– Происки Мундибруна, – невесело вздохнула Ригззи, заметив вопросительный взгляд спутницы: – Идем лучше вовнутрь, – женщины вошли в просторный холл, и неожиданно Кристин замерла на месте, вперив, расширенные от ужаса, глаза в скелета, стоявшего напротив. На белом лице с зеленым оттенком выделялись заостренные черты, тело, казалось, просто переломится под тяжестью платья, едва скрывающего торчащие кости. Такая внешность принадлежала неизлечимо-больным людям, находившимся в нескольких шагах от смерти, но только не могущественному, прекрасному вампиру.
– Эмили?!.. – приглушенный, хриплый вскрик вырвался из груди англичанки, та бросилась к бывшей подруге, но замерла на полпути. По коже словно прошелся электрический заряд, пальцы, подрагивая, сжались в кулаки, но Мария нашла в себе силы отойти назад.
– У нее отобрали всю мощь, избивали, запирали в сарае без еды и питья, требовали откровенных рассказов о вампирах, их тайнах, прошлой жизни, – вмешалась в неловкую тишину Ригззи, и, как и ожидала, лицо меджампирши исказилось злостью, перемешанной с жалостью и сожалением.
– И ради такого зверя ты пошла на предательство?…, – в глазах Кристин блеснули жгучие, разъедающие слезы, желающие вырваться наружу бешеным потоком, но когда одна-единственная капля скользнула по щеке, а губы почувствовали знакомый соленый привкус, девушка быстро взяла себя в руки: – Как я понимаю, она слишком слаба, и нам ничем помочь не сможет, так что не нужно напрасно терять время, – отчеканила Мария, давая понять, что общество давней знакомой ей не в радость.
Через пару минут Доминик увел наверх Эмили, а доктор с огромным рвением приступила объяснять все детали предстоящего вечера: президент, безусловно, доверяет своей помощнице, но не настолько, чтобы не проверить все собственноручно, и его первая цель – непокорность, характер, настрой будущей Хранительницы.
– Твое задание – изобразить из себя птичку со сломанными крыльями, которая продолжает биться внутри закрытой клетки, желая обрести свободу. Не сдерживай свои настоящие чувства к Мундибруну, свою ненависть, злость, желания прикончить его одним движением, пусть вся эта ярость изольется в сегодняшнем номере. Будь резкой, уверенной, отважной, смелой, словом, включи грацию пантеры – прекрасно, но опасно, – девушка согласно кивнула, не отводя взгляда от зеркала, где мелькал ее преобразившийся образ и умелые руки дизайнера. Темно-багровый костюм, сшитый из тонкого, редкого атласа, соблазнительно подчеркивал все линии идеальной фигуры, копна светлых волос мягкими линиями кудрей лежала на плечах, и все это увенчивал набор настоящего охотника: чеканный пояс с тремя ножами, лук, пара пистолетов.
За дверьми раздался торопливый голос слуги: – Президент ожидает вас, – Мария сделала еще несколько глотков сочной крови, сверкавшей в бокале, и окончательно убедилась, что огромная сила проникает в каждую клеточку напряженного тела. Кивнув своей наставнице, меджампирша гордо двинулась на место «выступления». Подземный этаж, некогда служивший складом, теперь был начищен до блеска и представлял собой просто пустое, огромное помещение с железными стенами, потолком и полом. В центре, удобно раскинувшись на стуле, восседал ненавистный старик, облаченный в алое роскошное пальто. Щуплый, невысокого роста, он вполне смахивал на крестьянского шестидесятилетнего деда, если бы ни наряды, стоявшие тысячи долларов. Молодая женщина не могла и не хотела понимать, как этот жалкий человек с безнравственным, сухим выражением лица мог управлять целым Округом, как здравомыслящие, сильные мужчины по одному его приказу превращали невинных людей в роботов-убийц, как могли издеваться над женщинами, убивать детей, рожденных «вне закона». Внутри будто вспыхнула первая искра пламени, готовая вырваться из колбы за считанные мгновения.
– Не спеши, еще рано, – раздался над ухом предупреждающий шепот Ригззи: – Подойди к нему и выслушай, выполни каждый приказ. Пока этого будет достаточно, – и Мария направилась к президенту, с каждым шагом ощущая все больше его пристальный, оценивающий взгляд. Неожиданно девушка осеклась: тогда на площади он ведь спас ее после разыгранного самоубийства, не оставил истекать кровью на мраморных плитах, пропитанных горячим солнцем, а приказал отвести в свой собственный дом совершенно незнакомую, подозрительную девушку. Крохотная капля благодарности шевельнулась в душе англичанки, но истории несчастных людей, страдающих из-за этого тирана, вновь ожили в памяти. Ему нет прощения…
Остановившись в нескольких шагах от Мундибруна, Кристин горделиво вскинула голову, сверху вниз поглядывая на своего будущего «господина». Старик, задумчиво покручивая собственный перстень в морщинистых руках, медленно обвел взглядом новоприбывшую, и, заметив горящие огоньки в глазах, довольно кивнул: – Что ж, милая леди, выглядите вы отменно, но одной красоты мало для такой великой должности. Покажите, на что способна ваша меджампирская сущность, – президент указал на отдаленную стену зала, где висела крошечная табличка для метания ножей. Простой человек не смог бы разглядеть и крупной цели, но Мария, благодаря сверхъестественному зрению, с легкостью попала в самый узкий центр. Кинжал, сделав в воздухе несколько оборотов, с треском вонзился в дерево, не сдвинувшись даже на полдюйма: – Браво! Теперь поразите выстрелом вон тот бокал, не задев два соседних, – хрустальный стакан балансировал на узенькой полочке, хватило бы одного неверного движениями, чтобы осколки посыпались прямо на голову. Девушка аккуратно нажала на курок, и пуля с легкостью проникла на самое дно посудины. Понимая, что Мария с такими заданиями справляется отлично, но умения точности больше не вызывают восторга, старик лениво зевнул и пренебрежительным жестом приказал «рабыне» удалиться.
Неожиданно Кристин почувствовала, как внутри что-то щелкнуло, по венам будто потекла горячая, бурлящая лава, а от наступившей ненависти цокнули зубы. Она, как и сотни других людей, обычная игрушка в руках профессора, и когда такое развлечение надоедает – его без тени сомнений выбрасывают прочь. Молодая женщина крепко зажмурилась, желая избавиться от картин из прошлого Эйнджела, где каждый день, каждый час, каждая минута и секунда были пропитаны запредельной, острой, невыносимой болью. Та несчастная пожилая женщина, вынужденная доживать в глуши, нищете, и убитая одним несправедливым, жестоким движением, молодой парень, погибший на шахте, пятилетний ребенок, чье сердце остановилось так рано, одинокая, разбитая мать, вживую перерезанная конвейером… Словно впитав в себя все эти осколки страданий, Мария рванулась вперед, подобно грациозной, опасной тигрице. Только пару шагов – и мерзавец оказался совсем рядом, а удлинившиеся когти вонзились в одежду, проникая все глубже и глубже, под самую кожу. Мундибрун повалился на пол, придавленный телом меджампирши, и трусливо зажмурился, когда ее клыки оказались в дюйме от шеи. Запах крови обворачивал, пульсирующая артерия так и манила к себе, только один укус – и с подлецом будет покончено навсегда. Внезапно в голове прозвучал тихий голос Маркеллина, умоляющий одуматься и вмиг вернувший здравый разум. Если девушка сейчас убьет президента, биороботы за считанные часы найдут ее и прикончат самым зверским способом, желая отомстить за хозяина, а закрытие Завесы так и останется призрачной мечтой.
