– Будешь использовать меня, как подопытного мышонка? – усмехнулась Кристин.
– У меня были такие планы до недавнего времени, но твоя сущность слишком хрупкая в этом мире. Простой воздух, нагретый до определенной температуры, превратил тебя в обычного, слабого человека, как сейчас, например, – злобно улыбнулась женщина, и, достав из кармана тонкое лезвие, провела им по ладони Марии: – Видишь? Ничем не примечательная, алая, жидкая кровь. Попытайся распустить крылья. Не можешь, ведь так? Сил не хватает. Ты обычная, слабая девчонка, только одно движение моей руки – и ты умрешь за считанные минуты.
– Чего ты хочешь от меня? – прошипела англичанка, вжавшись в стул: девушка прекрасно понимала, что каждое слово этой змеи – сущая правда, она какими-то непонятными способами контролировала меджампирскую сущность, и простое лезвие для Кристин в любую секунду могло стать смертельным.
– Я верну тебе всю мощь и бессмертие, но ты будешь пользоваться ими в моих целях, – доктор Ли убрала острие от горла пленницы.
– Работать на тебя?! – истерический смех сотряс стены комнаты. Резко вскочив и опрокинув кресло, Мария с ненавистью взглянула на Ригззи, едва удерживаясь от желания дать ей хорошую пощечину: – Думаешь, из-за каких-то жалких угроз я стану твоей верной собакой?! Можешь хоть четвертовать, но управлять мной ты не будешь! – лицо женщины побагровело от гнева, на дне зеленых глаз промелькнули адские огоньки, но раздался лишь сухой, непринужденный голос.
– Хорошо… Не хочешь по – мирному, будет так, как заслуживаешь, – Ригззи хлопнула в ладоши, и неожиданно черная портьера с шумом распахнулась. Из губ Кристин вырвался перерываемый, хриплый возглас, девушка бросилась к увиденному, но доктор решительно перекрыла ей путь, довольно наблюдая за растерянным выражением лица своей невольницы: – Теперь убедилась, что я не лгу, и все мои предостережения – не просто пустой звук?
– Маркеллин…, – на полу, объятый огромным количеством цепей, сидел молодой вампир, уронив голову на грудь и что-то шептавший в бреду. Каштановые волосы, некогда искрившиеся золотистым оттенком, мокрыми прядями обрамляли заостренное, вымученное лицо, рваная рубаха не скрывала кровоточащих ран на шее, около виска виднелись запекшиеся язвы: – Как тебе удалось его разыскать?
– Это не доставило труда: мои люди за несколько недель добыли нужную информацию, и, постепенно продвигаясь по следам, успешно вышли на твоего несчастного муженька, – язвительно заметила блондинка: – Он очнулся в двух милях от Пустоши, и умер бы от жуткой жажды, если бы на помощь не пришла некая девушка с сапфировым взглядом и ангельским голосом, – вновь последовала острая колкость: – Прелестная горожанка спасла от смерти заблудшего рыцаря… Разве не идеальный финал? Но вампир оказался или глупым дураком, или действие отсчетного яда подтолкнуло его на бегство. Спустя семь дней Маркеллин без видимой цели принялся бродить по Бездне, постоянно попадая в какие-то передряги: сначала его приняли за «Очерненного» и под конвоем доставили к высшему чиновнику, потом длительный суд и смертный приговор, который чудом удалось избежать. Скрываясь от преследователей, парень попал в горные долины, получил неплохое расположение к себе со стороны селян, даже приметил хорошенькую простушку для игривых развлечений. Но в один момент жажда, так долго контролируемая, вырвалась бешеным потоком наружу, и уже следующий рассвет местные жители не встретили, увы. Испугавшись расправы, Маркеллин двинулся на север и собирался пересечь границы Округа, но в последний момент мои люди задержали его и доставили обратно в город. Как я и ожидала, красавчик ничего не рассказал мне о вампирских тайнах по своей воле, но под пытками передо мной открылось много нового о вас. Осталось меньше месяца, и роковой яд, каждую секунду впитывающийся в кровь жертвы, окончательно уничтожит ее.
– А тот стеклянный гроб в пещере?
– Это был обычный манекен, приманка, чтобы одним выстрелом уничтожить две мишени, но эта идея является планом профессора. Мундибрун также объявил на вас охоту, и в этом деле наши пути разошлись: каждый хочет оторвать лакомый кусочек себе, а соперника стереть в порошок. Поэтому мне понадобится сумеречная сила, дабы ею защитить и тебя, и твоего вампира от лап президента.
– Какой тебе смысл спасать нас? Особой добротой ты не блещешь, – усмехнулась Кристин и заметила, как от последней фразы лицо собеседницы исказилось странной гримасой.
– Ты до сих пор не поняла? В Бездне каждый стоит сам за себя, каждый, чтобы выжить, обязан чем-то жертвовать, и в большинстве случаев этим становится чья-то жизнь, судьба, изначальные принципы. Мы не злые, мы не убийцы, мы не хотим крови, мы просто стараемся не погибнуть в бешеном, ненормальном водовороте этого мира. Здесь установились такие правила, законы, и как бы ты ни старался, но от них никуда не денешься. Ты считаешь меня бессердечной, жестокой докторшей, готовой ради научных экскрементов и богатства на самые ужасные вещи, и в какой-то мере ты совершенно права. Да, я на самом деле такая, но все это – защитная маска, механизм. Думаешь, я не хотела обыкновенной жизни с любимым человеком и детьми где-нибудь в спокойной глуши? Думаешь, не желала помогать людям, использовать свой ум, способности, талант для благих дел? До определенного момента я стремилась к этому, мне ломали крылья, а я продолжала взлетать, пока однажды не поняла, что до рая так и не смогу добраться, и выбрала ад. Я не единственная в XXXV веке, на глазах которой убили всю семью, над которой издевались, которой перекрывали кислород, не единственная, чьи мечты и желания превратились в обгоревший пепел. После нешуточной встряски каждый нашел свой якорь, точку опоры: Эйнджел, например, сумел внедриться в сообщество к Патси, кто-то еще все же сломался, молоденькие, невинные девушки, совсем недавно мечтающие о хорошей карьере и настоящей семье, стали подстилками людей, имеющих огромную власть. Мне досталось роскошное место: возле самого президента. Очаровав этого старика и удивив своей тягой к науке, я получила все: новейший особняк, дорогие автомобили, кучу денег, сотни документов, удостоверяющих мою неприкосновенность, фиксированную и уважаемую работу. Но ничего не дается бесплатно, и, оказалось, цена у всего этого тоже стояла. И я заплатила. Заплатила своей чистотой, честью, достоинством. Мне едва перевалило за тридцать, как я уже знала, что к сорока годам профессор выбросит меня, как ненужную куклу, но этот момент наступил гораздо раньше. Мундибрун даже не подозревал, что верная рабыня, годами служившая ему полной преданностью, однажды взбунтуется. На протяжении десяти лет мерзавец крутил мной так, как хотел: заставлял использовать невинных людей в страшных экспериментах, ставил такие опыты, что даже у здорового мужика не хватило бы сил стоять и наблюдать за этим, а я во всем участвовала, собственными руками вырывала у живых, еще совсем маленьких детей сердца, приказывала до смерти избивать стариков, беременных опускала в кипяток. Меня называли исчадием ада, простые горожане, столкнувшись со мной на улице, плевали под ноги, сколько раз у стен своего дома я читала одно-и-то же слово, высеченное на земле: «Убийца». Мне понадобилось много времени, чтобы принять одно очень непростое решение: сломать систему Лиги Пропасти. Так больше не может продолжаться. И мое желание использовать вампирскую силу – первый шаг к осуществлению этого огромного плана.
