Воцарилась гнетущая тишина, и Кристин решилась аккуратно ее нарушить: – Я слушаю. Продолжайте.
– Спустя пять с половиной лет появилась она, – грусть, наброшенная легким покрывалом на черты морщинистого лица, сменилась какой-то лютой, вмиг вспыхнувшей ненавистью: – Прекрасная, роскошная, грациозная, с копной шикарных, черных, словно воронье крыло, волос, зеленоглазая, как опасная кошка. Астра… Астра Чандва… Двадцатилетняя, еще совсем невинная, нетронутая грязной мужской рукой, настоящая редкая жемчужина. Учитывая, что в Округе все девушки были просто обречены потерять девственность не позднее пятнадцати лет, эта бестия смогла ее сохранить, подобно самому ценному кладу. Дочь известной богатой куртизанки, охраняемая десятком опытных жрецов, Астра все детство и юность провела в единственном сохранившемся греческом храме, каждый год становясь все привлекательней и желанней. Разумеется, такая сразу же вскружила голову Мундибруну, завлекла в свои чарующие сети, и на смену нежности пришла чуть ли не животная, всепоглощающая страсть. Сутками она могла удовлетворять президента, заставляя его забыть совершенно обо всех делах, и при этом развлекала не только сочным молодым телом, но и блестящим умом. Как я, выросшая в трущобах, практически сирота, научившаяся писать и читать только благодаря уличным старым учителям, могла тягаться с такой женщиной? А если быть до конца откровенной, то я, в принципе, и не пыталась, а только радовалась, что больше не нужно посреди ночи вскакивать и отправляться полностью обнаженной в опочивальню профессора, каждый раз стыдясь оценивающих взглядов прислуги и опасаясь, чтобы сынок, не дай Бог, не застал маму в таком омерзительном виде. На самом деле, с появлением Астры буквально на пару месяцев в моей жизни воцарился полный покой. Ревность напрочь отсутствовала, зато появилась уверенность, что Мундибруну будет теперь не до нас. У него новая любовница, новые ощущения, желания, а я так и останусь госпожой, воспитывающей Primero в достатке и спокойствии.
Беда подкралась неожиданно, быстро и резко, впившись своими когтями мне в сердце. Однажды утром ко мне прибежала испуганная служанка со словами: «Повелительница, я только что узнала… Не гневайтесь на меня за дурную весть, прошу… Астра Чандва беременна». Больше ни единой фразы, ни единого подтверждения правильности ее слов не потребовалось. Я прекрасно знала законы. Президент может иметь детей только от своей законной жены, и супруга-госпожа – только одна. Имея наложниц, ты должен предохраняться, в противном случае, если ей все же удастся забеременеть, делай выбор. Только одна жена… Только один наследник…
– Он развелся с вами? – перебила Мария, сразу же получив осуждающий взгляд в свою сторону: – Извините…
– Да, девочка моя, развелся, но не просто, не по-человечески. Я тогда и вправду думала, что все пройдет в более-менее людских условиях, и даже обрадовалась. Мне присвоят статус бывшей госпожи, выделят какой-то домик на окраине, деньги, и мы с сыном будем спокойно и счастливо жить вдвоем, вдали от президента, от дворца, от интриг и страха. Господи, какой же я была дурочкой… Будто бы не знала, на что способен мой муженек. Необходимо было в тот же день схватить ребенку и убежать, пускай без гроша за душой, зато вместе, живы и здоровы. Буквально следующей ночью я, совершенно спокойная, умиротворенная, уверенная в своей счастливой звезде, поцеловала сына и отправилась спать, даже не подозревая, что это была, на самом деле, последняя встреча, последняя минутка и секунда с малышом… Ближе к утру в мой сон ворвались какие-то неизвестные пугающие звуки, грохот, ругань, и, распахнув глаза, перед собой я увидела троих огромных мужчин в масках, что смиряли меня таким ненавистным, ледяным и пугающим взглядом, словно желая одним им вырвать мое сердце и бросить на съедение собакам. Мне совершенно ничего не объяснили, и в полной тишине, темноте, заглушив сияние единственной свечи, рывком подняли с кровати, насильно вложили в руки рванный потертый плед и куда-то потащили. Я пыталась кричать, вырваться, звала на помощь верных людей, и даже в голове промелькнула мысль, что Мундибрун остановит весь этот непонятный кошмар, но все тщетно. Меня вывели через черный вход, завязали руки, ноги, на глаза – повязка, в рот – кляп, и бросили в автомобиль. В салоне витал какой-то дурманящий, сладостный запах, и я сама не поняла, как этот аромат меня усыпил. Очнулась я от ледяной воды, которую мне просто брызнули в лицо. Развязали, дали хорошую пощечину на закуску и бросили на землю со словами: «Если посмеешь приблизиться к президентской резиденции, пожалеешь, что родилась. Навсегда забудь туда дорогу, забудь о повелителе, о наследнике. Хочешь жить – живи другой жизнью». О наследнике…
Ни профессор, ни его дворец, ни почести, ни богатства меня совсем не волновали, я понимала, что с приходом Астры это мне уже не принадлежит, но Primero… Мое дитя, моя кровь, моя плоть, моя душа, человечек, которого я девять месяцев носила под сердцем, которого воспитывала и лелеяла, оберегала все эти шесть лет. Они не могли его у меня отобрать, просто не могли. Тогда я поклялась, что обязательно заберу сына из королевского ада, нужно только встать на ноги, снять хотя бы самый захолустный дом и найти работу. Но я опоздала… Буквально через неделю случилось непоправимое, наступил день, навсегда превративший меня в жестокую, бессердечную и холодную дрянь, ослепленную яростной жаждой мести. Меня приютила одна добрая пожилая вдова, обещающая неплохие деньги за подработку в ее лавке, и вот я уже собиралась выкрасть Primero, как у меня перед глазами скользнула газета с кривой надписью: «Президент лишил жизни собственного сына, или новый наследник лучше старого». Такой насмехающийся, жалкий и омерзительный заголовок, – миссис Хендерсон до крови закусила губы, стараясь подавить рвущийся наружу вопль отчаяния: – С тех пор я умерла. Умерла моя душа, мое сердце, умерла та женщина, верившая в добро и справедливость. Умерла невинность. Вместо этого на свет появилась чернота и злоба, а я стала обыкновенной оболочкой, до краев наполненной болью. Долгие годы я вынашивала план мести, поступила на службу к ведьме-отшельнице, которая научила меня создавать самые опасные зелья и снадобья. Мир алхимии развернулся передо мной во всей красе, и только благодаря мысли, что рано или поздно кровь моего сыночка смоется со ступеней того проклятого дворца, я выжила. Можно сказать, продала душу самому дьяволу, но выжила.
Тем временем, пока я сходила с ума и утопала в страданиях, оплакивая невинного ангелочка, Астра родила. Родила Uniko. И это был ребенок, появившийся на свет 2 февраля, в роковую дату, что навсегда дарило ему почти безграничную силу и великие способности. Но мои заклинания оказались сильнее. Заклинания матери, потерявшей своего сына. Чандву я уничтожила в страшных муках. Пробралась во дворец и смазала ее свадебное колье, которое она надевала каждый день, как символ своей власти, кошмарным ядом. Он медленно, на протяжении года убивал ее, она сгорала, мучилась, кричала, но даже самые опытные врачи не смогли помочь. После, наступил черед ее ублюдка. Использовав всю свою мощь и чуть не умерев от истощения, мне все же удалось наложить проклятие на мальчика, остановить его рост и навсегда оставить в теле маленького ребенка. Я отобрала в Uniko абсолютно все: возможность думать, ходить, разговаривать, и заточила в заколдованной клетке. Но убить, к сожалению, не смогла. Остановить биение его сердца может только женщина, еще сполна не почувствовавшая боль от потери ребенка, влюбленная, любимая, чистая, и наделенная безграничной сверхъестественной силой.
