Он тоже не сводит с меня взгляда, нежно гладит рукой по моей щеке. Я кладу ему руки на плечи и подаюсь вперед. Он покрывает легкими, почти невесомыми поцелуями мои щеки, глаза, губы. Его поцелуи становятся жарче и настойчивее. Но Сероглазый не торопится, целует меня медленно и нежно, словно пытаясь насладиться каждым мигом, запомнить каждый вздох, каждое прикосновение. Потом подхватывает меня на руки и несет на кровать. Наклоняется, шепчет:
– Я люблю тебя, Анечка!
Его низкий хриплый голос звучит взволнованно и ласково. Анечка. Я радуюсь, что назвал меня именно так. Не Анна, не Аннушка. Страх куда-то ушел, я стала словно ближе душой к Сероглазому. Роман повторяет снова и снова:
– Анечка, любимая…
Момент настолько трогателен, что в ответ сердце мое наполняется нежностью. Я тянусь к Роману, прижимаюсь всем телом. Сероглазый воспринимает мое движение как призыв к действию. Я каждой клеточкой ощущаю его страсть и нетерпение. Но Роман сдерживает себя. Нежно, сантиметр за сантиметром стягивает с меня простынь, исследует губами каждый обнажившийся участок моего тела. Очень медленно накрывает рукой мою грудь. Покрывает воздушными поцелуями мою шею, мочку уха. Спускается ниже, жадно, страстно припадает губами к моей груди. Целует сосок, ласкает его влажным языком. Я трепещу, волна возбуждения разливается по моему телу. Сама, повинуясь инстинкту, притянула к себе его бедра. Сероглазый все понял. Нежно опрокинул меня на спину, ловко оказался сверху. Проклятая простынь, что обмотана вокруг его бедер, раздражает и злит. Нетерпеливо срываю ее. Преграды больше нет. Его горячая твердая плоть касается моей. Я вся влажная, Рома входит в меня легко, делает первый толчок. Нежно, не спеша, стараясь не причинить боли. Но я все равно вскрикиваю. Рома останавливается, заглядывает мне в глаза. Сознание того, что он во мне, что в этот момент мы – одно целое, заглушает боль, наполняет тело и душу невероятным счастьем.
Шепчу:
– Не останавливайся. Прошу тебя, не останавливайся. Иначе я умру…
Нелепая угроза срабатывает. Сероглазый действует увереннее, настойчивее. Боли я больше не чувствую, приятно.. очень приятно…
Хочется взорваться от наслаждения и продлить ласки одновременно.
Шепчу, нет кричу:
– Еще! Пожалуйста!
Он выполняет мою просьбу. Ускоряет темп. И… мое тело буквально выгибается дугой, я чувствую… Не могу описать подробно. То, что ощущаю – это классно, круто, прекрасно, это бабочки в животе и улёт на седьмое небо. Наслаждение, которого ранее никогда не испытывала. Судя по крику, сорвавшемуся с уст Сероглазого, на седьмом небе я не одна…
Постепенно ко мне возвращается способность видеть и чувствовать. Я улыбаюсь. Вижу счастливые глаза Романа. Потом мы лежим, шевелиться нет сил. Хочется вот так лежать целую вечность. Сознавать, что он рядом… Но закон подлости работает без выходных. Раздается стук в дверь. Пожаловала администратор Ольга. Девушка говорит:
– Роман Львович. Ваши японцы… они только что прибыли. И вы здесь. Сообщить об этом?
Сероглазый мечется по номеру:
– Черт! Как не вовремя! Но они мне нужны, эти япошки. Сделка архиважная. Анечка, милая, прости!
– Ничего страшного, Рома.
– Подожди меня здесь?
Я соглашаюсь. Но внезапно возникает идея получше. У меня есть телефон. Можно позвонить Татьяне. Если та согласится на встречу, мне будет чем заняться. Задаю вопрос Сероглазому:
– Ты мне доверяешь?
Коротко, но четко:
– Да.
– Возможно, мне понадобится отлучиться. Я могу это сделать?
Рома улыбается, целует меня:
– Если ты обещаешь вернуться, Анечка. И больше никогда не покидать меня.
– Все так и будет, Рома.
Роман убегает по своим делам. Я набираю номер. Слышу приятный женский голос. Начинаю разговор:
– Татьяна, здравствуйте. Мне известно, что вы приходили в дом господина Беляева, хотели что-то сказать…
– Кто вы? – перебивает собеседница.
Задумываюсь. В самом деле, кто я теперь? Ухожу от прямого ответа:
– Предлагаю познакомиться при встрече.
– Да ладно, не суть важно, кто вы, – соглашается Таня. – Я хочу передать для него, для господина Беляева, информацию. Но не по телефону. Вы подъедете?
– Да, куда скажете. Лучше прямо сейчас.
– Кафе "Пари" на Садовой.
– Уже мчусь!
Мой щедрый босс предусмотрителен. Дал мне достаточно налички, чтобы могла без его участия купить чисто свое, женское. Не знаю, сколько точно, но пачка купюр приятно оттягивает карман. Вызываю такси.
В "Пари" зал совсем пустой. Обеденное время прошло. Для вечерних посетителей еще рано. Миловидную девушку замечаю сразу. Она меня тоже увидела. Подошла:
– Я – Таня. Боже, как вы похожи на Риту!
– Вы приходили что-то рассказать. Это касается смерти Маргариты Беляевой? Понимаете, это очень важно. Роман Львович сам не свой… Считает случившееся своей виной.
– Напрасно себя корит. Это я убила Маргариту. Только я. Больше никто не виноват. Выслушай и скажи ему всю правду.
Я дрожу от нетерпения. Моя собеседница это замечает и приступает к рассказу.
…Таня очень обрадовалась, когда очутилась в доме у Беляевых. Хозяева хорошие, вежливые, кормят без вычета денег. Маргарита хоть и заболела сильно, но смертельной опасности не было. Хороший уход, нужные лекарства. Медсестер было две. Но Танечка часто оставалась в ночь за свою напарницу. Домой возвращаться не хотелось. Пьяный отец свирепствовал, мог избить. Маму уже сделал инвалидом, отбитые почки и больное из-за бесконечных стрессов сердце.
В Антоне Танечка нашла отдушину. Они встречались уже полгода. Девушка забеременела. Антошка принял известие положительно, сказал, что женится и заберет Татьяну к себе. Первой, с кем Таня поделилась радостной вестью, была Маргарита. С госпожой Беляевой Таня даже подружилась. Хозяйка не имела подруг, а к молоденькой медсестре относилась с симпатией и нежностью. Частенько делала подарки и давала под разными предлогами щедрые вознаграждения. Таня обожала Риту и ни в коем случае не хотела ее убивать. Но тот день не задался с самого утра. У Татьяны, помимо Беляевой, были еще клиенты. Девушка старалась успеть везде. Но опоздала буквально на пять минут к генеральской вдове Трифоновой. Дочь пациентки рассердилась и дала Танечке расчет за опоздание. На этом неприятности не закончились. Потом позвонил младший брат Пашка. Пожаловался: отец опять лютует, маму бьет. Таня рванула домой, застала удручающую картину, мама в крови, братишка с разбитой губой. Таня обработала раны близких, но больше помочь ничем не могла. У семьи не имелось средств даже на то, чтобы снять комнату и уйти от тирана-отца. Таня вышла из дома. По дороге глотала слезы и мечтала, что в скором времени все изменится. Деньги, полученные с пациентов, девушка не тратила на наряды и развлечения, откладывала каждую копеечку. Совсем скоро она выйдет замуж, будет помогать семье. Накопления пойдут на оплату съемного жилья для мамы и брата. Потом она еще что-нибудь придумает. Следующий клиент был через полтора часа. Домой возвращаться не хотелось. Ехать в особняк Беляевых, не завершив дела в городе, не имело смысла. И Татьяна отправилась к Антону. У жениха была собственная квартира. Правда, ключей будущей жене он не давал. Но сегодня у Антошки выходной, он дома, явно еще дрыхнет. Таня решила сделать любимому сюрприз. Купила продуктов, желая быстренько напечь блинчиков и покормить жениха. Тот дверь не открывал, хотя из-за двери доносилась громкая музыка. Таня подумала: любимый выпил пива и заснул, надо постучать в окно, кровать как раз под ним. Квартира располагалась на первом этаже. Под окном лавочка. Таня забралась на нее. Заглянула, ожидая увидеть спящего жениха. Но в кровати Антон был не один. Страстно занимался сексом с какой-то девицей. Таня со всей силы ударила по стеклу. Ожидала, что Антошка прогонит прочь девку, невесте кинется в ноги, будет молить о прощении, поторопится со свадьбой. Но получилось все наоборот. Антон вышвырнул прочь не девицу, а беременную Таню. Заявил, что ее не любит, никакой свадьбы не будет, а то, что ребенок его, она еще доказать должна. Все будущее рухнуло в один миг. Девушка сама не своя явилась к Беляевым. К тому же сама заболела, температура поднялась до тридцати девяти. Хотелось забраться под теплое одеяло и уснуть. Но сначала надо позаботиться о Маргарите.
