Внезапно Кристин уловила едва различимый шорох за спиной, как будто беззвучный огнестрельный выстрел, и успела только рвануться в сторону. Чьи-то руки крепко впились в плечи, и в одно мгновение содрогнулись от удара. В затылок брызнула горячая кровь, перемешанная с отчетливым запахом серебра, и Мария в последнюю секунду успела подхватить падающую Эмили. Блондинка судорожно схватилась за локоть подруги, сплюнула алую массу на землю и едва коснулась раны на бедре, убедившись, что пуля была сделана из рокового вещества. Снег предательски заскрипел под ногами, и девушка почувствовала, как медленно в него погружается, а перед глазами – только затянутое, серое, неприветливое небо.
– Нет!.. Нет, нет… Эмили! Эмили, что с тобой?!
Вампирша с трудом проглотила горький комок в горле: – Успокойся, так нужно… нужно… Это моя расплата за многочисленные предательства, ножи в спину, и даже слишком легкая смерть.
– Зачем?… Зачем ты прикрыла меня собой?… Зачем бросилась под пулю?… Она предназначалась мне! Мне!
– И чем бы все это закончилось? – несчастная облизнула пересохшие губы и с трудом подавила нахлынувший приступ адской тошноты, стараясь не замечать, как невыносимая боль волнами пульсирует по всему телу, и умоляя Господа дать ей еще всего пару минут: – Ты столько всего пережила, тебя сотни раз пытались уничтожить, сломать, а ты продолжала крепко и уверенно стоять на ногах ради своей бессмертной любви, ради справедливости, ради правды. А я – просто мимолетная тень в твоей жизни, которая лишь постоянно мешала, ставила подножки, тень, для которой глупые амбиции и мечты о счастливой судьбе оказались важнее, чем самое ценное в этом мире – обыкновенные человеческие чувства, – Эмили тихо застонала и прикрыла глаза, пытаясь избавиться от разноцветных полос, мелькающих в голове. На удивление, даже боль уже не чувствовалась, только запредельная слабость и страх: – Кристин, уходи, спасайся. Мне уже совершенно ничего не поможет. Пожалуйста, позволь мне спокойно умереть, не видеть тебя и не вспоминать о тех страшных грехах, что я совершила. У меня не осталось сил с этим бороться…
– Я не позволю твоему сердцу остановиться, не позволю этим мерзавцам пировать над тобой, не позволю Бездне отобрать единственного близкого мне человека, единственную подругу! Прошу, не сдавайся, потерпи еще немного. Моя кровь должна исцелить тебя, подожди, я сейчас…, – задыхаясь от паники, молодая женщина нащупала дрожащими руками спрятанный в поясе нож и быстро провела лезвием по запястью. Тяжелые темные капли медленно заструились по губам раненой, и, несмотря на ее протест, сразу же проникли в организм. Кристин с облегчением вздохнула, до последнего надеясь, что это поможет, и склонилась над подругой, приложив прохладную ладонь к ее пылающему лбу. Неожиданно где-то поблизости хрустнула ветвь, а спину обожгло ледяное дыхание биоробота…вражеского биоробота! Кристин вскочила с земли и замерла, не решаясь даже пошевелиться: на нее взирали нечеловеческие глаза, до предела наполненные звериной ненавистью, злостью, желанием убивать и уничтожать, глаза, что жаждали смерти.
– Пришло время, птичка, покориться нашей воле, – негодяй сделал несколько осторожных шагов к жертве, словно смакуя и насаждаясь каждым моментом ее слабости, вкушая эту легкую дрожь, лихорадочный блеск в очах, чувствуя, как все внутри набухает от радости скорой мести. Сейчас он уничтожит непокорную девчонку одним незатейливым движением руки, преподнесет ее голову президенту, получит огромные почести и звание истинного героя, навсегда освободит Округ от угрозы восстания. Убийца перечислял всевозможные способы награждения, богатства и славы, но не учел самого главного: он – обычная машина, вещь, существо, созданное только для исполнения приказов, игрушка, которую после использования просто выбросят, как ненужный сломанный хлам.
Девушка, присмотревшись, заметила на шее у своего недоброжелателя крошечный чип, вживленный в кожу и отдающий приказы всему механизму. Если его вырвать, электрические сигналы в мозг перестанут поступать, и биоробот в мгновение ока умрет. Кристин понимала, что это жестоко, но другого выхода не было. Мария приготовилась: вот подлец извлекает из куртки огромный револьвер, наполняя нутро серебряными пулями, сжимает курок… Молодая женщина рванулась вперед, используя всю свою силу и ловкость, одной рукой выбила оружие, а второй вцепилась в шею. Убийца повалился на снег, делая безуспешные попытки освободиться, и неподвижно замер от нахлынувшего вкуса собственной крови. Тоненькая алая струйка потекла из уголка рта, подтвердив, что мерзавец больше не проснется.
Неожиданно меджампирша содрогнулась от резкого молниеносного удара в грудь, и успела издать лишь кратковременный вскрик. Воздушная волна, наполненная крохотными молниями, подняла свою жертву с земли и закрутила в бешеном вихре, относя все дальше и дальше от места убийства. Кристин попыталась вырваться, но ощутила только неприятную покалывающую боль и покорно замерла, позволив бури распоряжаться ее телом. Мария с трудом подняла руку: под пальцами – вибрирующий, тонкий слой расплавленного стекла, движущегося в такт с ветром и создавшего своеобразный воздушный шар. Внезапно это путешествие закончилось, так же мгновенно, как и началось, и волна самопроизвольно швырнула Кристин на землю. Девушка вцепилась за ветвь, все же ударившись затылком о ствол дерева, и попыталась прийти в себя. Руки, ноги целы, голова на месте, ни одной царапинки, ссадины, ранения, вот только…где она? Вокруг сомкнувшийся над головой лес, неподвижные заснеженные хвои, кучи пожелтевшей, опавшей листвы, и мертвая, гробовая тишина. Эмили!.. Она ведь осталась на поляне, едва дышащая от смертельной раны, наедине с мертвым биороботом, беспомощная, одинокая! Кристин подорвалась на ноги и принялась бежать в правильном, как казалось, направлении, но с каждым шагом наоборот сбивалась с верного маршрута, а тайга лишь расширялась, раздвигая свои белоснежные, беспощадные объятия.
– Эмили! Эмили, где ты?! Эмили, прошу, покажи хоть какой-то знак! Я рядом, я помогу тебе! Эмили! Эмили, держись! – в ответ одно расплывающееся эхо, звенящее на верхушках гор.
Мария попыталась использовать свои способности, но вновь потерпела фиаско, поскольку силы просто не слушались, выходили из-под контроля, нарастающая жажда и дикий холод дополняли и без этого далеко нерадостную картину. Что ж, она заблудилась в этих безжизненных зарослях, вокруг ни единого животного, ни тоненького ручейка, снег опять кружит в медленном вальсе с пронизывающим до костей, северным ветром, через пару часов ночь, обещающая быть длиной и ледяной, а в нескольких милях – ожесточенная битва, и неизвестно, какой финал ее ожидает.
Молодая женщина обхватила озябшие плечи, как можно сильнее закуталась в свою тоненькую курточку, но мороз становился просто невыносимым, настоящей пыткой, не согревала даже меджампирская кровь. Единственный выход – идти. Идти на восток, на запад, но только идти, передвигаться, стараться найти какое-то поселение, а не умирать под сосной, превращаясь в заледеневшую куклу. Тело не слушалось, колени постоянно подкашивались, ноги проваливались в огромные сугробы, порывы все нового и нового ветра скользили по лицу подобно лезвию, но вдруг стало лучше, холод больше так не обжигал кожу, легкие, значит, поблизости юг, центральная сторона Бездны. Англичанка напряглась, расслышав какие-то странные звуки, перемешанные с очередной канонадой. Хрупкие, то затихающие, то нарастающие с новой силой, дрожащие, боязливые. Звуки детского плача. Меджампирша остановилась, чувствуя где-то поблизости человеческий аромат, и неожиданно заметила под заснеженной листвой расплывчатый силуэт, едва виднеющийся под покровом сумерек. Совсем еще маленький мальчик, сжавшись на земле, безуспешно пытался растереть заледеневшие руки, и только издавал тихие стоны и просьбы о помощи.
