Кристин провела ладонью по влажной, свежей земле, устеленной сорванными ромашками, и, помолившись, как истинная христианка, покинула могилу подруги.
* * *
Девушка поежилась от наступающего холода и с радостной улыбкой продолжила полет, уверенная, что тайга уже близко. Изящные часы на запястье показывали девять утра, а значит, у нее есть еще немало времени, чтобы освободить Эйнджела. Англичанка приземлилась на белоснежную поляну, и, струсив с крыльев хлопья воздушного снега, быстро помчалась по тропинке. Вдалеке виднелась цепочка крохотных, крестьянских домов, кое-где мелькали лачуги отшельников, и Мария просто не могла позволить кому-то увидеть себя в меджампирском обличии. Главная площадь находилась в ста милях от тайги, преодолеть такое расстояние удастся за час, еще и останется время на обдумывания конкретных действий. Но Кристин боялась признаваться самой себе, что точного плана так и не придумала. Выбежать к эшафоту, перегрызть глотки охранникам, схватить Шона и улететь с ним вглубь Бездны – слишком опасная затея, шанс, что Мундибрун будет отсутствовать – мизерный.
Неожиданно Мария услышала оглушающий хлопок, и что-то вынудило ее резко остановиться. Буквально через пару секунд ногу пронзила адская, невыносимая боль, а по сапогам заструилось что-то густое. Стиснув зубы и пытаясь не закричать, девушка едва дотянулась до сапога и сразу же наткнулась рукой на разорванную рану, из которой хлестали струи крови. Капкан!.. Лодыжку тщательно обхватили серебряные шипы, вонзившиеся под кожу и не позволяющие сдвинуться даже на полшага. Молодая женщина раскрыла крылья, старясь взлететь, но дьявольский металл очень быстро лишал силы. В груди неприятно запекло, лицо вспыхнуло неестественным жаром, и меджампирша упала на колени, взвыв от новой порции нестерпимого жжения в ноге.
Боль с каждой секундой нарастала, постепенно превращаясь в обволакивающее покрывало, сжимавшее в своих страшных объятиях, но внезапно девушка вообще перестала ее ощущать. Притупились абсолютно все звуки, запахи, ощущения, и Кристин поняла, что теряет сознание.
– Нет!.. – девушка дрожащей рукой впилась в землю, надеясь не упасть, и порыв ледяного ветра все же сумел предотвратить обморок, но надолго оставшихся сил не хватит: белоснежная трава покрылась кровью, и алые потеки, словно змеи, стекали по снегу, окрашивая все, вплоть до самых крохотных частиц, в свой дурманящий цвет: – Нельзя терять времени, я должна выбрать отсюда… Я нужна Эйнджелу, я не оставлю его, – будто заклинание, шептала Мария, и попыталась раскрыть капкан, но получила только новые раны на ладонях. Молодая женщина аккуратно пошевелила ногой, убедившись, что не потеряла способность двигаться, и ухватилась рукой за центральный шип, удерживающий всю ловушку. Серебро обожгло кожу, разъедая ее до крови, и спустя пару мгновений пальцы полностью онемели и бессильно сползли с капкана. Кристин отчаянно убрала с лица растрепанные кудри и вдруг ухватилась за длинную шпильку. Сняв булавку с головы, англичанка покрутила ее в руке, аккуратно вставила в небольшой разъем на капкане и с силой повернула. Раздался столь желаемый хруст, и шипы раздвинулись в сторону. Благодаря Всевышнего за эту удачу, Мария перевернулась набок и принялась осматривать ногу, но увиденное не порадовало: рана продолжала разрастаться, во многих местах уже появилось нагноение. Девушка отлично знала, что меджампиры могут умереть от увечий, причиненных серебром: истечь кровью или задохнуться от инфекции.
Кристин тщательно перевязала лодыжку поясом, пытаясь остановить кровотечение, и приложила растаявший снег, но ничего не помогало. Молодая женщина уже не обращала внимания на боль, только надеялась, что сил хватит на спасение Эйнджела, а наступивший жар не лишит сознания. Как Мария и ожидала, идти она совершенно не могла, но были еще крылья, и их мощи вполне будет достаточно, чтобы добраться до площади. С трудом англичанка взлетела, и все последующие минуты превратились в один сплошной ад. Нет, она не парила в воздухе, не имея возможности двигаться, а уверенно мчала вперед, вот только не понимала, откуда берутся силы, поскольку каждая клеточка тела то немела, то вновь погружалась в омут боли, по лицу струились капли горячего пота, грудь распирало от нехватки воздуха, но с каждым новым вдохом легкие словно пронзали огненные стрелы.
Наконец, в глаза бросились остроконечные серые многоэтажки и огромная толпа людей, устилающая всю площадь. Острота зрения давно пропала, мозг отказывался соображать, и, забыв про осторожность, Кристин рванула прямо к горожанам. Напряженную тишину разрезали утробные крики, проклятия, кто падал на землю, пытаясь защититься от «ужасной, неизвестной птицы», кто бросал вверх ножи и стрелы, желая повредить крылья, и неожиданно над виском пролетела огромная треугольная пуля. Мария бросила лихорадочный взгляд в сторону, где столпилась тройка вооруженных биороботов, и, отыскав внутри потоки оставшейся мощи, кинулась в бой. Клыки вонзились в такую приятную, манящую плоть, оставляя на ней свои смертельные следы, но кровь сразу же вышла рвотой обратно. Молодая женщина прекрасно понимала, что это конец, но просила у Господа дать ей еще пару минут, чтобы отыскать Эйнджела и спасти его из этого ада. Внезапно где-то поблизости раздался такой знакомый окрик, но Кристин не смогла обернуться: колени подкосились, и девушка бессильно упала на ледяные заснеженные плиты.
– Кристин!.. Кристин, прошу, приди в себя! Я рядом! Я с тобой!.. Кристин! – англичанка с трудом приоткрыла глаза, и увидела нависшее над собой, испуганное лицо Шона. Сейчас парень показался меджампирше таким красивым, и одновременно устрашающим: побелевшая, блестящая кожа, черные глаза миндалевого разреза, россыпь серебристых волос… От него исходил бренный запах чего-то неземного, прекрасного, опасного… Ангел… Ангел смерти…
Взяв девушку на руки и прижав ее к груди, словно самый ценный клад, великое сокровище, Эйнджел помчался прочь, использую всю скорость и ловкость Иного. Молодой человек знал, что оставшаяся горстка перепуганных людей не решится их преследовать, все охранники мертвы, и подкрепление придет нескоро.
– Все будет хорошо, родная!.. Хорошо, слышишь меня? Мы спасемся, потерпи еще немного, – губы Марии растянулись в блаженной улыбке: над головой мелькали белоснежные ветви, воздух был такой нежный, прохладный, свободный, будто на родине, в Англии. Вокруг умиротворенная природа, рядом согревающее тело и заботливые руки, хрупкий шепот над ухом…
Дыхание Эйнджела участилось, пот лился по телу, ноги слабели, но парень не останавливался, и, наконец, достиг своей цели: маленький домик в глуши тайги, безусловно, укроет их от врагов на некоторое время. Влетев вовнутрь, молодой человек аккуратно положил любимую на лежанку и бросился осматривать рану, но пальцы замерли на полпути: кровь запекшимися ошметками уже достигла бедра, по сапогам стекали капли гноя.
– Стой…, – прозвучал приглушенный шепот Марии: – Не надо, не пытайся, уже слишком поздно…
– Нет… Ты будешь жить, будешь! Ты же…ты же меджампир, бессмертная, сильная, могущественная…, – Шон приподнял голову возлюбленной, убрал с лица взмокшие пряди волос и заглянул в блеклые, потемневшие глаза, на дне которых теперь сверкали искры запредельной боли.
