моему дрожащему телу, насколько сильно я желаю того, чтобы он продолжал.
Скольжу ногтями по столу, возможно, даже царапаю – неважно, неважно все. Единственное, на чем я сосредотачиваюсь – это на ощущениях, которые выворачивают меня наизнанку, выкручивают, иссушают и добавляют новые звуки в нашу музыку страсти.
– Еще… – шепчу, едва он выходит из меня, чтобы снова проникнуть. – Еще, пожалуйста…
В глазах темнеет от того, что он делает с моим телом. От страсти, которая лишь разгорается.
И хочется разрыдаться, когда неожиданно он выходит из меня, даже чуть отстраняется, и…
– Рэй… – удивленный, немного жалобный стон тоже мой.
И это срабатывает, потому что он вновь проникает в меня. И на этот раз удары становятся жестче, резче, как будто он не в силах насытиться.
– Рэй, – повторяю, как заведенная.
И его это тоже заводит еще сильнее, чем раньше. Наматывает на кулак мои волосы, заставляя меня приподняться со стола и прижаться к нему, чтобы кожа к коже, чтобы чувствовать его еще больше и практически умирать от того, как он глубоко во мне.
А когда начинает казаться, что я больше не выдержу, что меня разорвет на атомы, он неожиданно освобождает меня и полностью отстраняется. Холод и одиночество – вот что я чувствую пару секунд, пока нахожу в себе силы прийти в себя и оглянуться.
Он сидит в кресле, смотрит на меня выжидающе – решусь или нет. И я уже сама, без подсказки подхожу к нему и сажусь на колени. Скольжу по его члену, влажному от смазки и моего желания.
Медленно, нерешительно, смущаясь взглянуть на него, потому что…
Потому что это ближе и намного интимней, чем раньше. И потому, что я впервые делаю что-то сама.
Он не торопит. Прикрыв глаза, лениво наблюдает за мной сквозь ресницы. А я так стараюсь, что снова прикусываю губу и рассматриваю его тело – на его тело могу смотреть бесконечно, потому что оно совершенно.
А вот глаза…
Набравшись храбрости, поднимаю взгляд, и буквально падаю в темную ночь, которая меня пожирает.
– Умница, – хвалит он, вжимается пальцами в мои бедра, заставляя чуть приподняться. – А теперь поскачи на мне.
От его порочных слов пылают щеки. Но его взгляд, наполненный уверенностью, что у меня все получится, заставляет меня решиться. И обхватив рукой член, я сама насаживаюсь на него, а Рэй ловит губами мой измученный сладкими пытками выдох.
Несколько секунд, чтобы я привыкла к новым для себя ощущениям, а потом он показывает мне темп, который его бы устроил. Быстро, так быстро, что моя пышная грудь подпрыгивает перед его лицом словно мячики.
Пытаюсь прикрыться рукой, но он тут же отводит ее. Откидывается на спинку кресла и с удовольствием продолжает смотреть, как я раскачиваюсь на нем.
Его глаза больше не отпускают, не позволяют мне спрятаться. И мы сцепляемся не только телами, но и взглядами, проникая тем самым еще глубже друг в друга, хотя, казалось бы, глубже уже невозможно.
– Прикоснись к себе, – раздается первый приказ.
И это действует словно вспышка, которая усиливает мое удовольствие. Стыдно, неимоверно стыдно, тем более что я понимаю – его не устроит, если я прикоснусь к своей шее, талии или бедрам. Он хочет, чтобы я опустила руку себе между ног.
Несмело, под его пристальным взглядом, опускаю ладонь, провожу пальцем по клитору, и…
Удовольствие пронизывает настолько остро, что я подаюсь вперед и буквально падаю на Рэя, продолжая двигать бедрами, скорее всего, по инерции.
– Еще, – повторяет он мои же слова.
И я начинаю скользить по клитору пальцем, надавливаю на него, поглаживаю, как ранее делал он.
– Еще! – командует он, когда я, не в силах дышать, останавливаюсь.
Он поднимает ладонь, отводит от моего лица влажные от испарины волосы, и я, прикрыв глаза, целую его пальцы. Целую, посасываю, когда они оказываются так соблазнительно близко к моим губам. И скольжу по ним языком, когда его пальцы проникают в мой рот, имитируя движения члена.
И раскачиваюсь, раскачиваюсь на нем, не в силах лишить себя этого удовольствия. Не в силах лишить его удовольствия наблюдать за тем, как сильно мне нравится.
Тону в этих удивительных ощущениях.
Глохну от собственных стонов.
